Бреннан вынул лук и собрал его, пока Дженифер запирала дверь и вешала табличку «ЗАКРЫТО». Миновав занавес из бус, отделяющую выставочный зал от задних помещений, он проследовал далее по коридору. Дух элегантности исчез, как только он вступил в складские помещения. Здесь никого не было, только десятки ящиков, ожидающих упаковки или распаковки.
В одном из углов склада располагалась маленькая стеклянная кабинка офиса. В нем за столом сидела Суй Ма, а перед ней, укладывая что-то в маленький чемоданчик, стоял Змей.
Про Суй Ма Исчезник не упоминал, подумал Бреннан. Она была сестрой Кина и главой Белоснежных Цапель, уличной банды Чайна-тауна, занимающейся делами «Кулака», связанными с наркотиками. Выглядела она просто и невинно, но была столь же коварна, как и брат.
Бреннан тихо двигался через склад, прокрадываясь поближе к офису, пока не смог различить, что говорит Змей.
– … ссс ее сссмертью сссекрет в сссохранности, – говорил Змей.
У Бреннана не было сомнений, кого имеет в виду Змей. Внезапно в нем ярко вспыхнул гнев, и он встал в дверях, наложил стрелу и направил ее в затылок Змея.
Это было впечатляющее появление. Суй Ма уставилась на него в изумлении, вслед за ней обернулся Змей. Бреннан понял, что тот укладывает под ложное дно своего чемоданчика пластиковые пакеты с голубым порошком. Рядом на столе лежала небольшая стопка одежды. Поверх нее небрежно было брошено нечто, напоминающее паспорт Змея.
– Йомен! – резко произнесла Суй Ма. Она не стала ни рыдать, ни гневаться, но сразу перешла к делу. – А я думала, что у вас с братом перемирие!
– Было, – ответил Бреннан, – пока Змей не убил Хризалис.
– Что? – одновременно взорвались Суй Ма и Змей. Притворное их неведение казалось почти правдоподобным.
– Кто же вам сказал, что Змей убил Хризалис? – вопросила Суй Ма.
– У меня свои источники, – ответил Бреннан. – И потом, о чем вы разговаривали, когда я вошел? Чья смерть, что за секреты?
Суй Ма разразилась смехом.
– Живи завтрашним днем. – Недоумевая, Бреннан приопустил лук.
– Что?
– Живи завтрашним днем, – повторила Суй Ма. – Мыльная опера, – сказала она.
Бреннан ощутил громадное смятение.
– Мыльная опера?
– Ну да. Понимаете, Дженис погибла в автокатастрофе во вчерашней серии, так что тайна Джейсона, что он ее плод любви, осталась тайной, и он может жениться на Веронике.
– Мыльная опера?
– Ну да. Змей пропустил несколько серий. Я заполняла пробел, пока он укладывал, ну, посылку.
– Конечно, – с насмешкой сказал Бреннан Змею. – Так ты смотришь мыльные оперы?
В глазах Змея все еще сверкала ненависть, но к ней примешивалось какое-то смущение, говорившее о скрытой его извращенности.
– Иногда сссмотрю, – произнес он, оправдываясь.
Бреннан натянул тетиву и нацелился прямо меж гневных глаз Змея.
– Похоже, это наиглупейшая ложь из того, что я слышал. Или ты начнешь говорить, или ты – мертвая ящерица. Начинай.
– О чччем? – злобно прошипел Змей.
– О Хризалис! – выкрикнул Бреннан. – Зачем ты ее убил?
Змей уже изготовил злобный ответ, когда из стены в офис внезапно вступила Дженифер.
– Подожди, – сказала она. – Давай-ка лучше про эту мыльную оперу. – Она повернулась к Змею, и Бреннан приопустил лук. Змей уставился на нее тем злобным взглядом, который обычно приберегал для Бреннана. – Так ты смотришь «Живи завтрашним днем»? – спросила она.
– Сссмотрю. – Змей сплюнул. – Тогда скажи, за кем замужем Эрика?
Змей одарил ее холодным взглядом.
– Она вышла замуж за Колби в прошлом месссяце, – сказал он, – но чего она не знала, так это того, что Ральф, ее первый муж, жив. У него амнезия, и это иссспользуют террористы, которые его убедили, что он – принц Руперт, такисианский вельможа, пришедший на Землю, чтобы излечить от вируссса, но на сссамом деле…
– Хорошо, – прервал его Бреннан. Он обернулся к Дженифер. – Эта дребедень – все так?
Дженифер молча кивнула.
– Господи! – Бреннан опустил лук. Разочарование его удвоилось, и он обратил внимание на чемоданчик, который укладывал Змей. – Где ты это взял?
– Гавана, – угрюмо сказал Змей. – Отойди от стола.
Когда Змей выполнил это, Бреннан осторожно подошел. Он ослабил тетиву, так, чтобы можно было держать на ней стрелу одной рукой, и взял со стола паспорт Змея. Открыл его на последней странице со штампами. Понятно, это не первый визит Змея в Гавану с контрабандой «Восторга». В день убийства Хризалис он был на Кубе.
– Черт, – сказал Бреннан, бросая паспорт на стол. Ярость Бреннана разгорелась до неконтролируемых высот. Он выпустил заранее приготовленную стрелу. Змей зашипел, когда она просвистела мимо него, пронзив сидящую у стены крысу, которая заинтересованно следила за стычкой. Когда Змей опять взглянул на Бреннана, тот уже наложил и изготовил к выстрелу другую стрелу.
– Похоже, – сердито сказал Бреннан, – у меня неверная информация. Перемирие еще в силе.
Змей сердито шипел, пока Бреннан отступал из офиса. Дженифер, следуя за ним, видела, как крыса Ленивого Дракона съежилась и обратилась в кусок мыла, пришпиленный к стене стрелой Бреннана.
Полдень
– Что происходит? – вопросил Джэй, когда джокеры выстроились рядом с ним.
Никто не ответил. Кажется, его никто и не слышал. Их было с десяток или более, мрачноликих, тихих, спокойных. Один старик очень тихо рыдал про себя. Джэй обернулся и увидел, что за ним следуют еще джокеры. Похоже, все двигались в одном направлении.
Сумка стесняла движение. Джэй перекинул ее на другое плечо и закинул за спину, затем пристроился к неуклюжему джокеру, у которого зеленая прозрачная плоть колыхалась на манер желе из лайма.
– Куда все идут? – спросил его Джэй.
– В Омни, – сказал человек-желе.
В воздухе над ним мельтешила женщина. Без рук, без ног. С лицом, красным от плача, она плавала в воздухе, как шарик с гелием.
– Она потеряла ребенка, – сказала она Джэю. И полетела вперед.
Джэй поддался людскому приливу, хлынувшему по улицам Атланты. Тысячи ног устремились по направлению к центру конгрессов Омни. Постепенно, по кусочкам, он вытянул историю из идущих рядом людей. Рано утром Элен Хартман, жена сенатора, пострадала от несчастного падения с лестницы. Она была беременна, носила в себе ребенка Хартмана. Ребенок погиб.
– Хартман собирается уйти? – спросил Джэй у человека в инвалидной коляске с мотором, уродства которого скрывало ветхое тряпье.
– Он будет продолжать, – с вызовом сказал джокер. – Она его попросила. Несмотря ни на что, он продолжает. Он нас так любит!