Далекие Шатры - читать онлайн книгу. Автор: Мэри Маргарет Кей cтр.№ 215

Последнее оказалось не так-то просто. Незадолго до назначенного часа встречи Гобинда вызвали во дворец, откуда он вернулся лишь во второй половине дня, усталый, удрученный и не расположенный принимать гостей, особенно человека, на которого он возлагал столько надежд, но потерпел жестокое разочарование.

Он без улыбки приветствовал Аша, молча выслушал объяснения, почему тот счел необходимым приехать в Бхитхор, а затем сказал бесцветным голосом:

– Я надеялся, что вы сумеете прислать подмогу. Поскольку помощь не пришла, я испугался, что сокол убил последнего почтового голубя по пути домой, а моего слугу остановили у границы и задержали по какому-нибудь ложному обвинению или же его постигло какое-нибудь бедствие, помешавшее добраться до вас. Но я не допускал мысли, что вы не получите ответа на свои предупреждения, отправленные сахиб-логам в Аджмер и махарадже Каридкота. Это выше моего понимания.

– И моего тоже, – с горечью признался Аш.

– Если хотите знать мое мнение, – сказал Сарджи, сопровождавший Аша на встречу с хакимом, – служащий, принимавший эти телеграммы, оказался жуликом: он просто прикарманил деньги, не отправив твои сообщения. Такое случается не в первый раз и…

– Ох, да какая теперь разница, куда делись телеграммы?! – раздраженно перебил Аш. – Они куда-то делись, и это главное. Вопрос в том, что же нам делать?

– Безотлагательно отправиться в Аджмер, – быстро сказал Сарджи, повторяя принятое бессонной ночью решение, к которому он ранее уже пытался склонить Аша. – Там мы потребуем встречи с самим генералом-сахибом, а также с полицейскими-сахибами и скажем им…

На сей раз его перебил Гобинд.

– Слишком поздно, – коротко произнес он.

– Потому что границы закрыты? Но из Бхитхора есть другой путь, которым мы прибыли сюда. Он по-прежнему открыт, так как о нем никто не знает.

– Мой слуга Манилал так и сказал мне. Но даже если бы вы могли покинуть княжество любым путем, каким пожелаете, все равно слишком поздно. Раджа умрет сегодня ночью.

У Аша перехватило дыхание на резком вдохе, прозвучавшем неестественно громко в наступившей тишине. Гобинд повернулся к нему, увидел мертвенно-бледное лицо и осознал – не в силах поверить в такое, – что сахиб испуган, безумно испуган. И в следующий миг он понял почему, понял так ясно, словно об этом прокричали во все горло.

Так вот она, причина присутствия сахиба в Бхитхоре! Не просто безрассудство и бравада или эгоистическая уверенность, что ни один «темнокожий» не посмеет поднять руку на представителя победившего народа и что только ангрези в состоянии внушить больший трепет, чем первый министр и советники, и вселить страх перед раджем в сердца местных жителей. Нет, сахиб приехал, потому что не мог поступить иначе. Потому что должен был приехать. Манилал говорил чистую правду, когда сказал, что он рвался сюда всем сердцем.

Подобного осложнения ситуации Гобинд ну никак не ожидал, и это открытие привело его в такой же ужас, в какой оно привело Кака-джи и Махду, и по тем же самым причинам. «Пария… иностранец… христианин», – подумал Гобинд, потрясенный до глубины своей ортодоксальной души. Вот что получается, когда смягчают правила парды и позволяют юным девам видеться и свободно разговаривать с посторонним мужчиной, сахиб он или нет. Если мужчина молод и привлекателен, а девушки красивы, чего еще можно ожидать? Этого нельзя было позволять ни в коем случае, и Гобинд винил Рао-сахиба, юного Джоти и всех остальных, кто был обязан заботиться о безопасности и благополучии будущих рани. А больше всего – Анпору-Баи.

Однако он понимал бесполезность подобных мыслей. Сделанного не воротишь, и к тому же у него нет оснований полагать, что на чувства сахиба ответили взаимностью. Скорее всего, девушка, которой он отдал свое сердце, осталась в полном неведении. Гобинду оставалось только надеяться на это. Но внезапная догадка о мотивах сахиба нисколько не умерила тревоги Гобинда, а, напротив, усугубила ее: кто знает, на какое безрассудство способен влюбленный мужчина?

Довольно долго в комнате царило молчание, и даже Сарджи, похоже, не хотел нарушать его. Гобинд увидел, как кровь медленно приливает обратно к лицу сахиба, и, прежде чем тот открыл рот, понял, что он сейчас скажет…

– Я должен сам увидеться с первым министром, – произнес Аш. – Это наш единственный шанс.

– Бесполезно! – резко ответил Гобинд. – Это я могу вам точно сказать. Если вы считаете иначе, значит вы не знаете первого министра и не имеете ни малейшего представления о нраве и настроениях придворных советников или жителей города.

– Возможно! Но по крайней мере, я предупрежу, что, если он разрешит сжечь рани, отвечать за это будет он и прочие советники и что радж пришлет сахиба из политического департамента и полк из Аджмера, чтобы арестовать его, захватить княжество и присоединить к Британской Индии.

– Он вам не поверит, – тихо сказал Гобинд. – И будет прав. Даже до такого маленького и удаленного княжества дошли слухи о беспорядках на севере и о палтанах, собирающихся на войну. Наверняка вы тоже слышали об этом, потому что ваш собственный палтан, безусловно, будет среди них, а раз слышали, значит вы должны понимать, что радж не станет вмешиваться в это дело, после того как сати состоится и уже ничего нельзя будет поправить. Они не захотят тревожить осиное гнездо в Раджпутане, когда у них ум занят такими серьезными проблемами, как война с Афганистаном. И учтите, сахиб: новости о сати могут не дойти до властей еще много дней или даже недель, а когда дойдут, будет поздно предпринимать что-либо – они разве только пришлют сюда Спиллера-сахиба поговорить с первым министром и советниками и, возможно, наложить штраф на княжество. Но от суровых слов никто не умирает, а штраф заплатят из казны или из дополнительных налогов, взятых с населения. Ни сам первый министр, ни его кошелек не пострадают.

– Есть еще одно обстоятельство, – вставил Сарджи, обращаясь к Ашу. – Если первый министр не дурак, он поймет, что ты прибыл сюда не в качестве уполномоченного представителя раджа, ведь тогда ты не стал бы пробираться в Бхитхор тайно. Как вор и в чужом обличье.

– Совершенно верно, – подтвердил Гобинд. – А поскольку первый министр не дурак, вы не отвратите его от задуманного и не спасете рани от костра. Вы просто напрасно пожертвуете своей жизнью, а заодно и нашими, ибо вы и ваш друг открыто явились в этот дом, за которым ведется наблюдение. Как только станет известно, кто вы такой, нам всем отрубят голову, дабы в живых не осталось никого, кто мог бы рассказать о вашей участи. Даже людей, у которых вы снимаете комнату, не пощадят, потому что за последние несколько дней они могли заметить больше, чем следовало, и почувствовать искушение разболтать об этом.

Аш мог бы оспорить некоторые предыдущие доводы Гобинда, но был вынужден признать справедливость последнего. Если бы речь шла лишь о том, чтобы рискнуть собственной жизнью в попытке спасти Джали, он сделал бы это охотно и без раздумий. Но он не имел права жертвовать жизнями еще восьми человек, ибо глотку перережут не только угольщику и его жене – всех пятерых обитателей лавки убьют за преступление, состоящее в сдаче ему комнаты для проживания.