Обескураженная неудачами семья Карнеги продала свою ферму и купила
другую, расположенную близ Педагогического колледжа штата Миссури в Уоренбурге.
В городе можно было снять комнату с пансионом за доллар в день, но молодой
Карнеги не мог позволить себе такой роскоши. Он остался на ферме и ежедневно
ездил верхом за три мили на занятия в колледж. Дома он доил коров, колол дрова,
кормил свиней и зубрил свои латинские глаголы при свете керосиновой лампы до
тех пор, пока не слипались его глаза, а голова склонялась на книгу.
Тогда он в полночь добирался до своей кровати, ставил
будильник на три часа и засыпал, как мертвый. Его отец разводил породистых
дрокджерсейских свиней, и в морозные ночи поросята могли замерзнуть насмерть,
если их не взять в тепло. Поэтому на ночь их клали в корзину, накрывали
джутовым мешком и помещали на кухне за печкой. Верные своей природе, поросята в
три часа утра требовали горячий завтрак. По звонку будильника Дейл выползал
из-под своего одеяла, брал корзинку с поросятами и нес в хлев к их матери. Там
он ждал, пока она их накормит, а затем опять относил в кухню за печь.
В колледже обучалось 630 человек студентов, и только шестеро
из них, включая Дейла Карнеги, не имели возможности снимать себе жилье в
городе.
Карнеги стыдился своей бедности, которая заставляла его
каждый вечер возвращаться на ферму и доить коров. Он стыдился своей куртки,
которая была ему слишком тесна, и своих брюк, которые уже стали ему слишком
коротки. Стараясь преодолеть быстро развивающийся комплекс своей
неполноценности, он стал искать возможность в чем-нибудь отличиться, чтобы в
самый короткий срок добиться известности и признания. Осмотревшись вокруг, он
увидел, что студенты, пользовавшиеся престижем и вниманием в колледже,
подразделялись, в основном, на две категории: в одну входили спортсмены —
футболисты, баскетболисты, в другую — парни, побеждавшие в спорах, специально
организуемых публичных дискуссиях.
Отдавая себе отчет в том, что он не обладает атлетическими
возможностями, Карнеги решил добиваться побед на поприще ораторского искусства.
Он практиковался сидя в седле, галлопируя в колледж и обратно, разучивал свои
речи во время доения коров, а потом, взобравшись на вершину кипы сена в амбаре,
с величайшим жаром и жестикуляцией обрушивал на перепуганных голубей потоки
гневных тирад о необходимости запретить иммиграцию японцев в США. Однако,
несмотря на всю серьезность подготовки, он терпел поражение за поражением. Ему
в то время было 18 лет, и он был горд и чувствителен. Он был так растерян и
угнетен своими неудачами, что ему даже приходили в голову мысли о самоубийстве.
И вдруг, совершенно неожиданно для самого себя, он начал побеждать, побеждая
буквально во всех проводившихся в колледже дискуссиях.
Другие студенты стали упрашивать его поучить их, и после
того, как он начал с ними заниматься, они тоже добивались побед.
По окончании колледжа он попытался организовать курсы
заочного обучения для владельцев ранчо, разбросанных среди песчаных холмов
Западной Небраски и Восточного Вайоминга.
Несмотря на беспредельную энергию и энтузиазм, с которыми он
взялся за дело, добиться успеха все же не смог. Убедившись в этом, в один
прекрасный день он пришел в свой номер гостиницы (в городе Альянс в штате
Небраска), бросился на кровать и разрыдался. Ему страстно хотелось вернуться
обратно в колледж, он хотел уйти от суровой борьбы за жизнь, но это было
невозможно. Итак, он решил отправиться в Омаху и заняться какой-нибудь другой
работой. Не имея денег на железнодорожный билет, в оплату за свой проезд в
товарном вагоне он подрядился поить и кормить два вагона диких лошадей в пути
следования. Поселившись в Омахе, поступил на работу в фирму «Армер энд компани»
агентом по продаже бекона, мыла и сала.
