— Живьем? — предположил я, накладывая себе омлет — остывший,
но на вид вкусный.
Котя хихикнул.
— Иллан еще спит, — сообщил он, хоть я и не спрашивал. —
Будешь дожидаться, пока она встанет, или сам двинешься?
— Поем и двинусь, — сказал я, косясь в маленькое окошко. За
окном был серый холодный рассвет и подсвеченные розовым горные пики. Хотелось
читать Рериха и Блаватскую.
— Я тебя перемещу в Москву, — сказал Котя. — Хорошо? Оттуда
есть три удобных прохода в Орызалтан. Там найдешь Андрюшку… — Он выложил передо
мной конверт. — Тут письмо. Можешь прочитать, я не заклеил.
Я взял конверт — ой, древность-то какая, на нем была марка с
надписью «Почта СССР» — и спрятал в карман. Котя продолжал:
— В письме я прошу Андрюшу обеспечить тебе безопасный проход
в Твердь, контакт с кем-то из их руководства. Неофициально, конечно. Но путь
проверенный, уже много раз так вели дела.
— А я думал, что с религиозными фанатиками дела вести
нельзя…
— Я тебя умоляю, Кирилл! — Котя фыркнул. — Фанатики бегают и
выполняют приказы. А руководство всегда вменяемо. Уверен, если мы сможем
потягаться с Арканом — они тоже быстро пойдут на переговоры.
— Так что мне узнавать? Просить помощи? — ковыряясь в омлете
— нет, все-таки он был невкусным, спросил я.
— Ну да. Так, мол, и так… ты функционал, который порвал со
своей функцией. А поскольку ты друг куратора — ты его, то есть меня, тоже
убедил пойти против Аркана. Ну, рассказал о своем визите туда, про злую
повитуху Иванову… я проникся. И вот мы готовы выступить против Аркана. Нам бы
только узнать, как делать людей функционалами…
— Или обратно людьми.
Котя улыбнулся:
— Именно! А еще — обнаруживать чужаков, закрывать проходы
между мирами… Дел много. Но мы готовы и делегацию Тверди принять, и транспортом
ее здесь обеспечить, и деньгами.
— Они в нашем мире рехнутся, — сказал я.
— Не исключено! — весело ответил Котя. — Но могут набычиться,
помолиться — и адаптироваться.
— И мне дадут ответ? Сразу?
— Это вряд ли. — Котя покачал головой. — Бюрократы — они
всюду. У церковников тоже. Так что, изложив всю нашу позицию, возвращайся в
Орызалтан. Либо поживи у Андрюши — он человек гостеприимный, либо езжай в
Москву. Честно говоря, не знаю, как тебе будет спокойнее.
— А как держать с тобой связь?
— Я почувствую, когда ты появишься в нашем мире, — ответил
Котя. — Но на всякий случай… если вдруг я потеряю эти способности…
Он вынул из кармана черную кожаную визитницу — предмет для
прежнего Коти совершенно непредставимый. Вручил мне серебристый прямоугольник.
Там был только номер. Длинный номер.
— Спутниковый, — сказал он. — А что делать? Зачем
отказываться от техники?
— Угу. — Я спрятал визитку. — Круто.
Котя и спутниковый телефон — это тоже было удивительно. Куда
удивительнее того, что он был куратором функционалов на планете Земля…
— Я тоже не бездельничать собираюсь, — пояснил Котя. — У
меня сейчас будет разговор с одним политиком…
— С Димой? — блеснул я эрудицией.
Котя захихикал:
— Ты как человек, который подружился с одним китайцем, а
потом встретил другого и говорит: «А я знаком с господином Сунь Вынь — вы его
не знаете?» Нет, Котя. У меня будет встреча посерьезнее. С Петром Петровичем…
если тебе это имя что-то говорит.
— Передавай привет Саше, его референту, — ответил я.
Котя запнулся и посмотрел на меня с явным удивлением.
— Ого… И когда ты… впрочем, ладно. Может, ты и галстук
завязывать умеешь?
Он достал из кармана пиджака свернутый рулончиком шелковый
галстук — золотистый, с едва заметными фиолетовыми рыбками. Явно недешевый.
— Умею, — сказал я. — Отцу завязывал. Он вечно то мать
просит ему галстук завязать, то меня.
— А я так и не научился, — сказал Котя.
Я молча примерил галстук на себя и соорудил простенький
виндзорский узел.
— Спасибо, — набрасывая галстук на шею, сказал Котя. — А ты
возьми-ка курточку. В одной рубашке ты по Москве много не нагуляешь. Во
внутреннем кармане есть денежка…
Куртка лежала на лавке у стены. Не очень теплая,
демисезонная, из плотной серой ткани и на пуговицах, но вряд ли мне придется
долго бегать по Москве.
— Так… к кому бы тебя переправить? — размышлял вслух Котя. —
Так, чтобы человек ничего толком про тебя не знал.
— Функционал? И чтобы не знал? — с сомнением спросил я. — А
такое возможно, Котя? Мне кажется, все читают «Еженедельную функцию».
— Нет. — Котя покачал головой. — Есть те, кто сознательно
отстраняется от жизни функционалов, «играет в человека». Есть просто
равнодушные, живущие уже сотни лет и ушедшие с головой в свои увлечения:
собирание марок с изображением орхидей, выращивание каких-нибудь редких
аквариумных сомиков, вышивание крестиком портретов великих писателей… Есть
неграмотные функционалы.
— Неграмотные? — восхитился я.
— Ага. Но это, как правило, Африка и Азия. А тебя я закину в
Орызалтан через Москву… — Котя подумал, морща лоб. — Данила перебросит, но
узнает тебя. Анна может и не узнать, но… А вот Николенька — точно не узнает!
— Почему? — кисло спросил я.
— У него альтернативный подход к информации. — Котя
улыбнулся хитрой улыбкой человека, не желающего раньше времени раскрывать
секрет известного ему фокуса. — Да все нормально, хороший таможенник. Были бы
коллегами, и живет он по соседству, в Марьиной Роще, дружили бы домами…
башнями. Вот адрес…
Он извлек из кармана еще одну визитку, что-то быстро, не
задумываясь написал на обороте и протянул мне. Я глянул: «От здания родильного
дома номер 9 повернуть…» — и еще три строчки указаний. Невольно подумал, что
такая хорошая память неспроста. Похоже, Котя все заранее четко решил — куда и к
кому меня направлять. А выбирал уже так, для пущей важности.
Хотя, возможно, куратор знает всех своих таможенников?
Или Котя попросту любил ходить в другие миры и помнил самые
интересные проходы?
Нет, невозможно затевать на пару с человеком войну миров — и
при этом ему не доверять! И у меня выхода нет, кроме как доверять Коте…
— Только спутникового снимка не хватает, — сказал я.
— Он бы ничего не дал, — отмахнулся Котя. — Там была бы
засветка или какой-нибудь еще дефект изображения.