— Я говорю не об измышлениях, а об исторических
фактах, — отрезала Лорен. — О достоверных сведениях, которые
упоминаются в хрониках и документах. Например, о портрете Деборы кисти
Рембрандта. Его подлинность, да будет вам известно, установлена. Документы,
касающиеся голландца Петира ван Абеля, до сих пор хранятся в Амстердаме. Наша
семья располагает копиями этих документов. Но я не собираюсь сейчас долго
рассуждать об этих свидетельствах или об ордене Таламаска. Достаточно сказать,
что члены ордена были чрезвычайно полезны нам в период исчезновения Роуан.
Именно они выяснили, что Роуан и Лэшер ездили в Доннелейт. Именно они
предоставили нам подробное описание внешности этого существа. Кстати,
впоследствии нанятые нами детективы подтвердили точность этого описания. Я
очень сомневаюсь, что какая-либо другая организация, будь то религиозная,
научная или юридическая, оказалась бы нам столь же полезной. Но… вы сами
слышали, Эрон предостерегает нас от дальнейших контактов с Таламаской. Полагаю,
у него есть на то веские причины. И, думаю, нам стоит внять его
предупреждениям.
— Кое о чем ты предпочла умолчать, — пробурчал
Филдинг. — Например, о том, что произошло с доктором Ларкиным.
— Об этом никому из нас ровным счетом ничего не
известно, — вступил в разговор Райен. — Доктор пропал бесследно.
Лорен совершенно верно обрисовала ситуацию. Мы не располагаем фактами,
позволяющими обвинить Таламаску в злом умысле против нашей семьи. Так или
иначе, все наши контакты с орденом осуществлялись исключительно через Эрона.
Эрон наш верный и преданный друг. А теперь, женившись на Беатрис, он стал
членом нашей семьи.
— Да, удобно устроился, — усмехнулся Рэндалл.
— Какой ты идиот, — не смогла сдержаться Беатрис.
— Хватит препираться! — отрезала Мона.
— Да-да, не надо портить друг другу нервы, —
немедленно подхватил Райен. — Сейчас у нас и так достаточно поводов для
беспокойства.
В отличие от большинства сидевших за столом Райен, судя по
всему, понимал, как неуместны сейчас внутрисемейные раздоры. А может, взгляд
изумрудно-зеленых глаз Моны, удлиненных, как глаза василиска, полностью
заворожил его, подчинил, вынудил вторить ее словам. Так или иначе, Райен
одобрительно погладил Мону по руке и заговорил снова:
— Эрон, который, повторяю, является нашим верным другом
и родственником, настоятельно посоветовал нам не иметь больше дела с орденом
Таламаска. И, думаю, нам не стоит пренебрегать этим советом.
Вновь несколько человек заговорили одновременно. Лили
выразила желание узнать, почему Эрон находился в столь жесткой зависимости от
приказов ордена. Сесилия торопилась напомнить о некоем человеке из Таламаски,
который, по словам соседей, приставал к ним с расспросами. Энн-Мэри хотела,
«чтобы кто-нибудь внес ясность во всю эту путаницу».
Лорен сделала жест рукой, призывая родственников к молчанию.
— Таламаска располагает исчерпывающими медицинскими
сведениями, — сообщила она. — Они отказались делиться с нами
информацией по этому вопросу. Если бы вы дали Эрону возможность спокойно
высказаться, он наверняка объяснил бы нам, какую позицию сейчас занимает орден.
Но вы ведь не желаете его слушать. Так или иначе, всем нам следует
руководствоваться несколькими простыми правилами. Во-первых, не отвечать на
вопросы посторонних. Во-вторых, соблюдать все необходимые меры предосторожности.
В-третьих, сообщать в офис компании о любом проявлении активности со стороны
членов ордена. — Лорен наклонила голову и добавила, выразительно понизив
голос: — Мы должны сомкнуть свои ряды!
После того как она закончила, в комнате повисло напряженное
молчание.
— Майкл, а что скажешь ты? — нарушила тишину
Лорен. Майкл никак не ожидал, что она к нему обратится. Он наблюдал за
дискуссией отстраненно, словно за бейсбольным или футбольным матчем или даже за
шахматной игрой. Мысли его были заняты воспоминаниями о Джулиене, о разговорах
с ним. Вопрос Лорен застал его врасплох. Открывать свои истинные намерения
перед родственниками у него не было ни малейшего желания. Он понимал, что это
лишь породит дополнительные проблемы. Однако же слова сами собой сорвались с
его губ:
— Я положу конец этому человеку. Как только он будет
найден, я убью его. Никто и ничто меня не остановит.
Рэндалл что-то возбужденно воскликнул.
И Филдинг тоже.
Но Майкл предостерегающе поднял руку.
— А сейчас я ухожу. Я должен быть рядом с женой. Я
хочу, чтобы она поправилась. Мое место возле нее.
— Погоди, осталось совсем немного. Я лишь кратко
ознакомлю вас с ходом расследования, — остановил его Райен.
Он открыл свою большую кожаную папку и извлек оттуда
несколько листов бумаги, покрытых печатными строчками.
— Вот, в этом сообщении говорится, что около того места
в Сент-Мартинвиле, где была найдена Роуан, не обнаружено ни крови, ни
человеческих тканей. Если, как предполагают доктора, у нее произошел выкидыш,
никаких следов не осталось.
Правда, это довольно многолюдный участок парка, —
продолжал Райен. — А в тот день, когда все это случилось, по меньшей мере
дважды лил сильный дождь. И еще один дождь прошел на следующий день. Мы
отправили двух опытных детективов с заданием еще раз тщательно обыскать
местность. Но на данный момент не имеем никаких фактов, позволяющих судить о
том, что же все-таки имело место в действительности. Разумеется, детективы
будут искать не только следы выкидыша. Они расспросят всех, кто живет
поблизости. Вдруг кто-нибудь видел Роуан или нечто такое, что даст нам ключ к
разгадке тайны.
Родственники закивали головами в знак согласия.
— А теперь, Майкл, мы оставим вас с Эроном здесь, а
сами отправимся в центр города, в главный офис компании. Нам предстоит решить
некоторые вопросы относительно легата и Моны. Если не возражаешь, вечером мы
вернемся.
— Конечно, не возражаю, — поспешно ответил
Майкл. — Вы мне ничуть не мешаете. У нас здесь все идет своим порядком.
Гамильтон наверху, с сиделками. Никаких затруднений не возникает.
— Майкл, мне непросто задать тебе этот вопрос, —
раздался смущенный голос Лорен. — И все же я должна спросить. Тебе
известно, где находится знаменитый изумруд Мэйфейров?
— Ох, Господи помилуй! — сокрушенно вздохнула
Беа. — Не понимаю, зачем вспоминать об этом проклятом камне.
— Вспомнить о нем необходимо, — ледяным тоном
возразила Лорен. — Этот камень является важной частью наследия. Мы должны
отыскать его. Его законное место — на шее преемницы.