– Да, она вошла туда. Вскоре по аллее со стороны деревни
пришел мистер Реддинг. Он подошел к калитке, оглянулся...
– И увидел вас, мисс Марпл.
– Признаться, меня он не видал, – сказала мисс Марпл,
слегка зардевшись. – Я, видите ли, как раз в эту минуту наклонилась – надо
было выполоть эти противные одуванчики, понимаете? Никакого сладу с ними! А он
прошел в калитку и дальше, к мастерской.
– Он не подходил к дому?
– Нет-нет, он напрямик пошел к мастерской. Миссис Протеро
встретила его на пороге, и они оба скрылись внутри.
Здесь мисс Марпл сделала исключительно красноречивую паузу.
– Возможно, она ему позировала? – предположил я.
– Возможно, – сказала мисс Марпл.
– И они вышли – когда?
– Минут через десять.
– И это было примерно в...
– Церковные часы отзвонили полчаса. Они вышли через калитку
и пошли по аллее, и как раз в эту минуту доктор Стоун появился со стороны
Старой Усадьбы, перелез через изгородь и присоединился к ним. Все вместе они
пошли по направлению к деревне. А в конце аллеи, как мне показалось, хотя я не
вполне уверена, к ним присоединилась и мисс Крэм. Я подумала, что это мисс Крэм
– уж очень на ней была короткая юбочка.
– У вас отличное зрение, мисс Марпл, – разглядеть все
на таком расстоянии!
– Я наблюдала за птичкой, – сказала мисс Марпл. –
Кажется, это был королек. Хохлатый. Просто прелесть, такой шустрый! Я как раз
смотрела в бинокль, вот почему я и увидела мисс Крэм (если это была мисс Крэм,
а я в этом почти уверена), когда она к ним подошла.
– Вот как! Ну что ж, вполне вероятно, – сказал
полковник Мельчетт. – А теперь, мисс Марпл, скажите – я полагаюсь на вашу
отменную наблюдательность, – не заметили ли вы, какие лица были у миссис
Протеро и мистера Реддинга, когда они прошли мимо вас по аллее?
– Они улыбались и болтали, – сказала мисс Марпл. –
Казалось, они очень счастливы быть вместе – вы понимаете, что я хочу сказать.
– И они не были расстроенными или встревоженными?
– Что вы! Совсем напротив.
– Чертовски странно, – сказал полковник. – Во всем
этом есть что-то чертовски странное.
Внезапно мисс Марпл задала вопрос, который застал нас врасплох,
так что у нас буквально перехватило дыхание.
– А что, теперь миссис Протеро говорит, что это она
убила? – спросила она очень спокойно.
– Святые угодники! – воскликнул полковник. – Вы-то
как догадались, мисс Марпл?
– Да так, мне почему-то казалось, что это вполне
возможно, – ответила мисс Марпл. – По-моему, милочка Летиция того же
мнения. Она ведь очень смышленая девушка. Хотя, боюсь, не слишком щепетильная.
Значит, Анна Протеро говорит, что убила своего мужа. Так-так. Едва ли это
правда. Нет, я просто уверена, что это неправда. Анна Протеро – не такая
женщина. Хотя ни в ком нельзя быть абсолютно уверенным, не так ли? По крайней
мере, этому меня научила жизнь. А когда она его застрелила, по ее словам?
– В восемнадцать двадцать. После того, как поговорила с
вами. Сразу.
Мисс Марпл медленно, с глубоким сожалением покачала головой.
Мне показалось, что сожаление касалось нас, двух взрослых мужчин, которые по
глупости попались на удочку. По крайней мере, так мне показалось.
– А из чего она его застрелила?
– Из пистолета.
– А где она его взяла?
– Принесла с собой.
– Вот этого как раз она и не могла сделать, – заявила
мисс Марпл с неожиданной уверенностью. – Готова дать присягу. У нее с
собой ничего не было.
– Вы могли не заметить.
– Я непременно заметила бы.
– А если он был у нее в сумочке?
– Никакой сумочки у нее не было.
– Хорошо, она могла его спрятать... э-э... в одежде.
Мисс Марпл бросила на него взгляд, полный жалости и
укоризны.
– Дорогой полковник Мельчетт, вы же знаете нынешних молодых
женщин. Совершенно не стыдятся показывать себя в том виде, как их сотворил
Господь. Ей было негде спрятать даже носовой платочек.
Мельчетт не сдавался.
– Но согласитесь, что все сходится, – сказал он. –
Время, опрокинутые часы – на них было восемнадцать двадцать две...
Мисс Марпл обернулась ко мне.
– Неужели вы еще не сказали ему про эти часы?
– Что такое, Клемент?
Я ему сказал. Он очень рассердился.
– Какого... Почему это вы ни слова не сказали Слаку вчера
вечером?
– А он мне не дал ни слова вымолвить, вот почему, –
отпарировал я.
– Чушь! Надо было быть понастойчивей!
– Вероятно, инспектор Слак ведет себя с вами несколько
иначе, чем со мной, – сказал я. – Мне он не дал ни малейшей
возможности настаивать на чем бы то ни было.
– Совершенно небывалое дело, – сказал Мельчетт. –
Если еще кто-нибудь явится и взвалит на себя это убийство, я отправлюсь
прямехонько в сумасшедший дом.
– Если мне будет дозволено высказать одно
предположение... – еле слышно произнесла мисс Марпл.
– Прошу!
– Если бы вы сообщили мистеру Реддингу о том, что сделала
миссис Протеро, и потом убедили его, что и вправду верите, будто это она... А
потом пошли бы к миссис Протеро и сказали бы ей, что с мистером Реддингом все в
порядке, – знаете, они оба могли бы сказать вам правду. А правда всегда
пригодится, хотя, мне кажется, они и сами-то не много знают, бедняжки.
– Ладно, все это очень хорошо, но ведь эти двое –
единственные люди, у которых был мотив для убийства Протеро.
– О, этого я бы не сказала, полковник Мельчетт, –
возразила мисс Марпл.
– Что вы? Вы можете назвать еще кого-нибудь?
– Безусловно. Ну что же. – Она принялась считать на
пальцах. – Раз, два, три, четыре, пять, шесть, да и еще, вполне вероятно,
седьмой. Я могу назвать по крайней мере семерых, которым было бы очень на руку
убрать с дороги полковника Протеро.
Огорошенный полковник не верил своим ушам.
– Семь человек? В Сент-Мэри-Мид?
Мисс Марпл живо кивнула.
– Прошу заметить, что я не называю имен, – сказала
она. – Этого делать нельзя. Но боюсь, что в мире слишком много зла. Только
откуда такому славному, честному и прямодушному солдату, как вы, полковник
Мельчетт, знать о подобных вещах?