Я попятилась.
— Инга, не испытывай моего терпения!
Я и не стала. Рванула прочь, даже не понимая зачем. Просто рычащий Дан — зрелище не для слабонервных. Споткнулась, полетела на песок, и этот несносный мужчина тут же накрыл меня собой, впился в губы поцелуем. Жадным, темным, обволакивающим, как сама бездна. И поцелуи не были нежными. Жалили, как пчелы, забирали волю. Я даже не поняла, как оказалась раздетой, сгорая от прикосновений Дана, всхлипывая и выгибаясь в его руках.
— Почему ты не сопротивляешься? — вдруг поинтересовался фейри, смотря мне в глаза, а казалось — в душу.
— А должна?
— Еще как! — рявкнул Дан, рывком поднял меня и усадил к себе на колени. — А теперь я хочу услышать всю историю целиком.
— Ну… прибыли мы на практику.
— Так.
— А мастер Зорий сказал, что они придумали соревнование между студентами-практикантами.
— И вы согласились?
— Понимаешь, Дан… Когда мы заполнили анкеты, он предложил нам построить маяк, обещая в награду показать место, где есть необычная жемчужина, которая точно подойдет горицвету.
Воцарилась тишина.
— Мы понятия не имели, что на этом Острове живут боги. И уж точно не стали бы красть у них жемчужину. Но… вот эта — точно она! Все звуки стихли, когда я ее взяла. И… и…
Я расплакалась, а фейри прижал меня к себе.
— Успокойся. Ты эту жемчужину заслужила. Правда, мастер Зорий не имел права обещать тебе что-то от имени богов. А какой маяк создали, расскажешь?
Я потерлась носом о его шею.
— Так не делай.
— Хорошо.
Чуть погладила плечо.
— И так тоже, — прошипел Дан.
Нашла его губы и нежно поцеловала.
— А так — тем более. И оденься.
Пришлось послушаться, а потом рассказывать, как мы создавали маяк. Дан молчал долго.
— Ну что же… Тогда стоит вернуть богам равноценный дар, не находишь?
— Ты о чем?
— Этот жемчуг наполнен их магией.
Так. И при чем тут я?
— В тебе, как и в любом горицвете или маге, есть крошечная частичка силы богов.
Ух ты!
— Просто горицветы не могут создавать жемчуг, а ты…
— Думаешь, получится?
— Это после маяка-то? — усмехнулся Даниэль. — Кстати, сгораю от желания на него посмотреть.
— Иллюзия только вечером…
— Я — фейри, ты — моя невеста. И твоя магия на мой призыв откликнется. Уверен. Так что… посмотрю твою сказку.
Жених вдруг тепло улыбнулся.
— Сейчас я добуду тебе подходящую раковину, а ты сотворишь жемчужину. А потом вместе помолимся богам. Путь должен открыться.
Я кивнула, словно зачарованная, смотря, как Дан легким и гибким движением поднимается, сбрасывает рубашку и ныряет в лагуну.
Вскоре ракушка лежала у меня в руках, а я пыталась собрать искры, превратить их в жемчужину.
— Давай помогу.
Дан ласково коснулся поцелуем шеи, искры тут же поменяли цвет и свернулись в клубок. Замерцали.
Это не может быть так просто.
— Будешь мне должна…
— Что?
— …одно желание.
— Ты… ты…
— В нашу первую брачную ночь на тебе останется только жемчуг. Будешь вспоминать, как мы были здесь, а ты… сотворила невозможное.
У меня случился шок. Просто помолвку мы с Даном всегда считали фиктивной. Всегда. А тут… первая брачная ночь! Да если она когда-нибудь случится, я сама соглашусь надеть жемчуг!
— А теперь пойдем.
Дан помог мне подняться, мы оказались у воды.
— Опускаемся на колени, мотылек.
Я послушалась.
— А теперь положи жемчужину в воду и попроси принять твой дар в обмен на тот, что взяла себе. И попроси прощения. Обязательно.
Видимо, придется.
— Вслух, мотылек.
Как же это было непросто!
— Прошу принять в дар мою жемчужину, — прошептала я, опуская ее в море. — И простить, что по незнанию взяла то, что принадлежит вам.
— Отпустите женщину, которая так мне дорога, — тихо произнес Даниэль.
Море плеснуло, обдавая нас брызгами, послышался легкий смех.
— Это было даже забавно.
Я почувствовала, как Дан вздрогнул. Фейри склонил голову, заставляя меня сделать то же самое. В мыслях прозвучало незнакомым шепотом:
— Прощаю. Отпускаю. За подарок спасибо. И маяк… он великолепен! Я чуточку добавила своей силы, теперь он простоит так же долго, как будет плескаться море.
— Благодарим, — ответил Дан, потому что я и рта не могла открыть.
— Братишку своего не хотите у меня оставить? Тут он наядам приглянулся.
— Нет, Мать-море.
Ох! То есть с нами разговаривает само олицетворение стихии? То самое, что губит корабли и требует жертв, если разгневано? Уж я-то за это время легенд начиталась о всяких морских чудовищах, появляющихся из пучины.
— А что это меняет, дитя? Ты же меня не боишься.
Просто Дан рядом. И страх за него сильнее.
— Берегите друг друга. А того, кто тебя обманул, я накажу. Думаю, ему полезно прожить годик-другой без русалочьего хвоста.
Голос стих, а небо вдруг посветлело.
— Со мной впервые говорили боги, — вдруг сознался Даниэль, помогая подняться.
Ответить я не успела, из-за кустов появился Тристан.
— Ну как водопады? — поинтересовалась я.
— Вы нашли выход? — вместо ответа смущенно поинтересовался Трис.
Дан усмехнулся.
— Я попрошу море донести нас до берега.
Так мы и поступили. Правда, скользить по волнам было страшновато. Я всю дорогу прижималась к Дану, вдыхая запахи соли и водорослей, которыми он успел пропахнуть насквозь, и чувствуя себя неимоверно счастливой.
На русалов наше фееричное возвращение произвело впечатление, а мастер Зорий, который явно не ожидал нас увидеть, даже не попытался сбежать. Дан церемониться не стал, просто отпустил меня, сделал замысловатый взмах рукой, словно плел какую-то фигуру, и песчинки перед нагло обманувшим меня русалом стали собираться в кокон.
Я и до десяти сосчитать не успела, как песчаная дева со щупальцами вместо ног и похожими на змей волосами замерла, наставив на мастера Зория трезубец. Жуткая, воинственная, словно живая… Это фейри кого-то из морской нечисти изобразил, что ли? Судя по замершим в ужасе русалам, так и было. Даже мне при одном взгляде на песчаную деву стало страшно. Захотелось спрятаться за спину Дана. Оказывается, его гнев в отношении меня — это цветочки. Не стал же после моих проказ призывать подобную фурию? Впрочем, и подлости в моих действиях никогда не было.