Одно слово стоит тысячи - читать онлайн книгу. Автор: Лю Чжэньюнь cтр.№ 25

Разумеется, Ян Байшуню было без разницы, как выглядит жена Лао Цзэна. И пусть внешне она напоминала мужика, появившись в доме, она вела себя абсолютно по-женски. Спозаранку расчесывала и укладывала волосы и даже накладывала румяна, а кроме того, готовила и рукодельничала. За три года, что Лао Цзэн провел без женщины, в его доме и во дворе воцарился полный бардак, повсюду воняло плесенью и всякой дрянью. Однако новой хозяйке хватило трех дней, чтобы привести и дом, и двор в полный порядок. Удивительно, что при такой суровой наружности этой женщине достался хороший характер. Любой разговор она предваряла улыбкой. Подбирая слова, она всегда проявляла деликатность, так что даже неприятные вещи из ее уст звучали сладко. Однако именно поэтому мечты Ян Байшуня лопнули, словно мыльный пузырь. Он надеялся, что появление в доме новой хозяйки вызовет ее противостояние с сыновьями Лао Цзэна. А как известно, когда кошки грызутся — мышам раздолье. Но Ян Байшунь никак не ожидал, что уже в первые пять дней новоявленная матушка сошьет каждому из сыновей по добротной куртке и по паре матерчатых туфель. Те очень обрадовались обновкам. Матушка не унималась и пообещала после сбора урожая подыскать им по невесте. При этом и о невестах она уже позаботилась: одна была дочерью ее родной сестры, а другая — двоюродной племянницей. В общем, никто не успел и глазом моргнуть, как она успела решить все накопившиеся проблемы; и никакие посредники ей были не нужны, и все у нее спорилось. Сыновья Лао Цзэна поначалу были настроены к мачехе враждебно и только и ждали случая, чтобы развернуть войну. Однако, получив от нее сначала обновки, а потом обещание похлопотать о невестах, они не только, как говорится, свернули знамена, но даже прониклись к ней признательностью. Родной отец не уступил им своего первенства, а мачеха, едва переступив порог, приняла их проблемы как свои. Поэтому сыновья Лао Цзэна наперебой старались ей угодить. Ян Байшунь ничего не мог с этим поделать. Он понял, что эта женщина прибегла к нечестным приемам. С помощью обновок да пустых обещаний она смогла одержать бескровную победу и склонить сыновей Лао Цзэна на свою сторону. Разочаровало Ян Байшуня и то, что жена Лао Цзэна нисколечко не выделяла его. Она улыбалась ему, как и остальным, но что толку от этих улыбок? Как и сыновья Лао Цзэна, она оставалась совершенно равнодушной к тому, что каждое утро ему ради нового ремесла приходилось наматывать по тридцать ли, и все из-за проблемы с жильем. Иначе говоря, не стань она хозяйкой, его вопрос с жильем, может быть, и уладился, ведь сыновья Лао Цзэна часто действовали по настроению. А вот новая хозяйка все вопросы решала обстоятельно, поэтому проблема Ян Байшуня напоролась на новые препоны.

Зато Лао Цзэна, напротив, все устраивало. До этого он три года канителился, силясь понять, стоит или не стоит ему снова жениться. С одной стороны, он опасался реакции сыновей, а с другой — боялся, что ему попадется женщина, похожая на его первую жену. От цирюльника Лао Пая Ян Байшунь слышал, что покойная жена Лао Цзэна при жизни была той еще стервой. Уже в первые три месяца она не только испортила отношения с Лао Цзэном, но и переругалась со всеми соседями. В разговоре она никогда не церемонилась, так что даже приятные вещи из ее уст звучали удручающе. А попробуй кто-нибудь возразить ей, так она заводилась с полуслова. После таких ссор от нее ни есть, ни пить нельзя было допроситься. Она просто заваливалась спать, оставляя Лао Цзэна наедине с его обидами. По молодости характер у Лао Цзэна был словно огонь, но со временем весь его пыл постепенно угас: суровое ремесло и жена выпили из него все соки. Зато младшая сестра Лао Куна, придя в дом, не только не скандалила с Лао Цзэном, но и одаривала его каждый день улыбками и добрыми словами. Приготовив еду, первую порцию она всегда жаловала ему, после чего еще и добавки подкладывала, а перед сном приносила тазик с горячей водой и парила ему ноги. Лао Цзэн о таком даже и не мечтал. Прожив месяц с новой женой, он не только не исхудал, но, напротив, даже округлился лицом. Его прежде глухой голос теперь зазвучал в полную мощь. Однако, воспрянув духом, Лао Цзэн тотчас выбросил из головы все проблемы Ян Байшуня. Раньше он хотя бы иногда о них заговаривал, а теперь даже и не вспоминал. Иначе говоря, как и новая хозяйка, он считал ситуацию Ян Байшуня совершенно нормальной. Раньше, когда Ян Байшунь и Лао Цзэн отправлялись закалывать свиней, они не оговаривали, на какое расстояние будут удаляться от дома, теперь же Лао Цзэн говорил:

