– О-о! Алекс, стоило ли таких трудов везти это нам за три-девять морей? – она искренне радовалась подаренной картине. На ней был пейзаж утреннего рассвета солнца над озером, на его берегу сидела пара, любовавшаяся величием природы: – Ты бесконечно добр к нашей семье. У меня столько эмоций! Что же мы стоим тут, прошу вас за стол, я быстро, – и она умчалась на кухню вместе с Питером.
Алекс с Максом по-хозяйски сели за стол, включили телевизор и расставили посуду. Макс произнес свои мысли вслух:
– Она всё та же, добрая сметливая хозяйка, – на что Алекс добавил:
– Питер как плясал под её дудку, так наверно, и будет до конца их жизни.
– Любят друг друга, что ж.
Через несколько минут на столе появились молоко, салями и сыр, serials
[30]
, затем чай, кофе, кола, и, наконец, омлет на пышущей жаром сковородке, которую Питер поставил на деревянную подставку прямо на столе.
– Ребятки, располагайтесь. У нас с Питером двое сыновей, они чуть младше вас. Мы их так редко видим, так что я вдвойне рада видеть вас у нас. Когда Питер сказал мне, что вы хотите приехать, знаете, я так обрадовалась. У меня каждый день работа, а тут такой подарок, – произнесла Джейн, когда они сели за стол, и стала разливать чай и кофе.
– Очень вкусно, – вставил Макс. Он проголодался и умял одну за другой сразу две порции омлета.
– Мы не сразу вас нашли, Джейн, – промолвил Алекс. – Как ваша великолепная резиденция, дом в Ланкастере?
– Питер должен был сказать вам, мы были в штабе демократов, и когда они, т. е. мы победили, я с мужем с 1993 года стала работать в Вашингтоне, вплоть до 2000 года. Затем перерыв, мы открыли маленький бизнес наподобие того, который пытались открыть в Атлантик-сити. А с 2009 снова в администрации. Так что домик в Ланкастере мы оставим кому-нибудь из сыновей.
– Так у вас получилось со строительством дома и рентой? Я очень рад за вас, – сказал Алекс.
– Как ваши дети? Кстати, у вас есть внуки? – спросил Макс.
– Ах, Макс, мои дети не такие, как вы в Средней Азии. У меня всего двое внуков, сыновья закончили учебу, женились вот уже как 10 лет, но родили по одному сыну на пару.
– Дело молодое, у них всё впереди, – добавил Питер, а Джейн продолжила:
– Майкл стал финансистом, работает на Уолл-Стрит, Джека потянуло на преподавательскую деятельность. Он экономист, работает в Йельском университете.
– Так мы коллеги! – произнес Макс.
– М-да? Вы вроде как оба были в бизнесе, – изумленно заметила Джейн.
– Я не успел ей все рассказать, Джейн пришла поздно, так что рассказывай, Макс, – произнес Питер.
– Я стал профессором Колумбийского университета, тоже экономист. Три года как переехал в Нью-Йорк.
– Я обязательно передам твои координаты сыну. Было бы неплохо вас познакомить, – отметила Джейн.
Разговор за столом о том-о сем продолжался еще около получаса. Появился сливочный торт, Джейн с удовольствием его разрезала, разложила по кусочкам и пригласила отведать. Через полчаса само-собой получилось, что сидевшие за столом разделились на пары: Питер с Алексом стали обсуждать бизнес телефонов и спустились в подвал, где был их домашний офис, тем временем Макс с Джейн вновь вышли на веранду.
– Прости меня, пожалуйста, Макс, если тебе придется что-то повторить из того, что ты вчера говорил Питеру. Я слишком занята своей работой, вчера так устала, что валилась с ног. Госдепу сейчас приходится несладко, и мы работаем за двоих. Питер утром в двух словах ввел меня в курс дела.
– Джейн. Сколько у меня времени? – Макс невольно подумал, что это он управлял Викиликс, который работал против США, на глазах теряющий влияние в мире. А теперь находится в доме человека, который работает у вершин администрации США. Это судьба, и, конечно, вездесущий Алекс.
– 30–40 минут, – промолвила Джейн.
– Хорошо, – Макс кратко повторил историю про Бута, сидевшего в американской тюрьме, дожидаясь судебного процесса, про то, как те, кто так или иначе был с ним связан, пытались этого не допустить, а сейчас прилагают усилия, чтобы его вызволить. Дело зашло в тупик, начинают страдать глобальные и региональные интересы как США, так и России. Нужно было найти простое, изящное решение, которое удовлетворило бы все стороны.
– Есть официальная версия, которую знают из новостей. Но есть и закрытая информация, и кому, как не тебе известно, об этом. Русским нужен Бут, американцам – рубины. Я намеренно не говорю о военных и прочих интересах США, предпочту сейчас не озвучивать своего мнения, поскольку оно ровным счетом ничего не значит. Нам с Алексом, мне, в частности, нужно заработать. Всего-навсего нужно поменять действующую компанию, которая бы поставляла рубины из Таджикистана к вам в Нью-Йорк. А Бута нужно передать русским, безо всякого процесса.
– Ты переоцениваешь мои возможности. Я не последний, но и не первый человек в Госдепе. Да, мы дружим с четой Клинтон. Хиллари мне доверяет, не более того, – произнесла Джейн, затем внимательно посмотрела на задумчивое лицо Макса и спросила:
– Питер сказал, что у тебя дочь в заложниках у спецслужб?
– Да. Меня вынудили во всё это вмешаться. Когда я разобрался, оказалось, что региональные конфликты раскручены огромным капиталом, который преследует прибыль и ни перед чем не остановится. Недавний хаос в Киргизии, нестабильность в Таджикистане, на мой взгляд, их рук дело. Русские отвечают нарастающими волнениями в Арабских странах. Я один из немногих, кто оказался посвящен в святая святых происходящего. Многое я прочитал между строк. А ты, Джейн, единственная, кто может достучаться до Белого дома, чтобы там, и только там приняли правильное решение по Буту.
– Слишком много информации. Как бы её…
– Перепроверить? Прошу тебя, Джейн, делай это исключительно осторожно, и только через третьих лиц, поскольку после Викиликс никто не застрахован от внешнего воздействия. Дальнейшая эскалация неопределенности по делу Бута может принять необратимый характер, и тогда поправить что-либо будет невозможно. Да, и прошу тебя, не говори никому, что сказал тебе все это я.
– Невероятно. Даже слишком. Чтобы из-за одного русского, пусть даже военного, поднять такой шум в мире? Хорошо, предположим, ты прав. Что изменится, если мы, вы оба и наша с Питером компания, – войдем в этот бизнес, в тот же Таджикистан? Даже если наша администрация пойдет на то, чтобы передать русским Бута? Неужели ты думаешь, что процессы, которые происходят на Ближнем Востоке, можно развернуть назад?
– Ты позволишь, если я закурю?
– Тебе не жалко своих денег и здоровья, Макс? Да кури уж, – она подвинула к нему стоявшую рядом урну.
– Поверь мне, Джейн. Со временем ты убедишься в моей правоте. Знай, что как только ты попросишь у кого-то из вашей разведки информацию по этому делу, за тобой появится хвост.