Хроника одного скандала - читать онлайн книгу. Автор: Зои Хеллер cтр.№ 32

Шеба нередко говорила, что, по ее мнению, в браке существует некий ритм — приливы и отливы в чувствах супругов друг к другу. У каждой пары свой ритм, считает Шеба. У кого-то взлеты и спады происходят в течение недели, а у кого-то не чаще раза в месяц, но ощущают этот цикл все пары. Совершенно счастливы супруги с диаметрально противоположными циклами: когда у одного спад любви, другой пылает от страсти, и в семейной жизни не бывает пустоты ощущений. Теперь, когда мы с Шебой живем вместе, я задаюсь вопросом — не применима ли и к нам эта теория? Если сегодня Шеба угрюма и несносна — быть может, просто настал ее черед капризничать? Быть может, скоро эта фаза сменится и придет мое время купаться в ее внимании?

В соответствии с графиком моего сближения с Шебой, следующую золотую звезду заслужило событие начала июня, когда Полли исключили из школы. Тот вечер, когда Хартам сообщили эту новость, я провела у них. Мы поужинали раньше обычного, и Ричард взялся уговаривать Шебу, что им необходимо купить дряхлый магазин, который выставили на продажу в Ист-Энде.

— Нет! — в притворном ужасе воскликнула Шеба. — Дорогой, эдак мы закончим свои дни в богадельне!

— Это прекрасное вложение денег, — настаивал Ричард. — Мы могли бы во второй раз заложить наш дом, чтобы добыть средства на переоборудование магазина, — и в результате получили бы великолепный товарный склад, считай, даром!

Честолюбивые замыслы Ричарда служили постоянной темой полушутливых дискуссий Хартов. Ричард мнил себя несостоявшимся по милости Шебы предпринимателем. Закусив удила, он рвался на рынок недвижимости, мечтая покупать задешево, продавать втридорога, богатеть на глазах. Он бесился, вспоминая, что прохлопал бум девяностых в сфере недвижимости. Однако дом в Хайгейте, купленный в рассрочку на средства отца Шебы, был их единственным солидным достоянием, и Шеба наотрез отказывалась ставить его на кон.

— Не будь ты такой паникершей, мы бы давным-давно стали миллионерами, — заявил ей тем вечером Ричард. И обратился ко мне за поддержкой: — Верно ведь, Барбара?

— Гм. Осторожность Шебы оправданна, — сказала я. — Вероятно, она кое-что смыслит в финансах. Дочь экономиста как-никак.

— Ха! — взвился Ричард. — Бэш полный ноль в финансах. Она и осторожничает от невежества.

Зазвонил телефон, и Шеба вышла из комнаты, чтобы ответить на звонок. Ричарда это не остановило.

— Дай Бэш волю — она бы хранила деньги в коробке из-под печенья, в пятифунтовых бумажках. Все дело в том, что моя жена до смерти боится денег, потому что до нее не доходит, как они работают…

Меня отвлек голос Шебы, доносившийся из соседней комнаты.

— Нет… Нет, но… — Она была явно взволнована. — Я абсолютно уверена, что это ошибка… Конечно… Конечно… Нет, я все понимаю, но это уж чересчур!

Ричард снисходительно улыбнулся:

— О господи. Не иначе как мамаша Шебы… Что вам предложить на десерт, Барбара? Есть очень неплохие мандарины…

В этот момент Шеба сорвалась на крик:

— Ради бога, как вы можете! Нет, нет, я знаю, что она совершенно невыносима… Да, просто я… Ей всего семнадцать, не забывайте!

Улыбка исчезла с лица Ричарда.

— Что там такое, Бэш? — выкрикнул он. — Ничего не случилось?

Шеба не ответила.

— И это я понимаю, — сказала она неизвестному собеседнику на другом конце провода. — Однако речь сейчас не о терпении…

Я поднялась, чтобы собрать со стола посуду, но Ричард остановил меня взмахом руки и напружинился, силясь расслышать Шебу.

— Разве в ваши обязанности не входит помочь ей с этим справиться? — спрашивала Шеба. — А по мне, так вы вовсе не прилагали усилий…

Я села на место.

— Батшеба! — заорал Ричард и вышел из гостиной. — Какого черта тут происходит? — донесся до меня его недовольный возглас.

Они перебросились парой негромких фраз, после чего Шеба нетерпеливо взвизгнула:

— Ради всего святого, Ричард, ты дашь мне поговорить с этим человеком?

Ричард стремительным шагом вернулся в гостиную и принялся со звоном и бряцаньем собирать тарелки. На меня он не смотрел.

Через минуту-другую Шеба, положив трубку, присоединилась к нам.

— Черт бы побрал эту школу, — сказала она.

— На чем порешили? — спросил Ричард.

— Завтра мы должны ее забрать.

— Что за бред! — рявкнул Ричард.

Я не могла не вмешаться.

— Моя помощь нужна?

— Нет, спасибо. Боже, мне так неудобно. Простите, Барбара. — Шеба повернулась ко мне с улыбкой: — С Полли неприятности. Ее исключают из школы.

— А в чем проблема?

— Хулиганит, говорят.

— Полная чушь, — фыркнул Ричард.

— А именно? — уточнила я.

— Да творит черт знает что, — ответила Шеба. — Терроризирует девочек из младших классов. Вымогает деньги. Гангстерша, если верить руководству.

— Полная, собачья чушь! — воскликнул Ричард.

— Что ты заладил? — накинулась на него Шеба.

Явно оскорбленный, Ричард тем не менее в бутылку не полез.

— Чушь собачья, — негромко повторил он.

Улыбнувшись, Шеба похлопала меня по плечу.

— Спасибо, Барбара. Ужасно мило с вашей стороны, но тут уж ничем не поможешь.

Назавтра Шеба с Ричардом поехали в Брайтон. Прежде всего они встретились с директрисой, затем со школьным психоаналитиком. Беседы вышли долгими и утомительными, чему Шеба была даже рада. Ей хотелось отсрочить встречу с дочерью, которая неминуемо должна была вылиться в скандал. Место психоаналитика в школе занимал мистер Оукшот, человек любезный, но недалекий. Он сообщил Шебе и Ричарду, что хулиганство их дочери служит признаком низкой самооценки и что нужно копать глубже, чтобы понять такую девушку, как Полли. Дескать, под маской грубиянки скрывается личность, «полная тревог и неуверенности в себе».

Услышав эту речь в пересказе Шебы, я расхохоталась. Просто очаровательно, с какой слащавой сентиментальностью все эти доброжелатели оправдывают собственную изворотливость. Насколько мне известно, педагоги годами хором славили Шебу и Ричарда за воспитание дочери, столь сильной духом, полной мужества, стойкости и прочих достойных качеств — или уж не знаю, из чего там положено складываться характеру современных девочек. Однако, столкнувшись с бесчинствами Полли, те же педагоги принялись наперебой доказывать, что ее крутой нрав — не более чем бравада. Полли до чрезвычайности «ранима», утверждали они. Ее «терзает тревога». Прошу прощения — а кого не терзает тревога? Как ты справляешься со своей тревогой — вот что важно. Полли тушит сигареты о руки двенадцатилеток, вымогая у них сладости. И это «бравада»? Я вас умоляю. Это верный признак жестокости.