Пуаро ведет следствие - читать онлайн книгу. Автор: Агата Кристи cтр.№ 23

«Но, дорогой мой Хастингс, я верю во власть этих сил. Вам не следовало бы недооценивать могущества сверхъестественного.»

«Ну и что мы будем делать?»

«О, мой милый Хастингс, вы всегда такой практичный! Ну, eh bein, [39] мы начнем с того, что телеграфируем в Нью-Йорк. Запросим у них подробности смерти молодого Блайнбера.»

Он так и сделал. Ответ был скорым и исчерпывающе точным.

Молодой Рупер Блайнбер сидел на мели в течение нескольких лет, затем эмигрировал на острова Южного моря, перебиваясь там случайной работой. Однако два года назад вернулся в Нью-Йорк, где начал быстро опускаться. Наиболее важным было то, с моей точки зрения, что он недавно пытался занять определенную сумму на поездку в Египет. «У меня там есть добрый друг, у которого я могу одолжить», — говорил он всем.

Однако этим планам не было суждено сбыться. Он вернулся в Нью-Йорк, проклиная своего дядю, который больше заботился о костях сгинувших фараонов, чем о своих родственниках.

Смерть сэра Уильярда произошла во время его пребывания в Египте. По возвращении в Нью-Йорк молодой Блайнбер вел все тот же легкомысленный образ жизни — и вдруг, ни с того ни с сего, покончил с собой. В оставленной им записке было несколько странностей: он писал о себе, как о прокаженном и неприкасаемом. Письмо заканчивалось фразой, что таким, как он, лучше умереть.

В моем мозгу родилась мрачная теория. Я никогда раньше не верил в проклятие давно исчезнувших египетских фараонов и считал, что преступника нужно искать в нашем времени.

Предположим, что молодой человек решил избавиться от своего дяди с помощью яда. Сэр Джон Уильярд принял его по ошибке.

Молодой человек возвращается в Нью-Йорк, гонимый своим преступлением. До него доходит известие еще об одной смерти, о смерти дяди. Молодой Блайнбер осознает, насколько бессмысленным было его преступление и, мучимый раскаянием, кончает с собой.

Я изложил эту версию Пуаро. Он заинтересовался:

«Все, что вы придумали, мой друг, очень просто, очень просто. Вполне возможно, что все так и было. Но вы выкинули из своей версии роковое влияние гробницы.»

Я пожал плечами.

«И вы до сих пор считаете, что это надо принимать всерьез?»

«Настолько всерьез, что мы завтра же отплываем в Египет.»

«Как?» — вскричал я, совершенно потрясенный.

«Именно так». Лицо Пуаро выражало готовность к геройскому самопожертвованию. Он тяжело вздохнул и горько посетовал:

«Но море… Это проклятое море…»

Прошла неделя. Под нашими ногами хрустел золотой песок пустыни. Солнце изливало на нас свой жар. Пуаро, воплощавший собой само страдание, тихо угасал на моих глазах. Маленького бельгийца трудно было назвать хорошим путешественником — наше четырехдневное плавание из Марселя в Египет было для него сплошной мукой. То, что сошло на берег в Александрии, представляло собой лишь бледную тень Пуаро.

Он временно утратил даже свою хваленую аккуратность.

Прибыв в Каир, мы отправились прямо в отель «Мен Хауз», расположенный в тени пирамид. Очарование Египта полностью захватило меня. Но не Пуаро. Одетый точно так же, как и в Лондоне, он таскал в кармане маленькую щеточку для чистки одежды и вел бесконечную войну со скапливающимся на одежде песком.

«А мои ботинки, — причитал он. — Взгляните на них, Хастингс. Мои чистенькие кожаные ботинки, всегда такие блестящие и красивые. Вы видите, песок и в них, и на них. Это и больно, и некрасиво. И еще эта жара! От нее мои усы обвисли, — да, да, совершенно обвисли.»

«Взгляните на сфинкса, — настаивал я. — Даже мне кажется, что он источает какую-то тайну и очарование.»

Пуаро взглянул на сфинкса с досадой.

«Он отнюдь не излучает счастье, — объявил Пуаро. — Да и странно было бы этого ожидать от существа, наполовину засыпанного песком. О, этот песок!»

«Послушайте, но ведь в Бельгии тоже полно песка», напомнил я ему, имея в виду праздники, которые мы провели среди «les dunes impeccables, [40] как это было написано в путеводителе.

«Но, во всяком случае, не в Брюсселе,» — отрезал Пуаро.

Он задумчиво смотрел на пирамиды. «По крайней мере, верно то, что они огромные и правильной геометрической формы. Но их шероховатая поверхность отвратительна. И мне не нравятся эти пальмы, даже если их посадить рядами.»

Я прервал его стенания, предложив немедленно отправиться в лагерь археологов. Добираться туда нужно было на верблюдах. Животные стояли на коленях, терпеливо ожидая, пока мы на них усядемся. Они были отданы под присмотр живописной группке мальчишек, возглавляемой разговорчивым переводчиком. Я не буду рассказывать о том зрелище, которое являл собой Пуаро на верблюде. Он начал со вздохов и стонов, а кончил отчаянными жестами и жалобами Святой Деве Марии и каждому святому в отдельности. Под конец Пуаро позорно отступил, пересев с верблюда на миниатюрного ослика.

Я должен заметить, что идущий рысью верблюд — серьезная проблема для седока-новичка. Несколько дней у меня ныло все тело.

Наконец мы достигли места раскопок. Опаленный солнцем человек с седой бородой, в белой одежде и с колониальным шлемом на голове подошел, чтобы поприветствовать нас.

«Месье Пуаро и капитан Хастингс? Мы получили вашу телеграмму. Простите, что никто не приехал в Каир встретить вас. Произошло ужасное событие, которое совершенно расстроило все наши планы.»

Пуаро побледнел. Его рука, тайком потянувшаяся к щеточке, замерла на месте.

«Еще одна смерть?» — выдохнул он.

«Да».

«Сэр Гай Уильярд?» — воскликнул я.

«Нет, мой американский коллега — мистер Шнайдер.»

«А причина?» — спросил Пуаро.

«Столбняк».

Я побледнел. Воздух вокруг меня был наполнен злом, невидимым и опасным. А что, если следующим буду я?

«Mon Dieu, [41]  — тихо произнес Пуаро. — Я не понимаю этого. Это ужасно. Скажите, месье, нет никаких сомнений, что это действительно был столбняк?»

«Я думаю, что нет. Но доктор Эймс объяснит вам все гораздо лучше.»

«Ну, конечно, ведь вы не врач.»

«Меня зовут Тоссвил.»

Значит, это и был упомянутый леди Уильярд официальный представитель Британского музея. Удивляло в его облике нечто печально-непоколебимое, что сразу же понравилось мне в нем.

«Если вы отправитесь со мной, — продолжал доктор Тоссвил, — я отведу вас к сэру Уильярду. Он очень беспокоился и просил сразу же сообщить о вашем прибытии.»