– Эй, – сказал Пукки, садясь за руль. – Полегче, парень!
– Хорошенькая работка – общаться с такими ублюдками! Ты ведь знаешь, что именно они сделали эти стрелы, не так ли?
Пукки завел двигатель.
– Ну, знаю. Но лучше заняться расследованием, а не срываться на старика.
– Да?! Каким таким расследованием?
– А вот каким, – спокойно ответил Пукки. – Черный Мистер Бёрнс навел кое-какие справки об этом доме. И выяснилось, что он не принадлежит Джессапам.
– А кому же тогда?
– Достопочтенному джентльмену по имени Джебедия Эриксон. Фактически этот дом принадлежит роду Эриксонов уже полтора столетия.
Зачем Пукки заниматься изучением документов по недвижимости, если Джессапы явно знали ответы на все вопросы?
– Значит, домом владеет другой человек… Зачем ты тогда заторопился уходить, если можно было выудить из них еще что-нибудь?
– Потому что Мистер Бёрнс нашел еще кое-что, связанное с этим Эриксоном, – ответил Пукки. – Тридцать шесть лет назад Джеб выиграл золотую медаль на Панамериканских играх. Угадай, в каком виде спорта?
Злость Брайана сразу улетучилась.
– В стрельбе из лука?
Пукки улыбнулся и кивнул.
– Минутку, – сказал Клаузер. – Тридцать шесть лет назад, говоришь? То есть, если тогда ему было, скажем, тридцать с хвостиком, то сейчас ему как минимум семьдесят. Наверное, это все-таки не тот парень, который на наших глазах проделывал такие штуковины.
– Скорее всего, нет. Но у нас есть бывший меткий стрелок и золотой медалист, которому принадлежит дом человека, изготавливающего стрелы. Разве это не повод наведаться к Эриксону?
Конечно, повод. Да еще какой!
– А где живет этот Эриксон? – оживился Брайан.
– Всего в пяти кварталах отсюда, – ответил Пукки. – Пойдем посмотрим, дома ли хозяин.
Дом Эриксона
В облике дома Эриксона было что-то знакомое, но Брайан никак не мог понять, что именно. Должно быть, он уже видел этот дом раньше. Тот располагался на Франклин-стрит, на трехполосной улице с односторонним движением, соединяющей центр города с районом Марина. Если вы едете на север, то обычно выбираете Франклин-стрит. Этот дом уже раз сто мелькал на пути Брайана…
Как и жилище Джессапов, дом выглядел довольно уныло и был развернут на восток, в направлении Франклин-стрит. Южнее располагался маленький двор с заездом для автомобилей.
Если жилище Джессапов выглядело как старое английское поместье, то этот дом был явным представителем Сан-Франциско Викторианской эпохи. С правой стороны возвышалась круглая, четырехэтажная, усеянная окнами башенка с конической крышей. Парадный вход располагался на добрых пятнадцать футов выше уровня тротуара, в глубине небольшого портика, покрытого остроконечной крышей, покоящейся на богато украшенных, серых деревянных колоннах. Приблизительно в десяти футах левее портика виднелись ступеньки; семь мраморных ступенек, расположенных перпендикулярно улице, вели к небольшой площадке, затем еще десять шли параллельно фронтону дома.
Они стали подниматься по ступенькам. Брайан потрогал замысловатые перила, окружавшие портик. В глубине его находились красивые двупольные двери из лакированного дуба.
От этого места исходила какая-то неприятная аура. Брайан поморщился, но промолчал.
Ответы на все вопросы, видимо, находились где-то внутри этого дома. Он знал это, чувствовал.
– Посмотри-ка, – сказал Пукки. – Какие отличные декорации для съемок эпизода нашего полицейского шоу. Я, кстати, хотел бы изменить название…
– Знаешь, мне как-то не до этого, Пукс…
Слева от двупольных дверей Брайан увидел витиеватое медное крепление с поцарапанной черной кнопкой в центре. Он нажал на нее. Внутреннее волнение усилилось.
Пока они ждали, Чанг покачивался взад-вперед.
Брайан вздохнул и откашлялся. Он понимал, что Пукки стремится поднять ему настроение.
– Ладно, – сказал Клаузер. – Как насчет «Брайан и Пукки»?
Напарник покачал головой.
– Такое название подойдет скорее для кукольного представления для педиков.
Брайан еще раз нажал на кнопку звонка.
По-прежнему никакого ответа.
– Ну же, Брай-Брай, – подзадоривал его Пукки. – Придумай еще что-нибудь, мистер Знаток Шоу-Бизнеса.
– Прекрасно. А что, если по фамилиям? «Клаузер и Чанг»? С амперсандом
[48]
, а?
Пукки снова покачал головой:
– Нет, не сработает. Прежде всего, именно мне придется иметь дело с одинокими женами и подругами крутых парней из мира гангстеров. Это означает, что мое имя должно стоять первым.
– «Чанг и Клаузер»?
Пукки усмехнулся.
– Это могло бы стать полицейской драмой, если б наше шоу было историей двух геев-полицейских, которые по вечерам подрабатывают художниками-оформителями интерьеров.
– Я бы посмотрел, – сказал Брайан и, убрав руку от кнопки, стукнул четыре раза кулаком по дубовой двери. – Это было бы любимое шоу всех времен.
Оба снова уставились на дверь, но ничего не произошло.
Напарники повернулись и начали спускаться вниз. Брайан чувствовал внутри странную недосказанность; как будто вот-вот могла исчезнуть какая-то тайна, а он при этом так и не добрался до истины…
– Пукс, я должен туда войти. Дом Эриксона – ключ ко всему.
– Откуда ты знаешь?
Брайан пожал плечами.
– Просто знаю, и всё.
– Не слишком убедительно, – заметил Пукки.
– Да, и к тому же у меня не было ни одного сна с мальчишкой, убитым на Мичем-плейс.
Пукки кивнул.
– Хороший довод. Правда, иногда мы должны рассчитывать и на везение. Но… Зоу ведь сразу доложат об ордере на обыск, который мы попытаемся получить.
– К черту ордеры, – сказал Брайан, открывая дверцу «Бьюика». – Если она не будет играть по правилам, то мы – тем более. Мы должны сделать это, Пукс. Если, конечно, ты больше не считаешь, что я спятил…
Пукки скользнул на место водителя.
– Ну, я бы точно не позволил тебе нянчить своих детей, будь они у меня. Послушай, Брай-Брай, я не забыл то, что видел на крыше дома Сьюзен Пейнос. Я не смог бы вычеркнуть это из памяти, даже если б выпивал по галлону «Джека Дэниэлса» три раза в день в течение недели. Я не разбираюсь в биологии, но верю в то, о чем нам рассказывала Робин. О социальной структуре видов.
– Эусоциальной…