Отряд особого назначения. Диверсанты морской пехоты - читать онлайн книгу. Автор: Макар Бабиков cтр.№ 122

…Тяжка и многострадальна история корейского народа. На протяжении многих веков он вел изнурительную, полную крови и жертв борьбу с монгольскими завоевателями, японскими захватчиками, китайскими феодалами. Воинственные пришельцы огнем выжигали корейские поселения, мечом истребляли жителей, тысячами угоняли их в невольничью кабалу, грабили созданные искусными руками трудолюбивых корейских мастеров ценности. Много раз поднимался корейский народ на борьбу с угнетателями, многие тысячи жизней сложил в этой борьбе, выдвигал из своей среды храбрых воинов и умелых полководцев. Из поколения в поколение передаются легенды о народном герое Кап Гам Чане, в поэмах воспевается флотоводец Ли Сун Син. Но недаром в корейской пословице говорится: «Сокол со сломанным крылом — не сокол». А крылья у народа были подрезаны веками. Наибольшей жадностью к корейскому добру, хищнической алчностью к подневольному труду корейских земледельцев, рыбаков, ремесленников отличались не только древние японские феодалы, но особенно воинствующие правители этой островной страны на рубеже нынешнего столетия.

Но никогда в истории народа Кореи не было случая, чтобы с мечом к нему подступился и посягнул на его землю, на его богатства великий сосед, живущий к северу от Тумангана и Амура. Это соседство не запятнано кровью и войнами.

И вот теперь снаряженные тысячами танков, самолетов, орудий, сотнями кораблей, поднявшиеся на смертельную войну ради жизни людей труда, воины этой соседней братской державы выбрасывают с земли древней Кореи заморских поработителей. Пламенеющее в голубом небе знамя, которое держат несколько наших воинов, вещает жителям Начжина, что час их освобождения настал.

Это по-своему символично. Не завоевателем, кладущим ноги на стол, не пауком, тянущим живые питательные соки из народа, а братом и другом, открыто и честно входит в Корею армия Страны Советов — армия-освободительница. Эта армия воюет не с корейским народом, она воюет с его врагами, с его угнетателями.

XI

Когда наш короткий обед подходил к концу и до посадки на катера оставалось совсем немного времени, стало видно, как из центра города, спускаясь прямо посередине улицы, движется в сторону порта группа людей с высоко развевающимся огромным красным флагом. По всему похоже, что идет какая-то делегация для встречи с десантниками. Прервав наши сборы к отплытию, поднимаемся и идем их встречать.

Подходят человек десять горожан. Впереди пожилой, коренастый, широкоплечий, с плотной, словно литой фигурой грузчика или молотобойца кореец, с сильно посеребренными сединой, торчащими жестким ежиком короткострижеными волосами на крупной голове. Кривоватые его ноги с развернутыми в сторону пятками как-то весомо, по-хозяйски вышагивают по асфальту. Он несет на бамбуковом древке шелковый алый стяг. За ним вплотную друг к другу идут остальные — в основном люди среднего и пожилого возраста. Только двое помоложе, им нет, видимо, и тридцати лет. Здесь же, на пирсе, встречаемся с ними, сначала крепко жмем друг другу руки, а затем, охваченные каким-то внезапным порывом, горячо, по-братски, обнимаемся. Радостное волнение выдавило на глаза слезинку, которую не стараются ни удержать, ни скрыть.

Переводчик быстро передает, а мы внимательно вслушиваемся в слова старшего из подошедших горожан. Лишь изредка задаем ему вопросы. Первоначально говорит кореец, приведший к нам всю группу и назвавшийся Ким Сон Ченом. Остальные почтительно молчат.

Ким Сон Чен говорит, что они являются представителями жителей города, рабочих городских предприятий и порта и пришли сюда от имени трудового народа, чтобы поблагодарить Красную Армию за освобождение. Знамя принесли с собой как знак братской солидарности. В нашем лице они горячо приветствуют могучую армию Страны Советов, которая изгоняет с корейской земли ненавистных японских колонизаторов. Им известно, что наши войска с моря и по сухопутью заняли Унги, что они разгромили японцев у границы и теперь вот дошли до их родного города. Молва об успехах Красной Армии летит быстрее, чем птица на крыльях. У Красной Армии богатырская сила, а богатырь и на тигре поедет, так считают корейские люди. Сказав это, Ким Сон Чен прикладывает правую руку к сердцу и низко кланяется. То же делают и остальные его спутники.

Командир нашего отряда отвечает, что мы рады слышать эти сердечные слова от представителей трудовой Кореи, что это и есть настоящее признание заслуги нашей армии и нашего флота.

— Этот путь мы прошли не только по приказу нашей Родины. Мы шли вперед по зову своего сердца, мы спешили принести радость корейскому народу, — подключается к Леонову его замполит Гузненков.

В беседу вступают и остальные спутники Ким Сон Чена. Они просят принять от них в подарок шелковое кумачовое полотнище и подносят бочоночек с вином. В то время мы отнеслись к этому как к обычному рядовому явлению, не подумали, что знамя это может стать священной реликвией, и потому попросту посоветовали корейским товарищам поднять его над своим городом как символ освобождения. От бочоночка с вином пытаемся деликатно отказаться: мы в боевой операции, выполняем задание своего военного командования, вот-вот предстоит выходить в море, а в нашей армии солдаты перед боем не пьют, моряки отправляются в плавание только трезвыми. Однако корейские товарищи настойчиво просят нас отметить такое необычайное событие чашкой вина, расценить это как скромное, но искреннее проявление неоценимой благодарности. Приходится согласиться и чуть-чуть нарушить неписаный закон отряда: не пить спиртного ни перед выходом в операцию, ни во время ее. Исключение составляли только раненые, которых иногда приходилось поддерживать маленькой порцией водки или спирта.

Кто из кружек, кто из принесенных делегатами маленьких чашечек распиваем вместе с ними по нескольку глотков вина. Бочоночек опустел. Все рассаживаемся вокруг рюкзаков, закусываем остатками нашего походного пайка и принесенными корейцами яблоками. Завязался уже не торжественный, а простой, дружеский, непринужденный разговор.

Ким Сон Чен давно, лет пятнадцать назад, работал на КВЖД, встречался со многими советскими товарищами, немного знает русский язык, поэтому речь свою перемежает отдельными русскими словами. Ким спрашивает, не знаем ли Ивана Ивановича, который был большим начальником на КВЖД в те давние годы. Для нас, сравнительно молодых людей, лишь отдаленно слышавших о тех событиях, это имя ничего ровным счетом не говорило. А потом Иванов Ивановичей в России такое множество, как и Кимов в Корее. Не случайно там, когда хотят сказать о пустой затее, говорят: «Пошел в Сеул искать Кима».

Беседа начинается с самого волнующего — о новом повороте военных событий после того, как в войну вступил Советский Союз. С декабря 1941 года, когда Япония развязала военные действия против союзных держав, здесь, в Корее, война казалась далекой, недосягаемой. Она ощущалась в том, что хуже стало с питанием, и без того длинный рабочий день еще увеличился, администрация стала более жестоко карать, припугивая суровостями военного времени. Да еще транспорты с железной рудой, цветными металлами и другими ценностями и сырьем бесконечной вереницей потянулись на острова.

Но три дня назад все вокруг перевернулось. Начались военные действия. Уже рано утром девятого августа множество советских самолетов начали бомбить стоящие в порту японские пароходы. Самолетов на аэродроме у японцев оказалось мало, и они на второй день куда-то улетели.