– А жаль. Потому что в борьбе с терроризмом можно было
бы объединить силы.
– Его преподобие инквизитор обсуждает объединение сил с
епископом Конрадом. Которому вы служите, пан Грелленорт.
Стенолаз молчал долго.
– Доволен ли ты своей должностью, Божичко? Хорошо ли
тебе Гейнче платит?
– С чем, – лицо дьякона не изменило
выражения, – я должен связать ваше любопытство?
– С любопытством, – ответил Стенолаз. –
Исключительно с любопытством. Потому что любопытная таки вещь этот терроризм, о
котором мы говорим. Ты так не считаешь? Он устраняет с рынка конкурентов,
создает новые рабочие места, усиливает конъюнктуру в промышленности,
ремесленничестве и торговле, подталкивает индивидуальное предпринимательство.
Обосновывает смысл существования многочисленных организаций, должностей,
обязанностей и массу людей, которые эти обязанности исполняют. Целые массы
черпают из него доходы, тантьемы,
[101]
оклады, дивиденды,
пребенды,
[102]
пенсии и премии. Истинно, если б терроризма не
было, его надо было бы выдумать.
– Его преподобие Гейнче, – улыбнулся Лукаш
Божичко, – говорил об этом. Даже похожими словами. Но только немного в
другом смысле.
Капличный мост тонул во влажной мгле, наносимой ветерком с
востока, с озера Четырех Кантонов. Позванивал малый колокол на одной из
люцернских церквей.
Шаги приближающегося человека, хоть и явно осторожные,
отзывались глухим эхом под покрытием моста. Опирающийся на перила мужчина в
сером плаще с капюшоном вскинул голову. И нащупал рукоять скрытого под плащом
ножа.
Прибывший подошел ближе. Он тоже был в капюшоне. И его рука
тоже была скрыта под полою епанчи.
[103]
– Benedicite, первым обозвался пришелец, вполголоса,
предварительно оглядевшись. – Benedicite, parcite nobis.
[104]
– Benedicite, – ответил вполголоса мужчина в сером
плаще. – Fiat nobis secundum verbum tuum.
– Qui creira sera sals?
– Mas qui creira sera condampnatz.
– Qui fa la volontant de Deu?
– Esta en durabletat.
– Аминь, – пришелец вздохнул с явным
облегчением. – Аминь, брат. Приветствую тебя от всего сердца. Пойдем
дальше.
Они подошли под каменную восьмигранную башню, погруженную в
озеро и почти прилегающую к мосту. Под досками плескалась вода.
Туман начал развеиваться.
– Приветствую тебя от всего сердца, – повторил
пришелец, теперь, избавившись от подозрений, он говорил с явным гельветским
акцентом. – Признаюсь, что мне полегчало, когда ты на пароль ответил
отзывом на священном языке нашей веры. Что и говорить, побаивались мы…
Некоторые из Parfaits
[105]
… Подозревали тебя. Даже считали
тебя агентом Инквизиции.
Гжегож Гейнче развел руки с улыбкой, которая должна была
означать, что против подозрений он бессилен, с поклепами ничего поделать не
может.
– До нас дошли вести, – продолжил гельвет, –
что тебя интересует личность некоего Биркарта Грелленорта. Я получил согласие
Совершенных, так что рад буду оказать тебе помощь, брат. Я кое-что знаю об этом
типе. В настоящее время он пребывает на землях Чешской Короны, конкретнее же –
в Силезии, в городе Вратиславия. Служит тамошнему епископу…
– Как раз это, – мягко перебил Гейнче, – вещи
мне известные. Я прибыл из Силезии. Как раз из Вроцлава.
– Ага. Понимаю. Интересует тебя, стало быть, не
настоящее, но прошлое. Коль так, то мы должны вернуться в 1415 год. К собору в
Констанции. Как ты, наверное знаешь, брат, в Констанции было решено…
Гжегож Гейнче был в Констанции в 1415 году, и знал, что там
было решено. Однако не перебивал.
– …решено, что наилучшим способом положить конец
Великой схизме
[106]
будет избрание нового, единого папы, после
того, как добровольно отрекутся прежние все три, которые титуловали себя
папами: Григорий XII, Бенедикт XIII и Иоанн XXIII. Первые два согласились, но
Иоанн нет. Он в то время чувствовал силу, имел поддержку Фридриха Австрийского,
имел поддержку бургундцев, имел деньги от Медичи, поэтому стал артачиться.
Кардиналы долго не церемонились, решили на него нажать. По простому принципу:
отречение или костер. Быстренько сфабриковали обвинения. Стандартные, по
шаблону. Растрата, коррупция, ересь, симония,
[107]
педофилия,
содомия…
– Я об этом слышал. Все слышали.
– Ах, так? – Совершенный бросил на инквизитора
быстый взгляд. – Тогда я опущу общеизвестные вещи. Хотя его посадили под
замок и охраняли не менее зорко, чем Гуса, в ночь на двадцатое марта Иоанн
XXIII сбежал из Констанции. Спрятался в Шаффхаузене, у своего покровителя
Фридриха. Оттуда же дошла до собора весть, что успешный побег ему обеспечила
мощная магия. Служащий Фридриху могущественный колдун, еврей Меир Бен Хаддар, удушил
стражу ядовитыми миазмами и увез Иоанна волшебным воздушным кораблем. Весть
распустил явно сам Иоанн, чтобы показать собору, насколько могущественны его
союзники. Чтобы предупредить кардиналов, что без боя он с Петрова престола не
сойдет, что активно выступит против любого понтифика, которого изберут. Таким
образом схизма, вместо того, чтобы быть ликвидированной, прямо на глазах у
собора начала разрастаться.