– Обойдемся без ненужных вступлений, – обошелся
без ненужных вступлений Шарлей. – Перейдем сразу к делу. Я знаю,
милостивый государь, кто ты. Потому что это я в прошлом году уничтожал огнем
саксонские шахты и заводы. Те, что вы указали.
– Это поможет нам найти общий язык, – служащий
Фуггеров выдержал взгляд. – Ибо интерес, с которым я сегодня к вам прибыл,
идентичен тому саксонскому. И так же выгоден. Вы уничтожите указанный объект и
получите с этого lucrum.
[350]
– Всегото? – скривил губы демерит. – Такая
мелочь? А почему это ты, ваша милость, обращаешься ко мне, а не к Кромешину? Не
к Пухале, Корыбутовичу или Волошеку?
– Потому, – небрежно вмешался Рейневан, – что
Корыбутович или Волошек могли бы предъявлять претензии на этот объект. Могли бы
зариться на него поляки, которые со дня на день войдут в Силезию. Потому что,
как мне кажется, объект лежит на землях, которые ранее поделены. Которые уже
кому-то достались.
Служащий и на этот раз не опустил взгляд. Не ответил, только
улыбнулся.
– Ясно, как белый день, – сказал Шарлей. –
Мне-то что. Одним пожаром больше, одним меньше. О чем речь?
– О шахте блеска, или галенита, руды, служащей для
выплавки свинца. Шахта называется Блейберг, находится в южном предместье
Бытома.
– Твое мнение было правильным, – демерит посмотрел
на Рейневана.
Имение Конрада Белого. Которого добивается Волошек. И
которое наверняка он желал бы заграбастать вместе с действующими шахтами.
– Шахта в Блейберге, – служащий Фуггеров поправил
манжеты вамса, – недействующая. Галенит на ней уже не добывается по
причине заливания штреков подземными водами. Отводом воды из шахты заняты там
как раз специально вызванные фламандцы, специалисты в таких делах. Вы их прогоните,
спалите ветряки и разрушите водооткачивающие устройства.
– А шахту, – закончил Шарлей, – вода тогда
зальет окончательно. И она уже не будет действовать никогда. Это всё?
– Нет, – взразил служащий. – Есть еще второй
объект. Село Рудки над Клодницей. На его западной окраине есть officina
ferraria. Кузница железа, фришевальня и известковый завод. Спалите это всё.
Дотла.
– Чтобы добраться до названных мест, – заметил
Шарлей, – необходим далекий рейд, глубоко на территорию врага, через их
посты и разъезды. Это большой риск. Очень большой.
– Он учтен в обещанном lucrum. И считаю, что
пропорционально.
– Это мы посмотрим. Когда назовете сумму.
– Не в сумме речь.
– Хм. В чем же тогда?
– Lucrum, о котором я веду речь, путешествует в черном
фургоне. Кто знает, не в том ли, что и тогда.
– Соблаговолите повторить.
– Деньги, – служащий компании Фуггеров сплел руки
на груди, принадлежат особе, которая в то время, в сентябре 1425 года,
приказала напасть на коллектора и ограбить собранный налог. Тот самый черный
фургон, который тогда ушел у вас из-под носа, сейчас везет сокровище в Отмухов,
крепость, стены которой должны гарантировать безопасность и предохранить от
ограбления. Я знаю, какой доругой отправляется фургон, знаю, что с целью не
привлекать к себе внимание, он имеет немногочисленный эскорт. Что ты на это
скажешь, ваша милость Шарлей? Не было бы ли это хорошей оказией взять реванш?
Не было бы ли это исторической справедливостью и моральной компенсацией,
ограбить грабителя и отобрать награбленное? Если возьметесь выполнить
порученные задания, фургон будет ваш, отдам его в ваши руки, перехватите его
прежде, чем он достигнет цели. Решать надо быстро. Хотя что-то мне
подсказывает, что я знаю, как ты решишь.
Колокола Бытома били тревогу. Дома шахты Блейберг пылали,
дым полностью закрыл небо. Огонь пожирал сараи, горящий ветряк водокачки
завалился, взорвавшись снопом искр. Среди пожара мелькали всадники, уничтожая и
поджигая всё подряд. Это были поджигатели, диверсионноштурмовой отряд Шарлея,
отборные польские и моравские всадники.
«Что я здесь делаю? – думал Рейневан. – Что я
здесь делаю?»
Колокола били, огонь неистовствовал, шахта горела в огне.
Рейневан и служащий компании Фуггеров наблюдали с опушки леса на склоне холма.
– Бытом, – покачал головой Рейневан, – от
этих потерь придет в упадок.
– Так в этом, – служащий посмотрел на него так,
как будто удивился, – весь смысл. Чтобы пришел в упадок.
– Кому принадлежат шахты?
– А зачем тебе знать? Поехали. Нечего здесь стоять.
– Поехали, – Рейневан повернулся в седле. –
Поехали, Самсо…
Он онемел, его голос застрял в горле. Не было рядом
огромного всадника на большом коне, но он готов был поклясться, что еще минуту
назад был. Тем не менее, не было никого.
– Ты что-то сказал? – заговорил служащий. –
Рейнмар?
– Поехали.
Они поехали лесом, вниз по течению речки Клодницы, по левому
берегу. На десяти конях, Рейневан, служащий и четверо его прислуги, четверо
вооруженных поджигателей эскорта. Около полудня они заметили большую тучу дыма,
поднимающуюся над стеной бора на севере, на расстоянии приблизительно полмили.
– Это Шарлей, – легко догадался Рейневан. –
Второй объект. Та officina ferraria. В местности Рудки, насколько я помню.
Большой дым, а значит и завод немалый. Кому он принадлежал? Ах да, я забыл. Мне
незачем это знать.
– Он принадлежал нам. Фуггерам.
– То есть как?
– Это завод Фуггеров, – пожал плечами
служащий. – Шарлей только что поджег собственность компании. Военные
разрушения, Рейнмар, задевают всех, все несут убытки. Было бы подозрительно,
если бы Фуггеры были исключением. Впрочем, завод мы должны были и так закрыть,
он был нерентабельным. Ты какой-то странный, Рейнмар. Как будто онемел.
Интересно. Ты вроде бы уже битых пять лет занимаешься войной. И всё еще есть
вещи, которые в состоянии тебя изумлять?
– Всё еще есть. Но всё меньше и меньше.
– С чем связан, – рискнул спросить
Рейневан, – тот факт, что ты здесь собственной персоной? Подвергаешь себя
риску, трудностям и неудобствам? Оставил свой раскошный кабинет, встал из-за стола,
из-за которого ты привык править миром? Почему?