Мелани хихикнула.
— О’кей. Тогда слушай: что находится в начале вечности, в конце часа, в начале всех концов и в конце дней?
— Боже, это что — философия?
— Ну давай же, попытайся. Я уверена, что ты не такой и глупый.
Она повторила загадку еще трижды и медленно. Бен ломал себе голову, но не мог найти ответа.
— Я не знаю. Скажи!
— Буква «Е», дурачок!
[41] — Она буквально помирала со смеху. — А ну дай мне письмо!
Бен протянул ей лист бумаги, на который Сузанна переписала зашифрованное послание.
— И это вы получили от анонима?
Бен кивнул. Мелани стала серьезной:
— Это выглядит точно так же, как та фигня, которой занимается наша придурковатая учительница латыни. Ей показалось до смерти смешным, если текст для перевода на последней классной работе по латыни будет зашифрован. Так что нам сначала надо было его расшифровать, а уже потом переводить. Старуха, видимо, скучает или недостаточно загружена своими идиотскими латинскими текстами, вот ей в голову и лезет всякая чушь. Я бы сказала, что это «Цезарь». Или «Обратный Цезарь». Тот немного сложнее. Посмотри-ка в Интернете.
Бен включил компьютер и сразу же нашел в «Википедии» следующее:
«Шифр Цезаря» является очень простым особым случаем монографического замещения. При этом каждая отдельная буква латинского алфавита циклически передвигается на определенное количество позиций.
— Все понятно?
Бен с ужасом посмотрел на нее:
— У нас двадцать пять возможностей передвижения всех букв. Боже мой! Это же займет всю ночь!
Мелани никак не отреагировала и продолжала громко читать с экрана:
Название «Шифр Цезаря» происходит от имени римского полководца Гая Юлия Цезаря, который применял данный вид секретной переписки для своей военной корреспонденции. При этом сам Цезарь часто применял ключ «С», то есть передвижку латинского алфавита на три буквы. Римский император Август предпочитал передвигать буквы только на одну позицию (возможно, это было связано с его именем, которое начиналось на букву «А»).
— Вот это мы сначала и попробуем. Как зовут вашу душеньку?
— Без понятия. Возможно, он называет себя «Принцесса».
— О’кей. Тогда давай попробуем… — она посчитала на пальцах, — попробуем передвижку на шестнадцать позиций.
Бен взял большой лист бумаги и записал передвинутый алфавит ниже правильного, но получился совершенно другой набор букв, чем был в письме.
— Это не то. Значит, нам нужно перепробовать все двадцать пять букв.
— Или же этот тип действительно использовал «Обратный шифр Цезаря».
Мелани читала дальше:
Дальнейшим вариантом шифров, связанных с передвижкой букв, Является тот, где вместо стандартного алфавита применяется реверсивный (обратный) алфавит, и перестановка производится по нему. Данный метод зачастую сокращенно обозначается как «Обратный Цезарь».
Она посмотрела на Бена и улыбнулась:
— Итак, последняя попытка. Если мы взломаем этот шифр, я получу пиццу. Согласен? Если нет, я ухожу домой.
— Согласен.
— Тогда попробуй развернуть зашифрованное письмо в обратном направлении. Начни с буквы «Р» и продолжай в обратной последовательности.
Бен записал измененную форму под стандартным алфавитом, и не прошло и пяти минут, как у них выкристаллизовался расшифрованный текст.
Мелани сияла. Бен обнял ее:
— Ты великолепна! А сейчас я угощу тебе самой большой пиццей, какую ты когда-нибудь видела!
41
Когда Мелани в начале двенадцатого открыла дверь квартиры, в комнате было абсолютно тихо. Телевизор был выключен, не было слышно музыки, что показалось ей необычным.
Мать спала за столом, положив голову на вытянутую руку. Рядом стояла наполовину пустая бутылка вина и лежал лист бумаги с набором букв.
Мелани хихикнула.
— Эй, мать-волчица! — позвала она так громко, что Сузанна вздрогнула и проснулась. — Я, понимаешь ли, суперпунктуально появляюсь домой, а ты дрыхнешь!
— Да, я, похоже, задремала.
— Что это такое интересное? — Мелани взяла листок в руки.
— Зашифрованное послание. Но я ничего не могу разобрать. Его невозможно расшифровать. Я с этим не справлюсь.
— Я тоже не могу. Этого не сможет ни кто. Но для этого у вас, наверное, есть эксперты, или как?
— Конечно. Они завтра смогут этим заняться.
В этот момент зазвонил телефон.
— Это, наверное, тебя? — спросила Сузанна и пошла в коридор, чтобы взять трубку.
— Нет, не думаю.
Сузанна тихим голосом ответила:
— Да? А, это ты, Бен. В чем дело? — Через какую-то долю секунды она заговорила громче: — Повтори, пожалуйста! Ты расшифровал письмо? Да, а как? И что там написано?
Мелани испытывала невероятное наслаждение.
Мать вернулась в ярости:
— Бен расшифровал письмо, но что там написано, он скажет только завтра утром в бюро. В любом случае ясно, что письмо написал тот самый убийца.
— Вот какой у тебя умный ассистент! — сказала Мелани, улыбаясь. — Он действительно хороший парень, и я бы на твоем месте его лелеяла. А то, что он будет держать тебя в напряжении до завтрашнего утра, я считаю, это по-настоящему круто! Спокойной ночи, мама, мне завтра рано вставать.
И Мелани исчезла, оставив Сузанну в полном недоумении.
Сузанна не могла уснуть. Она ворочалась с боку на бок, натягивала одеяло на голову, но никак не могла успокоиться. Ее сердце дико колотилось, она вспотела и снова стащила с себя одеяло, однако через несколько минут начала мерзнуть. В четыре часа утра она сходила в туалет и надела сухую футболку. Для сна она всегда надевала футболки бывшего мужа, которые были на несколько размеров больше, чем нужно, и выглядели как суперкороткие ночные рубашки.
Было ясно, что она не может уснуть, потому что разозлилась на Бена, который решил мучить ее до следующего рабочего дня. Он понимал, что она чуть не лопается от любопытства, и настолько бессовестно использовал свой триумф, что ей больше не хотелось приглашать его на ужин. Но, очевидно, от этого не отвертеться.
Будильник зазвонил в семь утра, и у Сузанны было ощущение, что она всего лишь полчаса назад заснула глубоким сном и ее из этого сна выдернули. Она чувствовала себя разбитой, когда брела в ванную, чтобы по-быстрому почистить зубы, а затем за первой чашкой кофе наблюдала за тем, как Мелани объедается своей обязательной «Нутеллой». Так она могла провести с дочерью хотя бы несколько минут. Однако та была не очень разговорчива и на каждый вопрос отвечала только одной фразой: