Он наклонился вперед, ощутив запах старых цветов и древних
пряностей, с силой дунул. И нечто, отдаленно выглядевшее, как голова,
разлетелось, как пух ваточника или «парашютики» одуванчика.
— Она не хотела зла вселенной, — голос Сюзанны дрогнул. —
Она боролась за естественное право женщины — родить ребенка. Чтобы потом любить
и растить его.
— Ты говоришь правильно, — согласился Роланд. — И от этого
смерть ее представляется особенно ужасной.
Иногда мне кажется, что нам жилось бы гораздо лучше, — подал
голос Эдди, — если бы все люди, желающие добра, забились бы в какие-нибудь норы,
да там и сдохли.
— В их числе и мы, Большой Эд, — указал Джейк.
Они задумались над словами мальчика, и Эдди не мог не
задаться вопросом, а скольких они уже убили со своими добрыми намерениями.
Плохие его не волновали, но ведь были и хорошие… к примеру, возлюбленная
Роланда, Сюзан.
А потом Роланд отвернулся от превратившихся в пыль останков
Миа и шагнул к Сюзанне, которая сидела на одной из соседних кроватей, сцепив
руки и зажав их между бедер.
— Расскажи мне все, что произошло с тобой, начиная с того
момента, как ты покинула нас на Восточной дороге, сразу после боя. Нам нужно…
— Роланд, я не собиралась покидать вас. Это Миа. Она
перехватила контроль над телом. Если б у меня не было убежища, Догана, она
стала бы его полновластной хозяйкой.
Роланд кивнул, показывая, что это он понимает.
— Тем не менее, расскажи мне, как ты попала в этот
девар-тете. Джейк, я хочу услышать и твой подробный рассказ.
— Девар-тете, — повторил Эдди. Слово (или два слова?)
показалось ему знакомым. Что-то похожее он слышал от Чевина из Чайвена,
медленного мутанта, которого Роланд избавил от страданий в Лоувелле? Скорее да,
чем нет. — Что это?
Роланд обвел рукой огромное помещение со всеми стоящими в
нем кроватями, каждую со шлемом и стальной гофрированной трубкой; кроватей, на
которых бог знает сколько детей и из скольких городков Пограничья превратили в
рунтов.
— Девар-тете — это маленькая тюрьма. Или камера пыток.
— Мне она не кажется маленькой, — Джейк, конечно, не мог
сказать, сколько кроватей стояло в огромном зале, но полагал, что не меньше
трехсот. Скорее, больше.
— Может, мы набредем на куда большую тюрьму, прежде чем
завершим наш поход, — ответил Роланд. — Рассказывай свою историю, Сюзанна, и ты
тоже, Джейк.
— И куда мы отсюда пойдем? — спросил Эдди.
— Может, их истории нам об этом и скажут, — ответил Роланд.
2
Роланд и Эдди молча и с предельным вниманием слушали, как
Сюзанна и Джейк рассказывали о своих приключениях. Первый раз Роланд остановил
Сюзанну, когда она добралась до Матиссена ван Вика, который дал им денег и снял
для них номер в отеле. Стрелок спросил Эдди о черепашке, «зашитой в материю
мешка.
— Я не знал, что это черепашка, — ответил Эдди. — Подумал,
что камешек.
— Если б ты снова рассказал об этом, я бы послушал.
И вот, обдумывая каждое слово, пытаясь все точно вспомнить
(произошло это, казалось, очень и очень давно), Эдди рассказал о том, как он и
отец Каллагэн пошли в Пещеру двери, открыли ящик из дерева призраков, в котором
лежал Черный Тринадцатый. Они рассчитывали, что Черный Тринадцатый откроет
дверь, и он открыл, но сначала…
— Ящик лежал в мешке. Том самом, на котором в Нью-Йорке была
надпись «ТОЛЬКО СТРАЙКИ НА ДОРОЖКАХ СРЕДНЕГО МАНХЭТТЕНА», а в Калья Брин
Стерджис — «ТОЛЬКО СТРАЙКИ НА ДОРОЖКАХ СРЕДИННОГО МИРА». Помните?
