– Быть может, наш викарий знает, – сказала мисс Марпл.
Ну как эта женщина проведала, что я сегодня днем заходил к
миссис Лестрэндж? Как она обо всем дознается, ума не приложу! В этом есть
что-то мистическое. Просто ужас берет.
Я покачал головой и сказал, что ничего не знаю.
– А что думает инспектор Слак? – спросила мисс Марпл.
– Он приложил все усилия, чтобы запугать дворецкого, но
дворецкий оказался, как видно, не слишком любопытен и не подслушивал под
дверью. Так что никто ничего не знает, увы.
– А мне казалось, что кто-нибудь должен был услышать, хотя
бы случайно, – сказала мисс Марпл. – Понимаете, кто-нибудь всегда слышит,
не так ли? Мне кажется, мистер Реддинг может что-нибудь разузнать.
– Но миссис Протеро тоже ничего не знает.
– А я и не говорю про Анну Протеро, – парировала мисс
Марпл. – Я говорю про служанок, про женскую часть прислуги. Они ни за что
не станут откровенничать с полицией. Но привлекательный молодой человек – прошу
меня извинить, мистер Реддинг, – да еще после того, как его несправедливо
заподозрили, – о! Я не сомневаюсь, что ему они тотчас все выложат.
– Пойду и попытаю счастья сегодня же, – с жаром заявил
Лоуренс. – Благодарю за идею, мисс Марпл. Пойду туда сразу же – сразу же
после того, как мы с викарием довершим одно маленькое общее дельце.
Я тоже подумал, что пора заняться «дельцем». Я попрощался с
мисс Марпл, и мы с Лоуренсом снова пошли в лес.
Сначала мы прошли по тропе до того места, где явно кто-то
протоптал след вправо от дорожки. Лоуренс сказал, что он уже шел по этому следу
и ничего не обнаружил, но, добавил он, можно еще раз проверить. Может быть, он
чего-то не заметил.
Однако он был прав. Через десять-двенадцать ярдов было уже
не видно ни сломанных веток, ни сбитой листвы. Именно с этого места Лоуренс
вернулся на тропу раньше, когда мы повстречались.
Мы снова вышли на тропу и прошли дальше, до того места, где
кусты были чуть примяты – почти незаметно для глаза. На этот раз след оказался
куда интереснее. Он извивался, неуклонно ведя к стене моего сада. Наконец мы
вышли к стене – там, где кусты подступали к ней вплотную. Стена была высокая.
Верх ее венчало весьма сомнительное украшение – куски битых бутылок, так что,
если бы кто-то приставлял к стене лестницу, следы обязательно сохранились бы не
только на земле, но и наверху.
Мы медленно пробирались вдоль стены, когда до наших ушей
донесся треск сломанной ветки. Я поспешил вперед, прорываясь сквозь густые
заросли кустарника, и нос к носу столкнулся с инспектором Слаком.
– Так, это вы, – сказал он. – И мистер Реддинг. Позвольте
спросить, что это вы, джентльмены, тут делаете?
Мы были слегка обескуражены и во всем признались.
– Ах вот оно что, – сказал инспектор. – А ведь,
оказывается, мы не такие идиоты, как о нас думают, – мне пришла в голову
та же мысль. Я здесь уже больше часа. Хотите знать мое мнение?
– Да, – кротко ответил я.
– Кто бы там ни убил полковника Протеро, он прокрался не
отсюда! Ни одного следа ни с этой стороны, ни с той. Тот, кто убил полковника
Протеро, вошел с парадного хода. И другого пути нет.
– Невозможно! – воскликнул я.
– Почему это невозможно? У вас дверь всегда нараспашку.
Любой может войти при желании. Из кухни ничего не видать. Они знали, что вас
удалось убрать с дороги, знали, что миссис Клемент уехала в Лондон, знали, что
мистер Деннис приглашен играть в теннис. Это же проще, чем дважды два четыре. И
не было никакой необходимости разгуливать по деревне. Прямо против ворот вашего
сада проходит дорожка, по ней можно повернуть вот в этот самый лес и выйти где
вам заблагорассудится. И все пойдет как по маслу – если только миссис Прайс
Ридли в эту самую минуту не выйдет из своей калитки. И ни к чему по стенам
лазать. Тем более что из окон верхнего этажа в доме миссис Прайс Ридли
просматривается почти вся стена. Нет, вы уж мне поверьте, они прошли только
так, и не иначе.
Приходилось согласиться – очевидно, он был прав.
Глава 17
На следующее утро инспектор Слак зашел повидать меня. Мне
кажется, что он наконец-то сменил гнев на милость. Может быть, со временем он
позабудет даже историю с часами.
– Знаете, сэр, – начал он вместо приветствия, – а
я проследил, откуда вам звонили.
– Что вы? – живо отозвался я.
– Загадочный звоночек. Звонили из домика привратника, что у
Северных ворот Старой Усадьбы. А домик-то сейчас пустует – старого сторожа
проводили на пенсию, новый еще не въехал. Удобное, тихое местечко – окно сзади
было открыто. На самом аппарате ни одного отпечатка – вытерли начисто. Наводит
на подозрения.
– Что вы хотите сказать?
– А то, что звонили вам нарочно, чтобы убрать подальше от
дома. Следовательно, убийство было обдумано заранее. Будь это просто дурацкий
розыгрыш, никто не стал бы стирать отпечатки пальцев.
– Да. Логично.
– Отсюда следует и то, что убийца был хорошо знаком со
Старой Усадьбой и ее окрестностями. Звонила вам не миссис Протеро. Я вызнал все
ее маршруты в этот день до последней минутки. Полдюжины слуг готовы присягнуть,
что она была дома до половины шестого. Шофер подал автомобиль и отвез их с
полковником в деревню. Полковник зашел к ветеринару Квинтону поговорить об
одной из лошадей. Миссис Протеро заказала кое-что у бакалейщика и в рыбной
лавке, а оттуда задами пошла к аллее, где мисс Марпл ее и увидела. Все
лавочники, как один, говорят, что при ней даже сумочки не было. Старушенция-то
была права.
– Как всегда, – смиренно заметил я.
– А мисс Протеро в семнадцать тридцать была в Мач-Бенэме.
– Совершенно верно, – сказал я. – Мой племянник
тоже там был.
– Значит, с ней все нормально. Прислуга тоже вне подозрений.
Конечно, взвинчена, перепугана, но другого и ждать не приходится, а? Само
собой, я не спускаю глаз с дворецкого – приспичило ему вдруг уходить, и
вообще... Но мне сдается, что он ничего не знает.
– Мне кажется, ваша работа принесла в основном отрицательные
результаты, инспектор.
– Это еще как сказать, сэр. Обнаружилась одна интересная
деталь – и совершенно неожиданно, доложу я вам.
– Да?
– Помните, какую сцену закатила миссис Прайс Ридли, ваша
соседка, вчера с утра пораньше? По поводу телефонного звонка?
– Да, – сказал я.
– Мы проследили, откуда звонили, просто чтобы ее
утихомирить, так вот вы нипочем не угадаете, откуда был звонок.
– Из переговорного пункта? – спросил я наугад.