Потомки - читать онлайн книгу. Автор: Кауи Харт Хеммингс cтр.№ 56

— Здравствуйте.

— Заходите в дом, — говорит миссис Спир. — Вы не поверите, я как раз рассказывала мужу о вас и поняла, что мы даже не познакомились. После того, что вы сделали! Меня зовут Джули.

— Мэтт Кинг, — представляюсь я. — А это Алекс.

Мы поднимаемся по ступенькам. Мне кажется, имя Джули не идет миссис Спир. Я повторяю это про себя несколько раз.

— То-то я удивилась, когда вы сказали, что не знаете Брайана. Я была уверена, что вы наверняка где-то встречались. Он же целыми днями пропадает на работе.

— Да, — отвечаю я, — и в самом деле. Не понимаю, о чем я думал. Наверное, я на секунду отвлекся.

— Знаете, он так редко бывал дома. Я даже начала думать, что мы его вообще никогда не увидим. Но ничего, надеюсь, все уже позади. Хотите гамбургер?

— Спасибо, мы только что пообедали, — отвечаю я.

— Ну что ж, дело ваше.

Я прислоняюсь к перилам крыльца. Алекс становится на край ступеньки и опускает пятки. Потом поднимается на носках и снова опускает пятки.

— Решила немного поразмяться? — говорю я ей.

— Нет, — отвечает она, — извини.

Она сходит с крыльца и усаживается в шезлонг. Джули держит в руке кухонную лопатку, потом пристраивает ее на перила. Я слышу шум океана и крики детей.

— Значит, завтра, да? — спрашивает Джули. — Все будет известно завтра. — Она опускает глаза. — Извините. Я зря это сказала. У вас конфликт интересов. Не умею вести деловые разговоры. Я сказала глупость.

— Ничего, все в порядке, — говорю я.

Она смеется, прислоняется к перилам, трогает ладонями ноги, потом поднимает руку и смотрит на свои ногти. На ней джинсы и белая футболка, влажные волосы собраны на макушке в тугой пучок.

— Завтра все закончится, — говорю я.

— Да. — отвечает она, — и слава богу.

Наступает долгая пауза. Волны разбиваются о берег и с шипением откатываются назад. Я вижу детей и ярко-оранжевый огонек сигареты Сида. Потом огонек исчезает.

— Может быть, хотите чего-нибудь выпить? — спрашивает миссис Спир.

— Хотим, — в один голос говорим мы с Алекс. Джули отходит от перил, и лопатка падает в темную траву. Я хочу спуститься и поднять ее, но Джули машет рукой и спускается сама. Я слышу, как открывается сетчатая дверь; за ней возникает силуэт Брайана. Затем появляется он сам и смотрит на меня и Алекс.

— Привет, — говорит он и протягивает мне руку. — Я Брайан.

Джули поднимается на крыльцо. К ее теннисным туфлям прилипли мокрые травинки.

— Брайан! — Я с жаром жму его руку, и потом он несколько раз встряхивает ладонь. — Мы с вами встречались, — говорю я, глядя на Джули. — Кажется, на собрании акционеров. Я Мэтт Кинг. Мою жену зовут Джоани. А это наша дочь Алекс.

Улыбка тотчас вянет. Он бросает быстрый взгляд на Алекс, отводит глаза и смотрит второй раз, наверное отыскивая сходство с любовницей.

— Это Мэтт. Я рассказывала тебе о нем. Он спас Кристофера.

Брайан смотрит на меня.

— Пойду принесу чего-нибудь выпить, — говорит Джули. — Обмыть наше знакомство.

У нее в руках металлическая лопатка. Я замечаю, что снизу она ржавая.

— Отлично, — говорит Брайан и легонько хлопает жену по спине.

Он открывает перед ней дверь. Сразу ясно, что он никогда этого не делал, потому что она не сразу понимает, чего он хочет.

— Вам помочь? — спрашивает Алекс.

За миссис Спир закрывается сетчатая дверь.

— Нет-нет! — кричит она в ответ.

Когда она скрылась в доме, я говорю Брайану:

— Она умирает. Я решил дать вам возможность попрощаться.

Он весь напрягается. Пакет с пшеничными булочками, который он держит в руке, выглядит нелепо.

— Для этого я к вам и зашел. Только для этого.

— Папа не хочет травмировать вашу семью, — говорит Алекс. — Мы просто делаем то, чего хотела бы мама, а она, что тут скрывать, хотела вас. — Она смотрит ему в лицо, затем переводит взгляд на пакет с булочками. — Одному Богу известно почему, — добавляет она и обращается ко мне: — Не понимаю, что она в нем нашла?

— Замолчи, Алекс, — строго говорю я и добавляю: — Не знаю.

— Не могу. — Брайан оглядывается на дверь. — Мне очень жаль. Никогда не думал, что все так получится.

— Вам очень жаль, — понимающе кивает Алекс. — Это меняет дело. А о чем вы жалеете? Что моя мать умирает, или что вы ее трахали, или что вываляли в дерьме моего отца?

— Нет, — отвечает он. И смотрит в пространство перед собой. — Да. Мне жаль, что все так получилось.

— Есть рейс в девять пятнадцать, — говорю я. — Уверен, вы сумеете что-нибудь придумать, чтобы отлучиться из дому.

— По этой части вы, наверно, мастак, — говорит Алекс.

— Алекс! — укоризненно говорю я, хотя он не слышит ее слов. Он думает о своем. — Тогда вы попадете в госпиталь сегодня или завтра утром. Вы, конечно, хотите ее увидеть и что-нибудь ей сказать. Мы вам не будем мешать.

— Что?

— Мы вам не будем мешать.

— Ладно… Послушайте. — Он оглядывается на дверь, потом поворачивается ко мне и говорит, понизив голос: — Вам нельзя здесь оставаться. Понимаете?

Джули выходит из дома с бокалами красного вина для нас и колой для Алекс.

— Я думаю, это вам понравится. — При виде наших лиц улыбка сходит с ее лица.

— Превосходное вино, — говорю я, сделав глоток.

— Брайан, хватит деловых разговоров. Я уже сделала эту ошибку. — Она весело подмигивает Алекс.

— Какую ошибку, Джули? — спрашивает Брайан. — О чем ты?

— Ни о чем, — отвечает она. — У вас были такие серьезные лица, я и подумала, что вы говорите о… сделке века.

— Нет, — говорит Алекс. — Мы говорили о любви.

— Вот оно что, — говорит Джули и легонько подталкивает плечом Брайана. Тот смотрит на нее; у него мрачный вид, на лбу пролегла глубокая складка. — А что именно? — спрашивает Джули.

Ей никто не отвечает. Брайан смотрит на меня и хмурится. Мне ужасно хочется сказать ему, чтобы не смотрел на меня с таким видом.

— Ты влюблена? — спрашивает Джули, обращаясь к Алекс. — В того мальчика на плоту?

— Нет, — отвечает она. — Тот мальчик — мой друг. У нас много общего, только и всего.

— Иногда с этого все и начинается, — говорит Джули.

Она обнимает мужа за талию и слегка прижимает к себе. Когда так делала Джоани, это означало, что она просит меня не быть букой и принять участие в общем разговоре.

— Нет, — упирается Алекс. — Между нами только дружба, и больше ничего.