Программа - читать онлайн книгу. Автор: Грегг Гервиц cтр.№ 93

Медведь ухмыльнулся, глядя на Таннино, и сказал:

— Хочешь стать истцом по этому делу?

— Если он не передаст им эту почту, истцом будет выступать федеральное правительство, — сказал Винстон. — Тогда мы сможем предъявить обвинения по антикоррупционному законодательству и потребовать для него более длительных сроков заключения.

Рутерфорд бросил взгляд на свои огромные электронные часы:

— Завтра пятница. Если вы доставите мне брошюры к девяти утра, я смогу организовать доставку в тот же день.

— Идет, — сказал Тим, — Беттерс ждет меня обратно в субботу.

— Я не уверен, что стоит это делать, — возразил Таннино, — твое прикрытие становится все менее надежным. Если ты вернешься, тебе придется подписывать финансовые документы. Эти ребята времени терять не любят — в понедельник они первым делом начнут копаться в твоих делах. Даже с моими связями мы не сможем провести их. Они поймут, что Том Альтман — сплошная фикция. Они вычислят тебя в течение сорока восьми часов.

— Тогда дайте мне сорок восемь часов.

В пыльном номере мотеля без Хеннингов было пустовато. В комнате сидели Тим, Дрей, Бедерман и Реджи. Ли быстро вошла внутрь, подгоняемая нетерпеливой надеждой, но вся энергия покинула ее, когда она увидела, что Уилла там нет. Через некоторое время Тим убрал пустой стул, но она все равно взволнованно смотрела на дверь. В отсутствие родителей Ли быстро оставила свою оборонительную позицию и смягчилась.

— Вспомни о том, как ты впервые услышала о Программе, — сказал Бедерман. — Думала ли ты тогда, что посвятишь ей всю свою жизнь?

Ли прижала руку к лицу так, что ее глаз почти не было видно:

— Нет.

— Что ты тогда о ней подумала?

— Наверное, она показалась мне немного странной. Немного… — Ли бросила еще один взгляд на дверь.

— Да?

— Подавляющей, что ли.

— Как ты думаешь, что бы ты ответила мне, если бы я сказал, что через шесть месяцев ты будешь жить на ранчо, на котором нет телефонов?

— И что я потеряю связь со всей своей семьей и друзьями? — Ли потянула за выбившуюся прядку волос. — Наверное… я бы не поверила.

Услышав тихий стук в дверь, она напряглась и застыла на стуле. Дверь скрипнула, и Уилл вошел в номер. На нем были брюки цвета хаки, незаправленная рубашка-поло, щеки покрывала щетина. Его веки и кожа под глазами припухли от бессонных ночей, волосы были растрепаны, хотя обычно он их тщательно причесывал. Он потер шею под воротником сзади, выставив вперед локоть углом:

— Вы все еще… хотите меня видеть?

Бедерман посмотрел на Ли.

— Если ты будешь хорошо себя вести, — сказала она.

Шарканье Уилла выдавало несвойственное ему ощущение неуверенности, которое он испытывал. Подтянув стул, он опустился на него, наклонился вперед и мягко сжал руку Ли — один раз.

— Я как раз собирался спросить Ли, что заставило ее вступить в эту организацию, — пояснил Бедерман.

Шея Ли напряглась, в присутствии Уилла она снова вся подобралась:

— На первой встрече я почувствовала сопричастность — потрясающее ощущение. Наверное, именно этого я всегда втайне хотела — чувствовать себя частью чего-то. В наше время вокруг царит такой цинизм, а тут все эти люди, которые собрались вместе ради одной общей цели. Роста.

Она ни на секунду не отрывала взгляда от Уилла. Тим мысленно молил Бога о том, чтобы тому хватило ума не открывать рта. И ему хватило.

Бедерман поправил сползшие очки:

— У меня иногда возникает такое ощущение, когда я читаю лекции.

— Правда?

— Да, правда.

Мысли Тима вернулись к тому вечеру в феврале прошлого года, когда Франклин Дюмон с мокрым от дождя лицом загадочным образом возник на пороге его дома. Он вспомнил, как Дюмон заявил, что может помочь Рэкли умерить ту боль, которую он чувствовал после смерти дочери, и ответить на мучившие его вопросы в отношении правоохранительной системы, которая отпустила ее убийцу.

Тим редко рассказывал о Комитете кому-нибудь, кроме Дрей: ему очень трудно было подобрать слова, чтобы выразить то, что он по этому поводу чувствовал, и заставить себя их произнести:

— Я знаю, что такое поддаться влиянию группы. Они как будто высказывают твои самые тайные желания в тот момент, когда ты уже почти отчаялся когда-нибудь дождаться их исполнения. Я попал в такую группу, после того как моя дочь погибла, но они все время преследовали свои собственные цели у меня за спиной.

Ли раскачивалась на стуле:

— Иногда я не хочу делать то, что предписывает мне Программа…

Из горла Уилла вырвался чуть слышный звук. По лицу Реджи катились слезы, хотя он и сидел не шевелясь.

— …но ТД говорит, что это для моей же пользы, — продолжала она.

Реджи вытер слезы:

— Если бы это было для нашей собственной пользы, он не стал бы лишать нас еды и сна, чтобы нас легче было контролировать. Он бы не стал настраивать нас друг против друга. Он не стал бы… — Его горечь испарилась как по мановению волшебной палочки, дыхание стало неровным.

— Не стал бы что? — спросила Ли.

Реджи с трудом проговорил:

— Выбрасывать людей, как мусор.

Этот неожиданный взрыв эмоций даже Бедермана застал врасплох. Только Ли ответила на него сразу: она наклонилась и погладила Реджи по плечу.

Реджи пробормотал, не поднимая головы:

— Он заставил меня почувствовать себя таким уязвимым. Как будто без него я всего лишь никчемный кусок дерьма, не заслуживающий того, чтобы занимать место на этой планете.

Ли замерла. Она зажмурилась и начала что-то шептать.

Дрей протянула к ней руку, но Бедерман покачал головой. В комнате было настолько душно, что явственно начинал ощущаться дискомфорт. Тим оттянул рубашку и потряс ею, дожидаясь, пока Ли поднимет голову. Когда она взглянула на них, ее лицо было покрыто красными пятнами, а ногтями она нервно и беспорядочно терла свою сыпь сквозь водолазку.

— Если это неправильно, — сказала она, — если я пойму, что это неправильно, тогда мне придется признать, что и все остальное тоже было неправильно.

— Программа построена так, чтобы заставить тебя чувствовать себя подобным образом, — пояснил Бедерман. — Чтобы ты не видела альтернатив. Чтобы ты чувствовала себя загнанной в ловушку.

— Но я же повернулась спиной ко всему. Я прикладывала столько усилий, чтобы стать Про. — На водолазке под воротником — там, где она продолжала лихорадочно расчесывать кожу, появились следы крови. — Я все оставила, сожгла все мосты, разорвала все отношения.

— Не все, — сказал Уилл.