Мы следом за ней вошли в низкую арку и поднялись по
скрипучей деревянной лестнице в просторную кладовую. За кладовой оказалась
громадная, безлюдная кухня.
— Вечно эти слуги куда-то запропастятся в самый нужный
момент, — заметила Ясра, окидывая взглядом помещение.
— Без них обойдемся, — сказал Мандор. —
Покажи мне место, где будем обедать, а я уж управлюсь.
— Отлично! — воскликнула она. — Тогда сюда.
За кухней начиналась анфилада комнат, а за ней — лестница.
Мы поднялись на пролет.
— Ледники? — спросила Ясра. — Лавовые потоки?
Горы? Или бурная морская пучина?
— Если речь идет о выборе антуража, — сказал
Мандор, — я бы предпочел горы.
Ясра провела нас в длинную, узкую комнату, и мы, распахнув
ставни, узрели зубчатую горную гряду. Вдоль всей соседней стены тянулись полки,
было холодно и немного пыльно. На полках теснились книги, письменные приборы,
кристаллы, лупы, пузырьки с краской, простейшие колдовские инструменты,
микроскоп, телескоп. Середину комнаты занимал стол — уложенные на козлы доски;
вдоль стола размещались длинные скамьи.
— Сколько займет готовка? — спросила Ясра.
— Минуту-две.
— В таком случае я предпочла бы сперва привести себя в
порядок. Может быть, и вы?
— Отличная мысль, — объявил я.
— Верно, — подтвердил Мандор.
Она отвела нас в соседние, вероятно гостевые, покои и
оставила в компании мыла, воды и полотенец. Мы договорились встретиться в узкой
комнате через полчаса.
— Думаешь, она затевает какую-нибудь пакость? —
спросил я, стягивая рубаху.
— Нет, — отвечал Мандор. — Льщу себя мыслью,
что эту трапезу она упустить не захочет. Как, впрочем, и случай показаться нам
во всей красе, после того как мы долго видели ее, так сказать, в довольно
неприглядном виде. А возможность посплетничать, что-нибудь выведать… — Он
покачал головой. — Ты прав, что не доверял ей раньше и, возможно, не
будешь доверять впредь. Но за этим обедом, если я что-нибудь смыслю, можешь
свободно расслабиться.
— Как скажешь, — заметил я, намыливаясь.
Мандор криво усмехнулся, наколдовал штопор и открыл бутылки
— «чтоб немного подышали», — прежде чем заняться собой. Я решил поверить,
хотя Знак Логруса на всякий случай оставил — вдруг придется сражаться с демоном
или отпрыгивать от падающей стены.
Демон так и не появился, стена не рухнула. Я пошел в
гостиную и стал смотреть, как Мандор преображает ее несколькими словами и
движениями рук. Козлы и скамьи исчезли, их сменил круглый стол и кресла без
подлокотников, расставленные так, чтобы с каждого открывался вид на горы. Ясры
пока не было.
Я прихватил две бутылки, которые Мандор нашел наиболее
подходящими к случаю. Я собирался водрузить их на стол, но тут Мандор
наколдовал вышитую скатерть с салфетками, тонкий фарфор — казалось, его
расписал сам Миро,
[1]
— изящные серебряные приборы. С минуту он
обозревал результат, потом убрал приборы и наколдовал комплект с другой
чеканкой. Обошел стол, придирчиво разглядывая натюрморт под разными углами и
мурлыча себе под нос. Я шагнул было поставить бутылки, но в этот миг посреди
стола возникли плавающие в хрустальной вазе цветы. Я отступил на шаг. Появились
хрустальные кубки.
Я угрожающе засопел. Мандор как будто впервые меня заметил.
— А, ставь сюда, ставь сюда, Мерлин! — Возле моего
левого локтя возник поднос черного дерева. — Пока дама не пришла, проверим
вино, — добавил он и плеснул в два кубка рубиновой жидкости.
Мы пригубили. Вино оказалось получше, чем у Бейля. Намного
лучше.
— Очень даже! — восхитился я.
Мандор обошел стол, выглянул в окно. Я последовал за ним.
Где-то в этих горах скрывается в своей пещере Дейв.
— Мне почти стыдно вот так отдыхать, — сказал
я. — Дел выше головы…
— Может быть, их даже больше, чем ты
подозреваешь, — заметил Мандор. — Считай, что не бездельничаешь, а
перераспределяешь силы. Вдруг да узнаешь что-нибудь у нашей дамы.
— Тоже верно. Интересно только — что.
Мандор повертел кубок в руке, отпил маленький глоток, пожал
плечами:
— Она многое знает. Может, сболтнет что-нибудь
ненароком, а может, растает от внимания и захочет расщедриться. Смотри сам, как
обернется.
Я отхлебнул вина. Могу повредничать и сказать, что у меня
заныли кости от дурного предчувствия, но на самом деле это поле Логруса
сообщало о появлении в соседней комнате Ясры. Я не стал говорить Мандору,
уверенный, что и он чувствует. Просто повернулся к дверям. Он последовал моему
примеру.
Ясра была в длинном белом платье, спущенном с одного
(левого) плеча и заколотом на другом бриллиантовой булавкой, в бриллиантовой
же, прямо-таки инфракрасной тиаре на блестящих волосах. Она улыбалась и
распространяла благоухание. Я непроизвольно подтянулся и взглянул на ногти —
чистые ли.
Мандор, как всегда, поклонился учтивее моего. Я
почувствовал, что обязан сказать комплимент.
— Ты выглядишь вполне… элегантно, — сообщил я и
для вящего впечатления закатил глаза.
— Не часто случается обедать с двумя принцами, —
промолвила Ясра.
— Я — герцог Западной марки, а не принц, —
поправил я.
— Я о доме Савалла.
— Ты изрядно подготовилась, — отметил Мандор.
— Не люблю нарушать протокол.
— По эту сторону я редко пользуюсь титулами
Хаоса, — объяснил я.
— А жаль, — промолвила Ясра. — По мне, в этом
есть своя… элегантность. Ты ведь примерно тридцатый в череде
престолонаследников?
Я рассмеялся:
— Боюсь, даже назвав такую огромную цифру, ты хватила
через край.
— Нет, Мерль, это почти правда, — сказал
Мандор. — С точностью до двух-трех человек.
— Да что ты? — удивился я. — Когда я в
последний раз интересовался…
— Твой «последний раз» был слишком давно. Имели место
еще несколько смертей.
— Правда?
— За Хаос, — сказала Ясра, подымая кубок, —
да волнуется он вечно!
— За Хаос! — подхватил Мандор, поднимая свой.