Обхватив ее сильной рукой, король опытными
пальцами развязал шнуровку и скользнул ладонью под лиф платья Блейз, к ее
груди. Большим пальцем он быстро и сильно провел по набухшему соску, тотчас
затвердевшему от этого прикосновения.
— Нет! — выкрикнула Блейз,
вырываясь. — Прошу вас, не надо!
— Тише, дорогая, не трать силы
понапрасну, — посоветовал он и склонил голову, целуя ее благоуханную
грудь. — О, как ты прелестна!
Собрав все силы и всхлипывая от ужаса, Блейз с
отчаянием рванулась в сторону, высвободилась, и запахнув лиф, бросилась прочь
из лабиринта. Обнаружив укромный уголок, она быстро привела себя в порядок и
заторопилась в комнаты Блисс. С облегчением обнаружила, что там никого нет, она
рухнула на кровать и зарыдала.
Ласки короля безмерно удивили ее. Блейз уже не
была столь невинна, как прежде, по приезде сюда, и знала, что он постоянно
ухаживает за дамами. Но ведь она-то ничуть не походила на Бесси Блаунт или Мэри
Болейн. Она не стремилась пленить короля и полагала, что ее добродетельное
поведение если и не защитит ее от других мужчин, чьи поступки казались ей
чудовищными, то по крайней мере подаст знак королю, — Блейз считала его
самым благородным из джентльменов. Как же она ошибалась! Что ей теперь делать?
В дверь постучали, и сердце Блейз торопливо
заколотилось. Неужели он осмелился явиться к ней в спальню? Нет, такое не
позволено даже королю.
— Войдите, — произнесла она, и через
порог шагнул молодой паж.
— Его величество немедленно требует вас к
себе, миледи Уиндхем, — звонким голосом объявил мальчик.
Блейз ахнула.
— Не могу! — выпалила она прежде,
чем успела подумать.
Паж побелел от ужаса.
— Мадам, ради Бога, не отсылайте меня к
королю с таким ответом! Я лишусь места при дворе, а ведь я младший сын в семье!
Если меня прогонят, я ничего не сумею добиться в жизни!
— Ладно, — кивнула Блейз,
поднимаясь, — я иду с тобой. — «Бедный мальчик, — подумала
она, — еще одна жертва короля». Следуя за пажом, Блейз достигла
королевского крыла и, пройдя через зал, где столпилась половина придворных,
жаждущих увидеть ее позор, шагнула во внутренние покои короля. Паж доложил о ее
приходе и исчез.
Повернувшись к ней, король осведомился:
— Вы уже успокоились, мадам?
Что она должна ответить? Ведь он — король.
Блейз молча кивнула.
— Ради тебя я постараюсь не спешить,
Блейз, — пообещал король, впервые называя ее по имени, — но помни
одно: я твердо решил завладеть тобой.
— Сир… — начала она.
— Молчите! Я еще не позволил вам
говорить. У вас есть ребенок, верно?
— Да, милорд. Это девочка, ее зовут
Нисса.
— Нисса? Вы знаете греческий, мадам?
— Муж учил меня греческому, сир.
— Сколько лет вашей дочери?
— Два года, сир.
— Кто считается законным опекуном леди
Ниссы, и каким состоянием она владеет?
— Полагаю, ее опекунша — я, сир, —
неуверенно отозвалась Блейз.
— Нет, мадам, женщина не может быть
опекуншей без моего позволения, а вы его пока не получали. Каково состояние
ребенка?
— Ниссе отошло небольшое поместье с двумя
деревнями и домом. Поместье называется Риверсайд.
— Я подумаю насчет опекуна — настоящего
опекуна этой маленькой наследницы. Разумеется, она будет воспитана в его доме.
Уверен, я найду человека, достойного заниматься воспитанием ребенка.
Блейз почувствовала, как сердце заколотилось в
ее груди.
— Сир, неужели вы хотите отнять у меня
дочь?
— Такое дитя, как ваша дочь, должно иметь
достойного опекуна, — повторил король. — Женщина, в особенности
своенравная женщина, которая не знает, как следует вести себя в обществе
короля, неспособна воспитывать невинного ребенка.
— Тогда назначьте опекунами Ниссы моих
родителей, лорда и леди Морган из Эшби. У них одиннадцать детей, восемь из них
еще живут дома. Сейчас моя дочь находится у них.
Король задумался и ответил:
— Нет. Такая богатая наследница, как ваша
дочь, должна вырасти в доме более влиятельного лица, способного позаботиться о
ее воспитании, — такого, который пользовался бы расположением короля. Я
подумаю об этом, мадам, и разумеется, мое решение будет зависеть от ваших
дальнейших поступков. Вы поняли меня, мадам?
— Да, милорд, поняла, — чуть слышно
ответила Блейз.
— Тогда подойдите и поцелуйте меня,
дорогая, ибо разговоры меня утомили. Мы с вами можем заняться гораздо более
приятными делами, Блейз.
Она медленно прошла через комнату и подняла
голову, принимая его поцелуй.
— Открой рот, Блейз, впусти мой
язык, — приказал король, обняв ее так, словно беря в плен.
Повиновавшись, она задрожала от этого
прикосновения. Его язык скользил по ее губам с небрежной грацией, руки короля
крепко обнимали ее талию, по комнате распространялся слабый аромат фиалкового
корня. «Сейчас я упаду в обморок», — думала Блейз, чувствуя, как слабеет в
объятиях короля.
Король заметил, как она покачнулась, и быстрым
движением подхватил ее на руки, усевшись в кресло у огня, зажженного, чтобы
прогреть сырую комнату.
— Вот так, дорогая, не бойся меня. Я
просто хочу тебя любить.
«О Господи, — думала Блейз, сидя у него
на коленях и заглушая рыдания, — как он переменчив!»
Только что угрожал ей, а сейчас разыгрывает
роль нежного любовника. Только теперь она поняла силу истинной власти, и этот
урок оказался жестоким. Почему она не осталась дома? Лучше уж жить в окружении
болезненных воспоминаний, чем оказаться беспомощной игрушкой в руках Генриха.
Распустив шнуровку, король просунул ладонь под
ткань платья и принялся ласкать ее грудь.
— Как мне не терпится увидеть тебя такой,
какой тебя сотворил Бог, — негромко произнес он. — Какая у тебя
восхитительная грудь, Блейз.
Она сделала последнюю попытку заставить его
отказаться от своих намерений.
— Милорд, прошу вас, умоляю, не делайте
этого! Меня воспитали в строгости…
— Это более чем очевидно, моя деревенская
простушка.
Среди придворных джентльменов этой зимой
ходили слухи, что ты отвергала даже самые настойчивые домогательства.