— Хорошо бы не дальше, чем за пятьдесят ли.

— Почему? — спрашивал Ян Байшунь.

— Чтобы к вечеру вернуться.

Ян Байшунь в душе еще больше стал роптать на свою судьбу. Ведь раньше, отправляясь с Лао Цзэном на промысел, он надеялся уйти в какую-нибудь деревню подальше, иначе им пришлось бы возвращаться назад, а Ян Байшуню, в отличие от Лао Цзэна, еще предстоял ночной путь в деревню Янцзячжуан. Если же они забирались в деревню подальше, то могли остаться в ней на ночевку. Однако теперь, когда Лао Цзэн что ни день настаивал на возвращении домой, дальше, чем на пятьдесят ли, они никогда не удалялись, и Ян Байшуню приходилось постоянно бегать по ночам в родную деревню. Но ладно бы только это, но Ян Байшуня стало огорчать и то, что Лао Цзэн стал по-другому с ним разговаривать. Раньше их беседы наставника и ученика были искренними и откровенными, теперь же наставник начал юлить. К примеру, то же ограничение в пятьдесят ли преподносилось им не как забота о себе, а как забота о Ян Байшуне: «Раньше выйдем, раньше вернемся, тебе меньше придется идти по темноте». Ян Байшунь на это только рот открывал, но возражать не возражал. Однако не возражал он не потому, что ему нечего было сказать, а потому, что он не знал, с чего начать разговор. С тех пор как между ними вклинился еще один человек, все изменилось. Ян Байшунь только вздыхал о том, что после появления в доме новой хозяйки Лао Цзэн стал сам не свой. Как-то за день до Праздника начала лета они с Ян Байшунем отправились забивать свиней в деревню Гэцзячжуан. Деревня эта находилась в пределах пятидесяти ли, однако хозяин Лао Гэ, к которому они приехали, взял и уехал на ярмарку. Во владении Лао Гэ находилось четыре-пять цинов земли, и он считался пусть и мелким, но кулаком, в своем доме он был единоличным хозяином и решал все дела, начиная от земельных сделок и кончая покупкой керосинок. У Лао Гэ было три свиньи: черная, белая и пятнистая. Все они уже созрели для забоя, но какую именно следовало забить, Лао Гэ не сказал, а домашние не осмеливались принять решение без него. В итоге Ян Байшуню и Лао Цзэну пришлось ждать хозяина, а тот вернулся с ярмарки лишь после обеда. Лао Гэ распорядился заколоть пятнистую свинью. Пока Лао Цзэн с Ян Байшунем закололи свинью и разделали тушу, на дворе уже стемнело; закапал мелкий дождик, который вскоре усилился и заколошматил по лужам во всю силу. Лао Цзэн, глядя на такое дело, прищелкнул языком:

— Похоже, сегодня нам уже не вернуться.

Ян Байшунь назло ему заметил:

— Если хочется, можно и вернуться.

Лао Цзэн подставил руку под капли дождя:

— Если вернемся, заболеем.

Однако, покосившись на Ян Байшуня, он все-таки спросил:

— Как по-твоему?

— Вы — наставник, вам и распоряжаться, — ответил тот.