Музыка и Тишина - читать онлайн книгу. Автор: Роуз Тремейн cтр.№ 54

И наконец, она начала клониться вниз. Ее тело все больше клонилось к земле. Когда Кристиан заметил, что при всем старании она не может заставить себя выпрямить позвоночник и высоко держать голову, он понял, что «тяжесть» в земле, природа которой еще никому не известна, засасывает ее.

Старый мопс Андерс-Йоахим (от него уже пахло псиной, он тяжело дышал и был подвержен тяжелым приступам чихания, которые будили его самого) нес дозор на кровати Анны Катерины и ни на минуту не отходил от нее. В смерти ее лицо было не белее, чем в день свадьбы, и оставалось таким же бледным и светящимся, каким было всегда, словно в восполнение так и не построенной обсерватории луна подарила ей нечто от самой себя.

В Эльсиноре

Вдовствующая Королева София рассматривает свое лицо в серебряном зеркале. Ее кожа становится грубой. На ней видны складки и пятна, которых Королева раньше не замечала и о которых ни с кем не советовалась. Она накладывает немного белил на щеки, немного белой пудры на нос, и ее тонкие губы безмолвно проклинают время — надменного архитектора ее изменяющейся внешности.

На душе у нее было мрачно еще до того, как она посмотрелась в зеркало. Кристиан приезжал к ней обедать, и аромат жареной утки с капустой оживил в ней воспоминания о фатальном чревоугодии Короля Фредрика, которое слишком рано сделало ее вдовой и лишило Королевской короны. Пока зубы ее сына отрывали плоть с груди и лап утки, она молча наблюдала за ним.

И вот из его уст полился поток жалоб. Он рассказал ей про случившийся в Нумедалских копях ужасный взрыв, убивший инженеров, которых люди называли «гениями копей», десятки шахтеров, многих покалечивший и на неопределенное время задержавший все работы по добыче серебра.

— Исфосс, — сказал Король Кристиан, — стал кладбищем, а руда по-прежнему заперта в горе. Страдания Дании близились к концу, но так и не закончились. Что мне делать с жителями Исфосса? Я поднимал с ними бокал за скорое будущее. Я говорил им, что они получат свою долю серебра, и вот теперь они ничего не имеют — или имеют гораздо меньше, чем прежде!

Королева София спокойно ела камбалу. Она никак не отреагировала на смерти в Нумедале, на отсутствие серебра и ждала, словно в трансе, чтобы ее сын заговорил о причине своего визита. Она знала, что он пришел просить у нее золота.

Когда просьба была высказана, Королева София почувствовала странное облегчение, подобное тому, какое чувствует актер, когда наконец выходит на сцену и текст пьесы четко всплывает в его памяти. Она давно, очень давно подготовилась к этому моменту, и теперь ее игра будет безупречной.

Она взяла блюдо, на котором покоились рыбьи кости, и протянула его сыну.

— Дорогой, — сказала она, — вот все, чем я живу, — рыба из Зунда. Воды Эльсинора поддерживают мое существование. Что же до золота, то его у меня нет.

Кристиан опустил глаза вниз, на рыбьи кости, будто надеялся найти среди них нечто похожее на блеск руды. Он был явно смущен и хотел снова заговорить, но Королева поставила блюдо на стол и продолжала:

— Мне очень хотелось бы вам помочь, — сказала она. — Есть несколько серебряных вещей — зеркала, подсвечники и самовар, подаренные вашему отцу Царем Всея Руси, — вы можете взять их, если это позволит вам выйти из затруднения. Я распоряжусь, чтобы слуги привезли их в Росенборг. Что же до моих сокровищ, то, будь я богатой женщиной, разве обходилась бы я на обед одной рыбой? Конечно, у меня есть кое-какие драгоценности, но их подарил мне ваш отец, и я не думаю, что с вашей стороны было бы правильно забирать их у меня.

— Я не говорю о драгоценностях…

— Конечно, нет, я этого и не думала. Вы предположили, что в Кронборге скрываются некие сокровища. Полагаю, что о них вам наговорила Кирстен, но нет ничего более далекого от истины. У меня есть лишь то, что после смерти вашего отца я получила как Вдовствующая Королева, и мне приходится жить только на эту небольшую пенсию. К счастью, я не отличаюсь излишним аппетитом и склонностью к роскоши…

— Матушка, — раздраженно проговорил Король, — я слышал, что только вы можете спасти Данию от гибели, если пожелаете.

— Спасти Данию от гибели? — Королева София холодно рассмеялась и вытянула вперед свои тонкие руки. — Если Дании действительно грозит «гибель», то изнутри: она коренится в привычке присваивать и тратить — язве нашего времени. Пусть знать раскроет наконец глаза и посмотрит на собственную безответственность, а бюргеры на свою мелкую скаредность. Пусть нация устыдится своего толстого брюха. Почему вы не издадите указ против роскоши? Вам следует взывать к сознательности высших классов, а не ко мне, поскольку у меня ничего нет.

Как только Кристиан уехал, Вдовствующая Королева София взяла лампу и спустилась в погреб. Как всегда ранней осенью, в доме было прохладно, а воздух темного хранилища, где лежали ее деньги, был таким холодным, что она могла видеть собственное дыхание, пока снимала крышку с одного из бочонков и пересыпала между пальцами золотые монеты, которыми он до краев был наполнен.

С этим золотом для нее были связаны все страсти прошлого и все надежды на будущее. Неуклонное возрастание его ценности — единственное, что могло теперь заставить трепетать ее сердце. И она жизнь отдаст, чтобы защитить свои сокровища.

Но сейчас, стоя там с поднятой лампой и видя на стене свою призрачную тень, она неожиданно поняла, что оно недостаточно надежно укрыто от мира. До сегодняшнего дня она полагала, что оно в полной безопасности, но это не так. Кристиан может прислать людей и обыскать замок. Пиками и топорами они собьют замки с двери погреба, и безжалостному свету дня явятся бочонки с монетами и груды слитков. Она, конечно, попробует сохранить и защитить их, но ей скажут, что они конфискованы по приказу Короля. С этой минуты ее жизнь превратится в сплошной кошмар и сердечную боль.

Не сняв с лица белила и пудру, ложится она на тахту и думает о глубокой яме, вырытой за стенами Кронборга. Под покровом долгой датской ночи она сама похоронит в ней свое золото, слиток за слитком, мешок за мешком.

Собственными руками разровняет над ними землю и прикажет насыпать небольшой холмик наподобие могилы; со временем там вырастет трава, дикорастущие растения (даже деревья), и никто, кроме нее, не будет знать, где эта яма и что в ней сокрыто.

Может ли быть место более надежное, чем глубокая яма в каменистой земле? Только море — приходит ответ. Только похороны на дне океана, слишком глубокого для рыбачьих сетей и килей военных кораблей. Но какая польза от тайника, до которого самой не добраться? Она представляет себе, как погружается в глубины Зунда и плывет, подгоняемая косяком камбалы, без дыхания, без света, чтобы извлечь на воздух мешочек монет, и содрогается от ужаса. И все же она предпочла бы сохранить свой клад таким способом, будь он в пределах достижения, чем позволила бы отнять его у себя. Приняв это решение, что зримо отражается на ее лице, Вдовствующая Королева София засыпает тревожным сном.

На следующий день она отдает распоряжения относительно рытья ямы. Место для нее следует найти за стеной замка в тени зарослей вяза или дуба.