Скандальные наслаждения - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Хойт cтр.№ 35

Гриффин саркастически рассмеялся:

— Если вы помните, я занимался любовью с замужней женщиной, когда мы с вами встретились.

Геро представила себе эту сцену и рассердилась еще сильнее.

— Я никогда не говорила, что вы безупречны. Просто вы не столь ужасны, как позволяете считать другим.

— Неужели это так?

Она вскинула подбородок и прямо посмотрела ему в глаза.

— Да.

У него на губах появилась гадкая усмешка.

— А как насчет покойной жены моего дорогого брата?

Сердце у Геро часто заколотилось. От его злобного настроения воздух в узкой карете раскалился.

— А что произошло с ней?

— Всем известно, что я соблазнил ее прямо под носом брата, и, если бы она не умерла при родах вместе с ребенком, я, несомненно, стал бы отцом будущего наследника титула.

— А вы им были? — тихо спросила Геро.

— Был кем?

— Тем, кто сделал это. Сделал то, в чем все кругом и ваш собственный брат вас обвиняют.

Его взгляд, дикий и горький, потряс ее. Геро, затаив дыхание, ждала ответа. Он медленно покачал головой:

— Видит бог, нет.

Она наклонилась к нему:

— Тогда почему вы позволили всем поверить в такую отвратительную ложь? Зачем казаться хуже, чем вы есть?

— Я не… — начал было он, но она еще не закончила свой допрос.

— Почему? — с горячностью потребовала она ответа. — Зачем вы продолжаете перегонять этот ужасный джин? Рединг, вы способны на что-то лучшее, чем это занятие.

— Да кто дал вам право судить меня? — Его голос звучал глухо и грозно. — О, я совсем забыл: вы считаете себя добродетельнее всех нас, простых смертных. Вы же леди Совершенство, третейский судья чужих грехов, неподкупная дева, холодная как могильный гранит в январе.

Она чуть не задохнулась. Неужели он видит ее именно такой? Холодной, благонравной девой?

— Как вы смеете? — прошептала она, и глаза у нее наполнились слезами.

Глаза затуманились, и она не заметила, как он протянул к ней руки, и она вдруг оказалась распростертой у него на коленях.

— Черт подери! Я смею, — пробормотал он, — потому что я злобный и самовлюбленный эгоист. Смею, потому что вы такая, какая есть, а я такой, какой я есть. Смею, потому что не могу ничего с собой поделать. Я слишком долго жил без хлеба или вина, еле ползал в отчаянии по безлюдной, бесплодной пустыне, а вы, моя милая леди Совершенство, вы — манна небесная, посланная мне.

Его горячие губы прижались к ее губам. Господи, как же ей не хватало его поцелуев! Она ждала, что он не будет с ней церемониться, но, как ни странно, он коснулся ее… нежно. Очень нежно. Он облизал уголки ее губ, а потом попросил:

— Откройте рот.

Геро разомкнула губы. Гриффин наклонил к ней лицо и просунул язык ей в рот. Небритый подбородок царапал ей кожу, но ей было все равно. Она… сосала его язык, словно это было самое что ни на есть сладкое лакомство.

— Позвольте мне, — снова прошептал он, и она ощутила его широкую ладонь у себя на голой коже прямо под шеей.

Гриффин гладил ее так, как ласкают котенка — осторожно, но умело. Его ладонь спустилась ниже. Все ее чувства сосредоточились на этой руке, на пальцах, которые приближались к соску. Грудь у нее отяжелела, она замерла в предвкушении… Сейчас он коснется напрягшегося соска! Вдруг он легонько прикусил ее нижнюю губу и — о, блаженство! — его пальцы проскользнули внутрь лифа.

Геро выдохнула, чувствуя его горячую руку. Он зажал кончик затвердевшего соска между большим и указательным пальцами, а у нее что-то дернулось между бедер. Она застонала.

— Тише, — пробормотал он. — Позвольте мне… — И спустил лиф вниз, обнажив один сосок. Потом, бормоча, стал развязывать шнурки на лифе, чтобы ослабить корсет. И вот уже обе ее груди оказались в длинных, загорелых пальцах.

— Сладкая, нежная… — продолжал бормотать он. — Позвольте мне…

Зеленые глаза лихорадочно блестели… как у демона. И она согласно кивнула.

И тогда его рот оказался там, где ни один мужчина никогда ее не касался. Язык облизывал обнаженные соски. Геро понятия не имела, что это место у нее такое чувствительное. Он взял кончик в рот — нежно, осторожно, — и она вздрогнула. Он нажал языком сильнее. И ощущение сделалось невыносимо приятным, почти болезненно приятным. Она, как в тумане, опустила глаза и увидела его белый парик. То, что между ними происходит… такое интимное, — нельзя делать в карете… в одежде. Ей захотелось тоже коснуться его, а парик мешал. Она стянула парик с его головы и отбросила в сторону на сиденье.

Волосы у Гриффина были темные, густые и похожие на мех. Геро запустила пальцы ему в волосы — они оказались на удивление мягкими. Он пощипывал ей один сосок большим и указательным пальцами, припав ртом к другому. У нее внутри разгорался огонь.

— Дотроньтесь до меня, — прошептал он.

— Я… я трогаю, — запинаясь, ответила она.

Геро открыла глаза и увидела, что он смотрит на нее.

— Не здесь, — сказал он, взял ее руку и просунул между ними. Юбки платья скрывали его колени, он тянул ее ладонь вниз, а свободной рукой что-то делал у нее под юбками. И вдруг — совершенно неожиданно — она дотронулась до его голого тела.

Геро посмотрела ему в глаза.

Он улыбался, глядя на ее обнаженную грудь, но то, что она держала в своих пальцах, было в сотни раз более интимное.

— Вы чувствуете меня? — выдохнул он.

Она облизала губы, не отводя взгляда от его зеленых глаз.

— Да.

— Погладьте меня. Пожалуйста.

Геро сжала пальцы, ощущая горячую плоть, такую твердую… Неужели это принадлежит человеку? Он положил свою ладонь сверху, показывая, как обхватить его член и медленно водить по нему пальцами. Она погладила гладкую головку. Гриффин охнул, словно от боли, потом схватил ее руку и стал снова водить по своему члену, который показался ей намного длиннее и больше, чем она могла себе представить.

— Пожалуйста, — простонал он. — Пожалуйста. Погладьте меня.

И она погладила. Водила рукой по твердой плоти, укрытой под ее юбками.

— Так? — прошептала она.

Карета раскачивалась, за окном — улицы Лондона. А внутри кареты — она, держащая в руке мужскую плоть. Его плоть.

— Да! — вырвалось у него.

И тут она посмотрела на себя, лежащую у него на коленях с голой грудью. Розовые соски налились от его прикосновений. Она стонет от наслаждения. Ее рука гладит обнаженный мужской член — Рединга! — чтобы доставить ему удовольствие. Может, ей все это снится?

Его лицо лоснилось от пота, широкая грудь тяжело поднималась и опускалась. Геро вдруг пришло в голову, что с ней, возможно, никогда в жизни ничего подобного не произойдет.