Сделав глубокий вдох, я наклоняюсь вперед и, высунув кончик языка, начинаю слизывать соль.
Ощущаю только вкус его кожи. Соли вообще не чувствую. Ну да, а теперь мне предстоит выпить текилу, смыв его вкус со своего языка.
– Пей, – хрипло произносит Джордан.
Стопка у моих губ. Я вливаю ее в рот одновременно с тем, как он выпивает свою.
Джордан убирает ладонь с моей руки.
Без его прикосновения я будто осиротела. Голова кружится от спиртного. Я пытаюсь понять, что сейчас произошло.
Мои руки сами по себе начинают нервно искать себе занятие. Я беру бутылку с пивом.
– Второй раз легче? – спрашивает Джордан, абсолютно спокойно, будто мы и не слизывали соль друг у друга с рук. Или, может быть, для нормальных людей это в порядке вещей. Откуда мне знать?
Кашлянув, я придаю своему голосу беспечность, хотя мне не по себе.
– Намного.
Джордан улыбается.
Я снова принимаюсь ковырять этикетку на бутылке.
– Итак… – произносит он.
– Итак…
– Наверно, я должен дать объяснения по поводу того, что произошло в кофейне.
– Только если сам хочешь.
Он улыбается одними губами.
– Помнишь, я говорил, что раньше увлекался азартными играми?
Я киваю.
Джордан опускает глаза.
– После смерти мамы я слетел с катушек. Карты я всегда любил… но тут меня просто понесло. Я не вылезал из игорных притонов. Какое-то время выигрывал, потом пошла полоса невезения. Пытаясь отыграть свои потери, я быстро наделал долгов, расплатиться с которыми никак не мог.
– Ты задолжал Донни?
Джордан невесело рассмеялся.
– Нет, Донни всего лишь наемная обезьяна. Я задолжал Максу – мужику, на которого он работает. Я регулярно посещал несколько игорных притонов в Фармингтоне, потом попал в притон Макса, где играли в покер без ограничения по времени. Здесь ведь негде развернуться картежникам вроде меня. Таким, как я был тогда, – поправляется он. – А в Фармингтоне… для заядлого игрока много возможностей. – Джордан ставит локти на стол, наклоняется, ладонями трет лицо.
Не поднимая глаз, складывает руки на столе.
– Мия, мне очень жаль, что я втянул тебя в свои разборки.
Вот почему он не хотел представлять меня Донни. Не хотел, чтобы те мерзавцы знали, кто я такая. Он пытался защитить меня.
Меня это тронуло до глубины души.
– Ерунда. Я просто рада, что теперь у тебя все нормально. – Я поставила пиво на стол. – Тот долг все еще висит на тебе? Поэтому он пытался завязать с тобой драку?
Если долг все еще на нем, я его оплачу. Могу себе это позволить. Джордан так добр ко мне, помогает искать маму, вот и я наконец-то смогу пустить на доброе дело деньги Оливера. А оказать помощь Джордану – это, на мой взгляд, доброе дело.
– Нет, долг погашен. – Он снова трет ладонью лицо. – Папа оплатил. Деньгами из маминой страховки.
О. Вот как.
Теперь ясно, откуда у него чувство вины.
Я пытаюсь придумать, что сказать. Надо бы сказать что-то стоящее, что поднимет ему настроение, но никак не могу найти нужные слова. Поэтому говорю первое, что приходит на ум:
– Мне очень жаль, Джордан.
Он надолго прикладывается к бутылке с пивом. Отерев рот тыльной стороной ладони, качает головой.
– Не надо меня жалеть. Я не заслуживаю твоей доброты. – Моргнув, надолго закрывает глаза. – Помнишь, я говорил тебе, что мой отец служил в полиции?
Я киваю, тоже пью пиво.
– До того, как долг был оплачен, до того, как отец узнал обо всем, о том, что играю, о том, как глубоко я увяз, однажды вечером я пошел в бар. Не в этот, – добавляет он, словно это имеет отношение к его рассказу. – Я выпивал с приятелями, а ближе к ночи… вышел из бара с… одной девушкой. – Смутившись, он почесал щеку.
Я игнорирую неприятное ощущение в животе, вызванное мыслью о том, что Джордан покинул бар с девушкой, с которой он наверняка хотел заняться сексом.
– Мы направлялись к такси, и вдруг перед нами вырос Донни с парочкой своих громил. Им было поручено немного помять меня – чтобы напомнить о долге. Но я допустил ошибку: не ждал, когда меня отмутузят, а дал отпор. Не в моих правилах стоять, опустив руки, когда меня бьют. – Джордан пожимает плечами. – Ну и… в пылу драки, чтобы подзадорить его… сказал Донни, что поимел его девицу.
– Это правда?
– Да.
– О. – В животе снова екнуло.
– Всего один раз. Зря, конечно. – Он вздохнул. – Ну а Донни, как это услышал… схватился за бейсбольную биту.
– Боже мой. – Я морщусь, закрывая глаза, чувствуя его боль, как свою собственную. Мне ли не знать, что такое побои. Особенно с применением разных предметов.
– В общем… – Джордан проводит рукой по волосам, – девчонка побежала в бар, позвала на помощь моих друзей, вызвала полицию…
Остальное я прочла в его глазах.
– Приехал твой отец?
– Да. Он чуть с ума не сошел, когда увидел, что со мной сделали. Те сволочи смылись в ту же секунду, как заслышали вой сирен, но отец это дело так не оставил. В конце концов он нашел Донни в паре кварталов от того бара, и… – Джордан протяжно вздохнул, – и зверски его избил. Донни был уже безоружен, бросил биту, когда убегал. Отец сильно его избил. Очень сильно. Места живого не оставил.
Джордан пытливо смотрит мне в глаза.
– Мия, ты должна понять… мой отец… он по натуре не жесток. Дело не в этом. Он отличный мужик. Очень хороший. Лучший. И он заслуживает более достойного сына, чем я. Просто… понимаешь, мама недавно умерла, у него остался только я. Должно быть, увидев меня, он просто обезумел.
Я киваю, показывая, что все понимаю. Мне бы такого любящего отца, как у Джордана, который за тебя и в огонь, и в воду.
– Отец попал под следствие. На время выяснения обстоятельств дела его отстранили от работы. – Джордан откинулся на спинку стула, потирая глаза. – По результатам расследования отца признали виновным, уволили из полиции. Он не имеет права служить в правоохранительных органах – по моей милости. – Джордан шутливо приподнимает бутылку, будто говорит тост, потом прижимает ее горлышко к губам и запрокидывает назад голову.
– А Донни наказали за то, что он тебя избил?
Джордан издал глухой смешок.
– Дали год условно.
– И тебе все равно нужно было возвращать ему долг?
– Да. Мой долг Максу никуда не испарился из-за того, что Донни и его ребята надрали мне задницу. И отец опять остался внакладе. Он снял меня с крючка, заплатив с процентами. Я начал посещать собрания анонимных игроков, избавился от своего пристрастия. До сих пор посещаю эти собрания. – Джордан пытливо смотрит мне в глаза, словно ему действительно важно, чтобы я это знала. – В общем, мы теперь на мели, пытаемся держать на плаву убыточный отель, а Донни все еще жаждет моей крови за то, что отец сделал с ним. И за то, что я трахнул его теперь уже бывшую подружку. – Едва заметно улыбнувшись, он ставит бутылку на стол.