Обширный район его сбытовых операций простирался среди
бесплодных степей на западе Южной Дакоты, включая территорию индейцев-тайонов
на севере штата. Он путешествовал по нему в товарных вагонах, почтовых
дилижансах и верхом, спал в гостиницах, где номер от номера отделялся только
полотнищами из муслина. Он изучал книги по торговле, гарцевал на полудиких
лошадях, играл в покер с местными жителями, женатыми на индианках, и учился
копить деньги. Когда какой-нибудь местный торговец оказывался не в состоянии
заплатить за бекон и ветчину, которые он заказал, Карнеги снимал, бывало, у
него с полки дюжину пар обуви, продавал их железнодорожникам и высылал выручку
«Армер энд компани». Часто ему приходилось в товарном вагоне покрывать сотни
миль в день.
Когда поезд останавливался для выгрузки, он обычно бежал в город,
встречался с тремя-четырьмя торговцами, получал от них заказы и, когда
раздавался гудок паровоза, сломя голову бросался бежать по направлению к
станции и вскакивал в поезд уже на ходу.
В течение двух лет, взяв один из худших районов сбыта,
стоявший на 25-м месте, он поставил его на первое место в Южной Дакоте. Фирма
«Армер энд компани» предложила ему повышение по службе, удостоив его весьма
лестной оценки: «Вы добились того, что казалось невозможным». Но Карнеги
отказался от карьеры в «Армер энд компани». Он взял расчет и уехал в Нью-Йорк,
где поступил учиться в Американскую академию драматических искусств. Он
объездил всю страну, играя роль доктора Хартни в пьесе «Полли из цирка».
Имея достаточно здравого смысла, он понял, в конце концов,
что ни Бута ни Берримора из него никогда не получится, и вернулся обратно в
торговлю, занявшись на этот раз распространением грузовиков фирмы «Паккард
моторкар компани». Он не понимал ничего в машинах и не пытался что-нибудь
понять.
Чувствуя себя глубоко несчастным, он каждый день буквально
принуждал себя заниматься этой работой. Он страстно мечтал иметь время для
учебы, мечтал о том, чтобы писать книги, мечтал об этом еще со времени обучения
в колледже. И он опять рассчитался. Он вознамерился посвятить свое время
сочинению рассказов и романов, добывая средства к существованию преподаванием в
вечерней школе.
Преподаванием чего? Оглядываясь назад и оценивая работу,
проделанную им в колледже, пришел к заключению, что его тренировки в публичных
речах дали ему больше уверенности в себе, мужества, значительности и умения
вести себя с людьми в деловом мире, нежели все преподавание в колледже вместе
взятое. И он стал убеждать Ассоциацию школ христианской молодежи в Нью-Йорке
дать ему возможность вести курсы ораторского искусства для бизнесменов.
Что? Делать ораторов из бизнесменов? Абсурд. Они уже не раз
пытались организовать такие курсы и каждый раз терпели неудачу.
Когда они отказались платить ему жалование по два доллара за
вечер, он согласился преподавать на комиссионных началах, получая в качестве
заработной платы процент от чистой прибыли, если таковая будет иметь место. И в
продолжении трех лет в соответствии с этим согласием они выплачивали ему
тридцать долларов за вечер вместо двух.
Курсы росли. Слух о них быстро дошел до других молодежных
организаций, а затем и до других городов. Вскоре Дейл Карнеги становится
знаменитостью, круг его педагогической деятельности охватывает Нью-Йорк,
Филадельфию и Балтимор, а позднее Париж и Лондон. Все существующие учебники
были слишком академичны, слишком не практичны для людей бизнеса, которые
толпами стекались на его курсы. Нимало не смущаясь трудностью задачи, он
садится и пишет учебник под названием «Ораторское искусство и влияние его на людей
в бизнесе». Теперь это официально принятый учебный текст для всех отделений
Ассоциации христианской молодежи, а также для Американской ассоциации банкиров
и для Общества национального кредита. На сегодняшний день Дейлу Карнеги
приходится обучать ораторскому искусству значительно большее количество
взрослых студентов, чем в прежние 22 года нахождения в колледже и университете
Нью-Йорка.