Императорская свадьба, или Невеста против - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Мазуркевич cтр.№ 31

— Молодые лорды порой пишут стихи своим дамам и требуют бумагу, — он замялся, — странной формы и цвета. — Полагаю, вы также придерживаетесь их несколько либеральных взглядов?

— О, что вы, — поспешила отказаться от чести быть причисленной к вышеупомянутым господам Сайлейн, замечая, что старичок уже начал извлекать для нее розовую пачку с фигурно вырезанными под крылья бабочек листочками. — Мне что-нибудь классическое. Тетрадку или свиточек.

Сайлейн так и не поняла, чего было больше в брошенном на нее взгляде — удивления или обиды, но все же получила желаемое и поспешила скрыться в дальнем углу комнаты, за стеной из олеандра. Отгородившись таким нехитрым образом от внимания возможных посетителей, Сайлейн открыла хронику и, сложив две оставшиеся без внимания книги друг на друга, под наклоном установила другой роман, так чтобы он закрывал ее реальное чтиво.

За изучением истории ее застал вечер. Она пропустила обед, заставив нервничать старичка, углядевшего, как Аллектор принес ей перекусить. До глубокой ночи Сайлейн делала выписки, надеясь восстановить картину происходящего много десятилетий назад. Но хроники оказались то ли неполными, то ли отредактированными, и из всего многообразия событий, описанных в труде, девушка выяснила только несколько пунктов.

Во-первых, сатино, то есть тех, кто заключал договор с демонами, было много, несколько больших семей, и в ходе войны силами императора Растана все они приняли смерть. О способе и орудии уничтожения ничего не упоминалось.

Во-вторых, династия Толь-и-Сагнонов исчезла не сразу. Потомков ловили еще долгих пять десятилетий, пока здравствующий император не пожаловал им прощение. Посмертно.

В-третьих, таким же гонениям подвергались и оборотни на территории Таски, ибо считалось, что они могут вернуть демонов.

Сайлейн зло усмехнулась. В ней кипела ненависть к почившему императору. Ох, если бы она знала, что человек, накормивший ее тогда, повинен в стольких смертях ее собратьев… Бросилась бы и хоть как-то навредила. «Но, — пришла запоздалая мысль, — разве бы я смогла что-то ему сделать?»

Сжав и разжав кулаки, девушка несколько раз глубоко вдохнула, успокаиваясь. Впереди еще была долгая ночь, чтобы проштудировать сказки. Возможно, они будут более откровенны? А визит к послу может и подождать.

Закончив поиски к рассвету, Сайлейн откинулась на спинку стула, размышляя: податься к себе и поспать оставшиеся два-три часа или проще вовсе не ложиться? Зверь был готов бодрствовать, и девушка решила также остаться в сознании. Сказки оказались не только красноречивее, но и аллегоричнее. Пробираясь через метафоры и символы, разбираясь с фонетическими чередованиями и диалектными особенностями, Сайлейн нашла подтверждение договору Малиора и Таоки и последовавшему за ним золотому веку. Но, как и все хорошее, оно имело конец. Не все одобряли связь с демонами, считая, что так, капля за каплей они вслед за собственным миром уничтожают и Калистан. Эти люди, которых в разных версиях величали то героями, то сумасшедшими, под влиянием жрецов ныне забытых богов начали медленное уничтожение. Но не с демонов, кои могли оказать достойный отпор, а с их сатино, которые хоть и находились под защитой, были людьми со всеми присущими ими слабостями. Так, за тысячелетия раздора сатино стало так мало, что сохранился только один род, члены которого вели свое начало от Малиора. И тогда последние оставшиеся в живых потомки решили использовать венец и инициировать создание еще одного клана. Но из-за предательства одного из них (Сайлейн предположила, что речь идет о Скатории) венец исчез, а нити, связывающие их с саэратами, оказались ослаблены. Последние не успели прийти на помощь своим сатино. Династия оказалась свергнута, а имя предателя предано забвению.

