Том Сеймур рассказывал: когда он попытался
поцеловать тебя, ты ударила его так сильно, что у него потом несколько дней
звенело в ушах. Но я — не простой придворный. Здесь я — первый из джентльменов.
Разве родители не объяснили тебе, в чем состоит твой долг перед королем?
— Меня учили, что прежде всего я в долгу
перед Богом, милорд, а вы поступаете против закона Божия, — возразила
Блейз, набравшись смелости.
— И вправду твой первый духовный долг — не
забывать о Боге, но прежде всего ты обязана исполнять свой долг передо мной,
твоим королем, — заметил он, слегка обескураженный логикой ответа Блейз.
Потом они долго молчали, а тем временем король
поглаживал ее грудь и покрывал поцелуями нежную кожу на ее шее. Наконец он
вновь заговорил:
— Где вы живете, мадам?
— В покоях, отведенных эрлу и графине
Марвуд, сир, — чуть слышно выговорила Блейз.
— Пожалуй, мне не следует бродить по
коридорам дворца, разыскивая покои Оуэна. Увидев меня, люди могут сделать
ошибочные выводы. Ты переберешься в свои покои, Блейз, они находятся прямо над
моими, и я смогу входить туда по небольшой внутренней лестнице. Пусть люди
строят догадки, сколько им вздумается, но никто не будет знать, когда и сколько
раз я навещаю тебя.
— О нет, нет, милорд, не надо! Я выполню
все ваши приказания, но не позорьте меня перед всеми! — взмолилась Блейз.
— Разве принадлежать королю —
позор? — недоуменно уставился на нее Генрих. — Я немедленно прикажу
заново отделать твои покои. Ты переберешься туда на Майский день, когда будешь
избрана королевой любви и красоты всего двора. А до тех пор я останусь
терпеливым влюбленным, довольствующимся только поцелуями и объятиями: в
воздержании тоже есть своя прелесть.
Он подержал ее на коленях еще несколько минут,
продлевая удовольствие, а затем зашнуровал платье и отпустил Блейз с нежным
поцелуем. Она покинула покои короля с высоко поднятой головой и
разрумянившимися щеками и прошла через толпу придворных джентльменов,
обменивающихся понимающими взглядами и улыбками.
Томас Сеймур дерзко перегородил ей дорогу.
— Стало быть, леди Уиндхем, вы
приберегали свою добродетель для короля, — и он визгливо рассмеялся.
— Лучше уж король, чем его
прихвостень! — отбрила наглеца Блейз, отталкивая его в сторону и покидая
зал под взрыв шепотков и довольного смеха.
— Не смей даже заговаривать со
мной, — предупредила Блейз младшую сестру, ворвавшись к себе в комнату.
Блисс обо всем знала! Но откуда она могла
знать? Разве кто-нибудь в этом проклятом дворце подозревает о ее унижении?
— Не будь глупышкой, Блейз, — без
малейшей тени смущения отозвалась Блисс. — Подумать только, ты оставалась
наедине с королем!
— А мне этого ни капли не хотелось! Как
ты думаешь, . зачем он позвал меня, Блисс? Тебе известно, что ему не терпится затащить
меня в постель? Думаешь, для меня честь — числиться в королевских любовницах?
Господи, лучше бы я никогда не приезжала сюда! Как спокойно мне жилось дома, с
ребенком! Боже мой, ну зачем ты отнял у меня Эдмунда? — и она разразилась
рыданиями.
Блисс схватила сестру за плечи и встряхнула
ее.
— Прекрати немедленно! — велела
она. — Сию же минуту прекрати! Ты хочешь переполошить весь Гринвич?
Хочешь, чтобы вести о твоей истерике дошли до
короля и он оскорбился бы, узнав, что леди, которую он почтил вниманием,
недовольна? Черт бы тебя побрал, Блейз, ведь он не какой-нибудь деревенский
сквайр. Он — король, дорогая!
— Король — самый ничтожный из
мужчин! — всхлипнула Блейз.
— Ты не можешь отказать ему, сестра.
Оставаясь с ним, ты должна быть приветлива и любезна. Ни одна из любовниц
Генриха еще не оплакивала своей судьбы, и ты этого не сделаешь. Подумай об
остальных, дорогая! Ведь стоит тебе оскорбить короля, Блейз, как его гнев падет
не только на тебя, но и на нас с Оуэном. В конце концов ты прибыла ко двору с
нами, — пеняла Блисс, подводя сестру к дивану у камина и усаживаясь
рядом. — Послушай, Блейз, — уже мягче продолжала она, — ну что
здесь такого? Король хочет любить тебя, а он, если верить слухам, превосходный
любовник. В его предложении нет ничего страшного, верно?
— Король — женатый мужчина, Блисс! И меня
в отличие от тебя это тревожит.
— Король уже давно не живет с королевой,
сестра! Кроме того, никто не обвиняет королей в неверности супруге, когда они
всего лишь обзаводятся любовницами. Генрих же не сажает своих возлюбленных на
трон рядом с собой! Королева уже привыкла смотреть сквозь пальцы на его
невинные шалости. Единственное, за что она ненавидит Бесси Блаунт и Мэри
Болейн, — это за то, что они подарили Генриху здоровых сыновей, чего она
сама так и не сумела сделать.
И потом, Блейз, король так или иначе
расстанется с Екатериной Арагонской. Ему нужна жена, которая способна
произвести на свет сыновей, и он ее получит. Как жаль, что твой титул так
незначителен, иначе ты могла бы занять место Екатерины Испанской!
— Блисс, что ты говоришь! —
ужаснулась Блейз словам младшей сестры.
Блисс только с улыбкой пожала плечами.
— Ну вот, наконец-то ты перестала
рыдать, — деловито заметила она.
— Что же мне теперь делать, Блисс! Умоляю
тебя, помоги мне!
Блисс вздохнула.
— Давай говорить начистоту, Блейз: король
не делает тайны из своих намерений. В этом вопросе у тебя нет выбора. Кроме,
пожалуй, — она усмехнулась, — выбора цвета портьер для своих новых
покоев.
— Что? — задохнулась от возмущения
Блейз.
— Ты должна стать любовницей короля,
глупышка! Это не просто мимолетный роман между фрейлиной и каким-нибудь
придворным средней руки! Несомненно, король отведет тебе собственные покои —
поблизости от своих.
— Прямо над его комнатами, соединенные
отдельной лестницей, — сухо добавила Блейз, находя в своем положении повод
для черного юмора.
Блисс моментально исполнилась почтения к
сестре.
— Из тех комнат, говорят, открывается
восхитительный вид на реку. У тебя будет сразу несколько слуг! Когда ты
перебираешься на новое место?
— Думаешь, мне очень нужна эта свора
незнакомых вертихвосток, разносящих по дворцу сплетни о каждом моем поцелуе и
вздохе? Нет уж, спасибо! Кроме Геарты, я не хочу никого видеть, — фыркнула
Блейз.