С одной стороны – крепкий, справный мужик, пользуясь
российскими простонародными словечками. С другой же… Громадный жизненный и
профессиональный опыт такого вот морского волка несколько односторонний, вот
ведь что, на море ему нет равных, а вот в сухопутных делах, сложностях и
интригах он такой же профан, как Бестужев в морском деле…
Капитан мастерски изобразил на лице вежливое внимание:
– Итак, сударь?
– Мое дело нельзя изложить в двух словах, – сказал
Бестужев. – Так что заранее прошу прощения за многословие…
– Я вас слушаю, – бровью не поведя, откликнулся
осанистый морской волк.
«Господи, помоги! – мысленно воззвал Бестужев. –
Не для себя стараюсь, для дела!»
Сохраняя на лице прежнюю невозмутимость, он заговорил:
– Я – офицер российской императорской гвардии и в настоящий
момент выполняю личное, деликатное поручение его величества. Нет необходимости
напоминать такому джентльмену, как вы, о необходимости сохранять совершеннейшую
тайну… Моя миссия хранится в полном секрете…
С великолепно скрытой иронией капитан Смит осведомился:
– Что, на моем корабле…
– Обстоятельства сложились так, что именно ваш корабль и
стал ареной… – сказал Бестужев. – Дело в следующем: сын одного из великих
князей (он, не мудрствуя лукаво, перевел «великого князя» как «наследного
принца») связался с откровенной авантюристкой самого низкого происхождения. Потерял
голову настолько, что намеревается сочетаться с ней законным браком в Америке.
– Почему именно в Америке? – невозмутимо спросил
капитан.
Ответ у Бестужева был заготовлен заранее:
– Вы, должно быть, слышали, что наша церковь отличается
некоторой независимостью от подобных ей европейских? Впрочем, насколько мне
известно, точно так же обстоит и с вашей, британской, англиканской церковью…
– Да, я слышал, – кратко ответствовал капитан с
непроницаемым лицом.
Бестужев продолжал гладко:
– Молодые люди, как вы понимаете, покинули нашу страну в
крайней спешке и под большим секретом. Они очень, очень спешили оказаться
побыстрее от родины, прекрасно понимали, что о случившемся очень скоро уведомят
императора, и за беглецами будут отправлены… соответствующие посланцы. И в
Германии, и во Франции им просто некогда было искать нашего священника, и уж
тем более его нет у вас на корабле… У вас ведь нет православного священника,
верно?
– Верно, – ответил капитан, невозмутимый, как скала.
– В Америке у них будет возможность остановиться и перевести
дух. Там немало русских… и не так уж трудно отыскать священника. Нет никаких
законных препятствий этому браку… но представьте себе последствия! Молодой
человек имеет безусловное право на престол… пусть даже находясь в числе более
чем дюжины особ такого же ранга. Однако, вступив в брак с особой… оставим
этикет и назовем ее попросту простолюдинкой! Вступив в подобный брак, юноша эти
права теряет, окончательно и бесповоротно. Думаю, вы представляете реакцию его
семейства… В Британии, насколько мне известно, подобные коллизии тоже
случались, и не обязательно с особами королевской крови, уж вы-то, подданный
его величества короля Великобритании – кстати, близкого родственника нашего
императора – должны понимать щекотливость ситуации. Республиканцы наподобие
французов вряд ли способны осознать в должной мере нешуточный трагизм
обстановки, но мы с вами, подданные старых монархий…
– Да, – сказал капитан. – Ситуация не из приятных.
– Разумеется, наши… не стремящиеся к широкой известности
учреждения предприняли соответствующие меры. Не ограничиваясь этим, его
величество отправил в Европу особо доверенных гвардейских офицеров. Мне повезло
больше других, я нашел парочку в Шербуре, но они успели сесть на «Титаник».
Пришлось броситься следом…
Он замолчал, откинулся на стуле, изображая некоторую
нервозность – впрочем, особо лицедействовать и не пришлось, он и в самом деле
нервничал не на шутку…
– Ну вот, теперь вы все знаете… – проговорил Бестужев, тяжко
вздохнув на манер сценического привидения.
Как он и ожидал, после умышленно затянутой им самим паузы
последовал вопрос, заданный тем же бесстрастным тоном:
– И какого же содействия вы от меня ожидаете… господин
майор?
– Я переоценил свои силы, – ответил Бестужев, не
медля. – Действуя в одиночку, отыскать беглецов здесь, на корабле,
попросту невозможно. У меня есть кое-какие сведения о личности и биографии этой
девицы, я думаю, они произвели бы должное воздействие на неосмотрительного
молодого человека и позволили бы ему осознать, что он угодил в лапы беззастенчивой
авантюристки с весьма небезупречным прошлым… Но как мне их отыскать? В
особенности если они, есть сильные подозрения, практически не покидают каюту?
Без помощи судового персонала мне их не найти, а время летит, его осталось
совсем немного… В Америке они с легкостью могут от меня скрыться… и произойдет
непоправимое. Император, отправляя нас с этим поручением, выразил надежду, что
мы оправдаем высочайшее доверие… Если… Мне, как гвардейскому офицеру, останется
лишь пустить себе пулю в висок… Мне необходимо ваше содействие, капитан. Теперь
вы все знаете.
Он замолчал, исподтишка наблюдая за бесстрастным лицом
собеседника. В конце концов, придуманная им история не несла в себе ничего
необычного. Не единожды во многих королевских домах Европы приключались подобные
коллизии, и не так уж давно, достаточно вспомнить хотя бы загадочную смерть
наследника австро-венгерского трона в замке Майерлинг…
Поймав внимательный взгляд капитана, он понурился, произнес
с убитым видом:
– История, разумеется, из ряда вон выходящая, однако, в
сущности, не столь уж и оригинальная…
– Да, пожалуй, – кивнул капитан. – Случалось
подобное, и у нас в Британии, и на континенте… Порой мне по своему положению
приходится выслушивать истории гораздо более удивительные. Не далее как вчера
ко мне обратился крайне эксцентричный господин, представился германским
профессором университета и настоятельно требовал, чтобы мы отыскали в трюме
среди грузов некую древнеегипетскую мумию и немедленно выбросили ее в море,
поскольку она, каким-то мистическим образом, изволите ли видеть, сулит
«Титанику» гибель… Не знаю вашего отношения к мистике, но мое скорее
скептическое… к тому же я не могу поступать подобным образом с законно
перевозимым грузом независимо от его характера… Ваша история выглядит гораздо
более житейской, если можно так выразиться…
И он замолчал, поглядывая выжидательно, бесстрастно.
– Вы хотите сказать, что не можете верить мне на
слово? – спросил Бестужев напрямую.
Капитан ничего не сказал – он только чуть приподнял брови и
мимолетно воздел глаза к потолку, ухитрившись выразить этим довольно сложную
гамму чувств, вполне понятных человеку, находящемуся в здравом рассудке.
Действительно, у английских джентльменов принято верить людям благородным на
слово, но далеко не всегда, не везде, не во всем…