– Ставлю двести баксов на стрелу.
– Ставка принимается, – сказал Джон. – А теперь премиальный раунд, где можно сорвать настоящий куш. В отчетах полицейского управления Сан-Франциско о стреле ни слова, что, впрочем, неудивительно. Возможно, Зоу смогла обеспечить в этом смысле режим строгой изоляции, но, по-видимому, ее власть все-таки не простирается на определенные исправительные учреждения. Я обнаружил части досье Эриксона в Калифорнийском медицинском учреждении в Вакавилле.
Пукки откинулся назад, он выглядел потрясенным.
– КМУ? То же самое место, где держали Чарли Мэнсона и Хуана Вальехо Корону?
– Да, а также Эда Мясника Кемпера и Кееса Марджиса. Джеб-младший был объявлен непригодным для суда, и его содержали в камере для серийных убийц. Его посадили туда двадцать восемь лет назад. Через восемнадцать месяцев некто Болдуин Метц раскрыл новые данные судебной экспертизы, в результате чего обвинения в убийстве были сняты. Эриксон вышел на свободу. То есть он вышел из тюрьмы двадцать шесть лет назад… как раз в то время, когда Эми Зоу и Рич Верде поколотили беднягу Биз-Насса.
В этот момент в дверь постучали.
– Послушай, Бёрнс, ко мне пришел курьер с пиццей. Папочке нужно немного подкрепиться. У тебя есть еще что-нибудь?
– Нет, это все, – ответил Бёрнс. – Хотя я продолжу поиски.
– Ладно, тогда пока, – бросил Пукки и, схватив бумажник, бросился к двери.
Тут он остолбенел. На пороге стояла Эми Зоу. В полицейском мундире.
Вот дьявольщина!
– Шеф, – растерянно пробормотал Пукки, – я знаю, что наш бюджет все время урезают, но чтобы подрабатывать курьером по доставке пиццы?..
– Инспектор Чанг, – сказала она, шагнув внутрь. – Закройте дверь. Нам нужно поговорить.
Зоу выглядела такой же опрятной и строгой, как и в своем кабинете в Зале правосудия. Пукки посмотрел на настенные часы: 21:07. Эта женщина когда-нибудь носила джинсы?!
Он закрыл дверь. Потом внезапно вспомнил о сломанном носе Мистера Биз-Насса. Потом поймал взглядом блестящую кобуру на ремне у Зоу.
Его пистолет лежал в спальне. А сам он был закутан в полотенце. Просто потрясающе.
Зоу присела на диван и впилась в него взглядом.
– Я же приказала вам держаться подальше от этого дела.
Пукки хотел что-нибудь соврать, но потом подумал: зачем? Она ведь явилась к нему не для того, чтобы снова попытаться отговорить от расследования.
– Шеф, мы знаем о Детях Мэри. Мы знаем, что вы удалили символы из базы данных. Мы знаем, что вы стерли файлы, изъяли из базы данных морга всю информацию о Потрошителе Золотых Ворот.
Она положила ногу на ногу.
– Закону важны не знания, Чанг. Нужны доказательства. А у вас, насколько полагаю, нет ни одного.
Она была права, и это больше всего бесило Пукки. Как она могла настолько безразлично относиться к этим событиям?
– Мы знаем о Z-хромосоме.
Зоу улыбнулась.
– И знаете, что она означает?
– Не совсем.
– Я тоже, – сказала она. – Но это не имеет значения, потому что та информация прошла через компьютерные отчеты и газетные статьи.
Пукки покачал головой. Эта женщина вызывала у него отвращение.
– Как вы оправдываете свои действия? Почему позволяете линчевателю быть выше закона, разрешаете ему убивать кого вздумается? Как вы смотрите в глаза собственным дочерям, когда целуете их перед сном?
Упоминание о дочерях, видимо, задело ее за живое. Ее глаза сузились от гнева. Она встала.
– Как я могу оправдать это? Потому что я видела тела! – Ее пальцы сжались в кулаки. Весь накопившийся гнев готов был сейчас выплеснуться наружу. – Вы когда-нибудь видели полусъеденного шестилетнего ребенка? Нет?! А мне приходилось, Чанг! И не одного – многих. Вы когда-нибудь видели, чтобы выпотрошили целую семью из пяти человек, а из кишок сложили гнусные рисунки? Вы когда-нибудь видели отрезанные головы в различных стадиях разложения – гребаные трофеи убийцы-психа, который постоянно ускользал от полиции?
Пукки на время потерял дар речи. Такого от вечно хладнокровной Эми Зоу он никак не ожидал. Она просто тряслась от гнева.
– Ну, что же вы, Чанг? Видели или нет?
Он покачал головой.
– Так вот, пока сами не увидите, не смейте судить меня, поняли? И мне не в чем перед вами оправдываться. Я – чертов начальник трижды проклятой полиции Сан-Франциско! Я поклялась защищать этот город и именно этим занимаюсь! Я спасаю жизни, а вы изо всех сил стараетесь помешать мне и все испортить!
Она внезапно замолчала, тяжело дыша и поджав губы.
Пукки никогда не слышал, чтобы Зоу даже повышала голос, не говоря уже о такой злобной тираде. По сравнению с ней его напарник Брайан казался спокойным и уравновешенным.
Зоу разжала кулаки и опустила руки. К ней вернулись прежнее спокойствие и невозмутимость.
– Иногда, Чанг, в сборниках законов не найдешь рецептов на все случаи жизни.
– Это не наша сфера деятельности, – сказал Пукки. – Полицейские проводят в жизнь существующие законы, и мы не привередничаем по поводу того, какой из них лучше, а какой хуже.
Зоу покачала головой и рассмеялась.
– Господи, вы так похожи на меня – в мои молодые годы! – Она поглаживала руками свое форменное пальто, но этими движениями, видимо, пыталась вернуть себе самообладание, а не поправить униформу. – Я хочу вам кое-что рассказать, – сказала вдруг она. – Может быть, это наконец заставит вас задуматься. Вы ведь уже знаете об Эриксоне, не так ли?
Пукки кивнул.
– Да. Его судили за убийство.
Зоу помолчала. Казалось, она обдумывала свои слова.
– Тогда поищите кое-какую информацию… Ах да, простите! Поручите это своему приятелю Джону Смиту. Попросите его проанализировать уровень убийств в Сан-Франциско за тот период, пока Эриксон находился за решеткой. И еще… Вы уволены.
– Что?
Шеф протянула руку:
– Оружие и значок.
– Да пошли вы…
– Я вас предупреждала. Вы уволены. Так же, как и Клаузер. Отдайте мне свое оружие и значок.
Пукки вспомнил гневное выражение на лице Брайана, когда Зоу застала их в морге, возле трупа Черной Бороды. Видимо, у него на лице сейчас возникла примерно такая же гримаса отвращения.
Он подошел к подносу, который стоял рядом с телевизором, взял значок в кожаном футляре и швырнул его Зоу. Она поймала его, положила в карман и потребовала:
– Теперь пистолет. Просто скажите, где он лежит, я сама возьму.