Они все помнили.
— И я нащупал что-то твердое в материи мешка. Сказал
Каллагэну, а он ответил… — Эдди запнулся. — «Только у нас нет времени
разбираться, что там такое». Или что-то похожее. Я с ним согласился. Помнится,
подумал, что у нас и так полным-полно всяких загадок, так что эту оставим на
будущее. Роланд, кто, во имя Господа, мог положить черепашку в мешок, как ты
думаешь?
— Если уж на то пошло, а кто оставил мешок на пустыре? —
спросила Сюзанна.
— Или ключ? — вставил Джейк. — Я нашел ключ от дома на
Голландском холме на том же пустыре. Роза? Могла роза каким-то образом… ну, не
знаю… создать их?
Роланд обдумал услышанное.
— Если уж вы спрашиваете меня, я бы сказал, что эти знаки и
сигулы — дело рук сэя Кинга.
— Писателя, — Эдди не отверг эту идею, наоборот, кивнул. Он
смутно помнил одну концепцию, о которой рассказывали в школе. Бог из машины,
так она называлась. Концепция эта еще обозначалась каким-то мудреным выражением
на латыни, но он его вспомнить не мог. Возможно, в том момент выводил на столе:
«Мари-Лу Кенопенски», — тогда как остальные прилежно записывали в тетрадь
пояснения учителя. Концепция состояла в следующем: если драматург оказывается в
тупике, из которого вроде бы нет выхода, он может послать бога, который
спускается с неба в украшенной цветами повозке и спасает персонажа, попавшего в
беду. Она, без сомнения, пришлась по душе самым религиозным зрителям, которые
верили, что Бог (не тот, разумеется, что в ореоле спецэффектов спускался с
платформы под самым потолком, скрытой от глаз зрителей, а Настоящий, с небес)
действительно спасал людей, которые этого заслуживали. Такие идеи, само собой,
нынче вышли из моды, но Эдди подумал, что популярные писатели, а все шло к
тому, что сэй Кинг станет таковым, скорее всего, использовали этот прием,
только маскировали его получше. Маленькие спасательные лючки. Писательские
хитрости, вроде: «УБЕЖАТЬ ИЗ ТЮРЬМЫ», или «УСКОЛЬЗНУТЬ ОТ ПИРАТОВ», или
«ОТКЛЮЧИТЬ ЭЛЕКТРИЧЕСТВО ИЗ-ЗА СЛУЧАЙНОЙ ГРОЗЫ, ОТЛОЖИТЬ КАЗНЬ». Бог из машины
(который на самом деле был писателем) терпеливо работал, что сохранить
персонажи живыми и не заканчивать текст фразой, которая определенно не вызвала
бы восторга читателей: «Вот так ка-тет полег на Иерихонском холме и плохиши
победили, правь, Дискордия, уж извините, в следующий раз получится лучше (что
это за следующий раз, ха-ха). КОНЕЦ».
— Маленькие сетки безопасности, вроде ключа. Не говоря уже о
вырезанной из слоновой кости черепашке.
— Если он и вписал все это в историю, — нарушил Эдди долгую
паузу, — то через много лет после того, как мы повидались с ним в 1977 году.
— Да, — согласился Роланд.
— И у меня нет уверенности, что он все это выдумал, —
продолжил Эдди. — По большому счету, не выдумал. Он просто… Даже не знаю,
просто…
— Волшебник? — с улыбкой спросила Сюзанна.
— Нет! — воскликнул Джейк, похоже, удивленный предположением
Сюзанны. — Нет, конечно. Он — передаточное звено. Контактер
[24]
, — думал он
о своем отце и его ра??оте в телекомпании.