Роковая дама треф - читать онлайн книгу. Автор: Елена Арсеньева cтр.№ 83

Лекарь оглянулся – в углу никого не было. Трактирщик отшатнулся от щели, ибо испугался, что его заметили. Но ни тот, ни другой не обнаружили человека по имени Мольер и с испугом посмотрели на молодого кузена. Тот сделал очередной энергично-успокоительный кивок, и оба вернулись к своим прежним занятиям: трактирщик – к наблюдениям, а доктор – к рассуждениям, по-прежнему сводившимся к abstractium pro concreto [92], как сказал бы всякий, кто тоже не чужд латыни. Все-таки можно было понять, что болезнь дамы (та самая delirium tremens) проистекает от дорожной усталости и угнетенного душевного состояния…

– …и беременности, – подсказал супруг, и доктор едва не выронил свою слуховую трубку.

– Ах, да она еще и беременна? Поздравляю вас, друг мой, поздравляю! – проговорил он с жаром, обращаясь к старику. – Ну, коли госпожа беременна, так и говорить не о чем! Для нее лучшее лекарство – покой. Успокоится ее нервическая усталость – излечится и болезнь.

– Да? – удивился муж. – А я полагал, что в здоровом теле – здоровый дух…

– О, да вы материалист, сударь! Дух вторичен, да? – снисходительно улыбнулся врач. – Очень может быть, что так. А вообще-то все мы, когда здоровы, легко даем хорошие советы больным.

– И здоровым тоже, – согласился супруг. – Итак, понадобятся какие-то лекарства?

– Я принесу их позже. Они не столь необходимы, как спокойный сон. Как говорится, лечит болезни врач, но излечивает природа. Я рекомендовал бы оставить госпожу одну. Нет, конечно, ей нужен присмотр, однако я… меня призывают дела… прочие больные… – Он замялся, даже не подозревая, что привел в полное смятение хозяина постоялого двора. «Милосердный боже, – думал тот, – да не эпидемия ли у нас?! Отродясь не было двух больных кряду за один месяц!» – Я хотел бы знать только одно: кто из вас особенно крепко любит госпожу? – Врач кивком указал на ширму, а потом пристально воззрился на оторопевших от такой неприличной прямоты мужчин.

– Я нахожу ваш вопрос оскорбительным, сударь! – заявил наконец кузен. – Конечно же, родственные чувства гораздо сильнее чувств супружеских…

– Позвольте! – воскликнул муж дамы. – Но ведь брак освящен церковью, а это означает связь любви земной и небесной.

– Всякий брак может быть расторгнут, в то время как узы крови нерасторжимы, – возразил молодой человек.

– Узы крови обусловлены происхождением, они могут связывать и людей равнодушных друг к другу, даже ненавидящих друг друга. История знает подобные примеры: возьмите хотя бы Каина и Авеля. Брак же означает рождение сердечной склонности, гораздо более сильной, нежели склонность друг к другу дальних родственников, – заметил не без ехидства старик. – Сказано в Писании: «Остави отца и мать свою и прилепися к нему», то есть к супругу.

– Я вот к чему спрашиваю, господа, – пояснил врач, явно забавляясь этой перепалкою. – Современная наука признает лучшим способом лечения delirium tremens (при очередном произнесении диагноза супруг закашлялся, и трактирщик понял, что это очень заразная болезнь) – мысленное воздействие на больного. Actio in distans [93], – уточнил он, наблюдая, как вытянулись лица кузена и супруга. – Поэтому я предлагаю, чтобы один из вас, чьи чувства менее горячи, остался с дамой, пока она отдыхает, а другой, кто любит ее особенно сильно, отправился бы до вечера прогуляться по окрестностям, направляя к больной все свои помыслы и все свое сердечное биение, всем существом своим желая ей скорейшего выздоровления. Вам, господа, предстоит решить, кому быть сиделкою, а кому истинным врачевателем.

– Вон вы как повернули, – пробормотал кузен. – Ну, коли так… разумеется, сударь, вы – супруг, ваши чувства – глубже, а значит… значит…

– Значит, вам и осуществлять actio in distans, – подхватил врач, беря упомянутого супруга под руку и настойчиво увлекая за дверь. – Заодно следует обсудить вопрос о моем гонораре.

Старик попытался возразить, но врач был неумолим. Супруг хотел воротиться хотя бы за цилиндром, однако кузен оказался проворнее и нахлобучил на него головной убор уже в дверях, которые тут же закрыл, и не просто закрыл, а запер, надо полагать, чтобы никто не помешал отдыху больной.

Постояв некоторое время у окна и убедившись, что кареты врача и супруга отъехали (трактирщик услышал стук их колес по булыжнику даже в своем укрытии), молодой человек потрогал свою голову, грудь, руки («У него жар! Он тоже заразился!» – испугался трактирщик) и пробормотал:

– Нет, он ошибся, этот доктор. Все-таки чувства кузена к своей кузине очень горячи. Иногда просто обжигающе горячи!

С этими словами он прошел за ширму, по пути расстегивая штаны, на которых обозначилась такая выпуклость, что трактирщик вытаращил глаза… вернее, один из них, ибо в щель можно было смотреть только одним глазом.

«Однако!» – сказал себе озадаченный трактирщик, и в то же мгновение из-за ширмы донеслись смех, чмоканье и ожесточенный скрип старой кровати. О мужчине и женщине, встретившихся в уединенном месте, никто не подумает, что они читают «Отче наш», говорят в таких случаях люди, знакомые с изречениями мудрецов. Трактирщик не знал книжной премудрости, а потому подумал только, что одним рогоносцем в мире стало больше.

* * *

Тем временем коварно обманутый супруг, выехав за пределы города, отпустил карету и некоторое время шел пешком по берегу Бурны, в направлении Ранкюрель, любуясь прозрачными водами реки.

Наконец, сделав около полулье, господин де Мон дошел до парома. Это было весьма оригинальное сооружение! На высоте ста футов над Бурной с одного берега на другой был перекинут натянутый толстый канат, и путешественники переправлялись через реку в круглом деревянном ящике, в котором имелись две дыры, в которые был продернут канат, а другой, более тонкой веревкой пассажиры перетягивали ящик с одного берега на другой.