Побившись немного над новейшими сказками, Сайлейн отступила. Прошедшие строгую цензуру, они не содержали в себе ни крупицы информации, являясь облегченными вариантами древних сюжетов. Задумчиво листая страницы, она услышала, как кто-то вошел, но не оторвалась, только спрятала руку с кольцом под столешницу от греха подальше.

— Леди? — удивленно проговорил Вильгельм, вглядываясь в девушку, окруженную книгами и вырванными тетрадными листками.

Сайлейн подняла голову и взглянула на императора. Он стоял у стены, отделенный от нее только столом. На его губах появилась странная усмешка, едва она взглянула на него.

— Каталина, — медленно, словно наслаждаясь, произнес он ее имя. Сайлейн молча ждала продолжения, стараясь незаметно стянуть под стол свои заметки. — Вы бледны… Вы провели здесь всю ночь, моя леди?

Сайлейн взглянула за окно, как будто не знала, что там уже царствовал день.

— Зачиталась и не заметила. — Сайлейн сделала вид, что смутилась. — Я пойду?

— Конечно, — разрешил Вильгельм, не двигаясь с места. Сайлейн также не спешила, ожидая, когда он или уйдет, или сядет куда-нибудь. Оставить книги она еще могла, свои же заметки бросать не хотелось. — Вам помочь? — предложил мужчина, заметив ее замешательство.

Не дожидаясь ответа, он обошел стол и теперь стоял прямо напротив нее. Девушка едва успела спрятать руку с выступившим перстнем в складках рукава.

— Идемте?

— Сейчас, — обреченно отозвалась Сайлейн, вставая с места и молясь Таоке.

— Вы не спали всю ночь. Что-то случилось?

— Нет, с чего вы взяли?

— Мне так показалось. Я не видел вас всего пару дней, а ощущение, будто прошло не менее десяти. Я обидел вас?

— Нет, что вы, — заверила Сайлейн, хаотично припоминая, что она такого сделала и где допустила ошибку.

Вильгельм довел ее до комнаты и остановился, словно ждал чего-то. Девушка попыталась отстраниться, но он с легкой улыбкой на губах не позволил, перехватив ее кисть. Сайлейн испуганно вздрогнула.

— Я не причиню вам вреда, — мягко пообещал император. И Сайлейн поверила бы ему, если бы не знала, что скрывается за этой очаровательной маской. — Меня бояться не стоит. Мне известно о вашем ко мне отношении, и поверьте, я приложу все усилия, чтобы вы не разочаровались.

Он приблизился к ней вплотную так, что она чувствовала его дыхание у себя на щеке. Она не успела отпрянуть прежде, чем его губы коснулись ее — осторожно, ласково, бережно и мягко. Он легко поцеловал ее и отстранился, улыбаясь в ответ на ее ошарашенный взгляд.

Сайлейн ничего не сказала, быстро юркнув к себе. Его шаги уже успели стихнуть, а она все еще стояла у окна и плакала, то и дело касаясь губ, еще помнящих чужое прикосновение.

Непонимание, растерянность, страх не желали отпускать ее. Сайлейн вновь чувствовала себя маленькой девочкой, стоящей на пороге чего-то нового и непонятного, а оттого пугающего. Ее ошеломил поступок императора, как и его слова. Ее отношение? Разве он может знать, как она ненавидит его отца, как не уверена в нем. Сейчас он ведет себя мягко, предупредительно, а если бы она не была из числа невест?..

Одна ее часть радовалась его высочайшему вниманию — та девочка, которая росла на самом краю бездны, в беднейших кварталах, ликовала. Сам император обратил на нее внимание, оценил. Чувство глубокого удовлетворения поднималось в душе Сайлейн, но тут же умирало, погребенное под тяжестью сомнений и обиды. С чего он взял, что может так поступать с ней? Она пусть и не ровня ему, но и не бесправная рабыня. Или он считает, что так уж неотразим?