Телевизор. Исповедь одного шпиона - читать онлайн книгу. Автор: Борис Мячин cтр.№ 91

Эта газета и сейчас при мне, monsieur le Ministre, и она – свидетельство великой и горькой правоты моих слов.

* * *

В тот же день я пришла к принцу Али и сообщила, что возвращаюсь в Европу.

– Я договорилась с французскими моряками с острова Бурбон, меня отвезут в Париж, а уже оттуда я доберусь до Санкт-Петербурга, где встречусь с друзьями своего покойного отца. Я не имею морального права жить здесь, в Багдаде, проводя время в празднествах и удовольствиях, когда моя страна погружена в траур…

– Простите, ваше высочество, – холодно сказал принц Али, – но я никак не могу этого позволить. Шахиншах Жамас дал мне совершенно другие инструкции на этот счет. Скоро вы станете четыреста второй женой нашего повелителя… Таким образом, его сын однажды станет русским царем, а сама Россия будет платить дань Персии…

– Ах вот оно что! – в сердцах воскликнула я. – Получается, все это время вы держали меня как бы в темнице…

– Нет, моя шемаханская принцесса, – засмеялся принц Али, и мне показалось, что птицы на его халате как будто запели арию из итальянской оперы: «Scioca! Sei sciocca! Sciocca tu!» ^[304] – Мы держали вас как бы в теплице, терпеливо ожидая, когда бутон распустится… Но теперь настало время платить по счетам…

– Никогда! – нервно закричала я. – Я никогда не предам свою родину!

Но было поздно: Али хлопнул в ладоши, и выбежавшие в комнату слуги немедленно заточили меня в самую темную башню багдадского дворца, с единственным маленьким окошком наверху.

* * *

Ночью я услышала за окном знакомые голоса, то были Кирпичников и Фурнье, спорившие о том, как лучше попасть на французский корабль, стоявший в багдадском порту, по суше, или же по Евфрату, на лодке. Потом в окно кинули веревку с крючком. Я прицепила крючок за ножку кровати и стала подниматься к окну. По счастью, окно оказалось достаточных размеров, чтобы кое-как в него протиснуться. По веревке я спустилась в лодку и обнялась со своими спасителями.

Как вдруг врата дворца распахнулись, и выбежали слуги, вооруженные саблями и мушкетами.

– Вот она! – закричал принц Али. – Хватайте принцессу!

Кирпичников поставил парус, и наша лодка быстро поплыла, подгоняемая ночным ветром, в свете серебряной багдадской луны. Наши преследователи тоже сели в галеру и поплыли за нами, ругаясь отборными персидскими ругательствами. Но наша лодка была быстрее.

– Осталось совсем недолго, – сказал матрос Кирпичников. – Уже виден французский корабль…

– И выслал его Господь Бог из сада Едемского, чтобы возделывать землю, из которой он взят, – усмехнулся Фурнье.

Мы причалили к французскому фрегату и стали взбираться на борт. Над кормой развевалась королевская лилия, капитан стоял на носу корабля.

– Именем шахиншаха я приказываю остановиться! – раздался в блеске луны голос принца Али. – Клянусь пророком, мы объявим Франции войну!

– Французский корабль – это территория короля Людовика, – отвечал капитан корабля, – и мы вольны поступать, как ежели были бы в Париже. Поднимайте якорь!

– В таком случае, – воскликнул Али, – принцесса не достанется никому!

Он вскинул ружье и направил его на меня; я вздрогнула.

– Государыня! – крикнул матрос Кирпичников и заслонил меня казацкой грудью.

Раздался выстрел; Кирпичников схватился за сердце, счастливо улыбнулся, а потом упал с борта корабля прямо в бушующие воды Евфрата, где его тело немедленно сожрали крокодилы.

– Нет! Нет! – заплакала я. – Это я во всем виновата…

– Вы ни в чем не виноваты, – сказал Фурнье, набросив мне на плечи плащ из шкуры канадского медведя. – Он защищал вас, как верный слуга, и погиб, как герой…

Французский корабль тронулся и вышел в открытое море. Я была теперь совершенно одна, без денег, без единого родного человека; все вокруг меня были чужеземцы.

Говорит Магомет

То, что я увидел дальше, было похоже на дурной сон, уже однажды виденный: из Безумного леса ^[305] выдвигались одна за другой орты московитов, строившиеся в кареи. Все попытки остановить их были тщетны, воины Аллаха падали, сраженные ружейным огнем, не успев даже добежать, а всадники натыкались на выставленные штыки и пики, и казалось так, что и сам лес движется в нашу сторону. Московиты приладили пушки и открыли стрельбу по нашему лагерю у Козлуджи; одна граната упала и разорвалась рядом с палаткой сераскира.

Стало темнеть. Я посмотрел на небо и понял, что вновь собирается дождь. «Это всё он, – подумал я, – тот мальчишка-колдун, это он вызвал дождь; дождь освежит уставших с марша московитов; османам же, наоборот, пойдет во вред, смочив наши тяжелые одежды. Как, как сражаться против могущественной магии? Против волшебников, управляющих погодой? Против двигающихся деревьев? Против заколдованных пушек, стреляющих без пушкарей? Против неверного расположения звезд и разбойничьей тактики голодных и обозленных московитов, не вступающих в честный бой, но всегда нападающих из-за угла и сразу же вонзающих саблю в бок?»

Нужно было сражаться. Я сжал зубы, перетянул ремень и пошел вперед, как вдруг наткнулся на сераскира, горячо спорившего с бароном Тоттом.

– Ваши французские ружья не стреляют! – кричал он. – Ядра из медных пушек, которые вы продали нам, не перелетают даже наши ретраншементы ^[306]!

– Причина не в пушках, а в артиллерийской обслуге, – разводил руками барон Тотт. – Ваши янычары неправильно заряжают их…

Сераскир махнул рукой и пошел к ретраншементам, в надежде горячим словом пробудить боеспособность войска; я последовал за ним. Страшная картина открылась его и моему взору: в развороченных московскими ядрами окопах лежали убитые стрелки; одни албанцы рубили постромки у артиллерийских лошадей, в надежде сесть на них и спастись бегством, а другие стреляли в тех всадников, которым удалось освободить лошадей и взобраться на них.

– Что вы делаете, безумцы? – воскликнул в гневе Абдер-Резак. – Это измена! Я повешу вас всех на первом же суку!

– Хорошо тебе рассуждать, – завопил какой-то албанец, – ты на коне и всегда можешь убраться, а мы пеши!

– Это ты во всем виноват! Ты привел нас сюда! – сказал сераскиру другой янычар, вынимая из-за пояса пистолет. – Ты обещал нам золото и серебро, и дорогие шелка, и множество украшений, и женщин… А что мы получили взамен обещанного? Несколько грязных шлюх в болгарской деревне…