Инкубатор Twitter. Подлинная история денег, власти, дружбы и предательства - читать онлайн книгу. Автор: Ник Билтон cтр.№ 50

Здесь он запнулся на середине фразы, осознав, что теперь должен объяснить Клинтон всю концепцию «фолловеров» и «фолловинга».

Он посмотрел на других сотрудников Государственного департамента, среди которых была и Энн-Мари Слотер, директор политического планирования в департаменте, которая и созвала закрытое совещание, чтобы объяснить Хиллари Клинтон, как работает Twitter.

Когда они объяснили размах сервиса, Слотер подпрыгнула на месте:

– Теперь же семнадцатилетний пацан со смартфоном может сделать то, для чего раньше потребовалась бы целая бригада журналистов CNN. Это обеспечивает прозрачность в самых темных местах.

Россу к тому времени исполнилось 38 лет. У него были густые каштановые волнистые волосы, мальчишеские манеры делали его похожим на подростка. Первый год работы в департаменте у него было прозвище «Парень Обамы». Его взяли на работу из предвыборной команды Обамы, в которой он всего годом ранее помогал действующему президенту победить Хиллари Клинтон во время праймериз Демократической партии. Одним из инструментов в его арсенале и был сервис, принцип работы которого он сейчас объяснял, – Twitter.

– Он позволяет нам следить изнутри за такими странами, как Сирия и Иран, где СМИ просто не действуют, – говорил Росс.

Поводом для совещания в этот день стали события, произошедшие чуть раньше.

12 июня 2009 года Биз заметил в своей ленте несколько показавшихся ему странными зеленых аватарок, похожих на цветные блестки, насыпанные поверх ванильного мороженого. Эв их тоже увидел, как и Голдмэн, и другие сотрудники Twitter. В тот момент никто еще не понимал, что это означает. Только затем администраторы отметили вспышки активности на сайте из Ирана.

Несколько часов спустя в новостях, иногда цитируя Twitter, сообщили, что Махмуд Ахмадинежад объявил себя победителем на президентских выборах в Иране. Но по всей стране шепотом передавались обвинения, что он подтасовал результаты. Через несколько часов после оглашения результатов оппозиционные кандидаты начали использовать Twitter и Facebook, чтобы заявить о несогласии, а на улицах собирались небольшие группки протестующих. К следующему дню информация широко распространялась по Twitter, и протесты охватили десятки крупных городов по всему Ирану. Толпы людей в зеленых банданах, размахивая зелеными флагами – цвет проигравших оппозиционеров, – захватили городские улицы, требуя пересчета голосов.

Ахмадинежад пренебрежительно отнесся к протестам, сравнив их с «эмоциями после проигранного футбольного матча», однако велел отключить в стране связь через эсэмэски, Facebook и Twitter, а также многие другие средства коммуникации, надеясь таким образом усмирить протестующих. Однако технически подкованная иранская молодежь научилась пользоваться сайтами, позволяющими обходить блокировку, и постоянно на шаг опережала действия властей, продолжая поставлять информацию всему остальному миру, используя Twitter и другие инструменты социальных сетей.

#iranelection, #iran, #storahmadi и еще длинный список связанных с Ираном хэштегов попал в самые популярные темы Twitter. Люди делились видеороликами: правительственные силы разгоняют протестующих, избивают их, а иногда даже стреляют. Вскоре спорадически появлявшиеся зеленые аватарки сложились в единый поток, и лента Twitter стала похожа на Чикаго-ривер в День святого Патрика.

Пока официальные новостные каналы изрядно фильтровали информацию из Ирана, Америка начала свой собственный протест.

Хэштег #CNNFail ^[30] быстро стал набирать популярность. Вместо того чтобы сообщать о жестоких столкновениях в Иране, CNN сделали главной новостью то, что в сети появилась фотография полуголой Мисс Калифорния. Но, как двумя месяцами ранее показал Эштон Катчер, с ростом таких социальных инструментов, как Twitter, CNN проигрывал борьбу за зрителя.

За последние месяцы мониторить сайт стали правительства многих стран, сделав из Twitter паноптикум ^[31], на который смотрят из любого уголка планеты. Белый дом; Даунинг-стрит, 10, Кремль; ученые, активисты и диктаторы; ЦРУ, ФБР и Государственный департамент – все собирали информацию о протестах в Иране, используя Twitter как средство понять происходящее в далекой стране.

Поэтому когда в середине июня младший сотрудник Государственного департамента, назначенный «смотрителем Ирана», то есть человеком, составляющим ежедневные отчеты о событиях в стране, обнаружил, что сайт Twitter ушел на «плановые работы», этот факт был включен в отчет.

Когда Джаред Коэн, только что вернувшийся из Ирака, увидел дополнение про уход сайта Twitter в офлайн, он тут же отправил письмо Джеку. По ходу поездки на Ближний Восток Джек доверительно рассказал Коэну о проблемах между соучредителями компании. Коэн считал, что Джек может убедить Биза и Эва отложить «плановые работы».

Коэн объяснял, что как раз на это время в Иране запланированы массовые протесты. Он спрашивал, можно ли отложить отключение сайта.

«Это может иметь буквально решающее значение для всего, что происходит в стране», – писал он.

Когда Джек пересылал это письмо Бизу, всем, включая Коэна, пришло еще одно письмо, на этот раз из Государственного департамента, что добавило напряженности моменту: «В данный момент в Иране происходит буквально Twitter-революция!»

Это не первое письмо, полученное Бизом по этому поводу. Компанию буквально наводнили послания от десятков людей, обративших внимание на плановое отключение и знавших об иранских событиях либо участвовавших в них. Биз, Эв и Голдмэн созвали совещание, чтобы разобраться, что делать. Плановые работы на сайте давно назрели, и их отмена в ближайшие дни может убить несколько серверов Twitter, но все сошлись на решении отсрочить отключение. Биз присоединился к Голдмэну, чтобы помочь ему написать пост в блог компании, объясняющий решение.

– Мы недостаточно компетентны, чтобы разобраться в иранской политической жизни, – говорил Голдмэну Биз, когда они сидели в пустой переговорке, придумывая содержание поста. – Мы не знаем, кто там хороший парень, а кто – плохой. Слушай, а там вообще есть хорошие парни? – добавил Биз после паузы. Голдмэн рассмеялся.

Какое-то время они молчали, пытаясь составить краткое описание того, что происходит: они пишут пост в блог, извещающий мир о том, что плановые работы по увеличению мощности сайта Twitter – технологии, пионерами которой они сами являлись, технологии, которой еще три года назад люди пользовались, чтобы рассказать о походе в туалет или чтобы выяснить, где сейчас раздают бесплатное пиво, – приходится отложить из-за того, что Twitter используется на улицах Тегерана для борьбы с властями.

Это было свидетельством гибкости человеческого существа. Дайте человеку дерево, и он сконструирует из него лодку. Дайте ему листок, и он свернет его чашкой, чтобы выпить воды. Дайте человеку камень, и он использует его для защиты себя и своей семьи. Дайте ему прямоугольник и 140 символов на одно сообщение, и он приспособит их для борьбы с диктаторским режимом на Ближнем Востоке.