Во-первых, я собиралась напиться. Во-вторых,
быть в центре любого тарарама, чем бы он ни был. И в третьих, веселиться до
упаду. Я заранее продумала свой наряд: вызывающий и элегантный одновременно.
Алика сшила мне изумительное цыганское платье всего за пару часов. И волосы я
решила распустить, как это делали ведьмы.
К вечеру о том, что я собираюсь посетить остров
Духов, узнал весь Дремучий Лес. Мша доложила мне, насколько были все удивлены и
ошарашены этим известием. Я ликовала и потирала ладони в предвкушении сенсации
потустороннего масштаба. Гавр, конечно, узнает, и пусть! Пусть разозлиться или
посмеется, хоть что-то почувствует по отношению ко мне.
Проклятье!
Наступал вечер, приближалась ночь духов. Мы с
Троей отправились к реке, когда там уже должны были собраться все дремучие.
Закат был необыкновенно красив. Мы поплыли на лодке по розовой солнечной
дорожке. Остров утопал в ольховых деревьях, а посреди него располагалась
круглая поляна со старым дуплистым дубом. В этом дереве и почивали три глупых
духа.
Когда мы подплывали к острову, на берегу
толпились дремучие. Мое появление вызвало у них необыкновенный интерес.
Лодку-самоходку подтащили к берегу, Троя резво спрыгнула, я сошла, опершись на
услужливо поданные руки Евстантигмы и Полкана.
--Духи еще не проснулись?--поинтересовалась я в
первую очередь.
--Мы не будили их, ждали тебя,--сказал кто-то.
--Не обращайте на меня внимания. Веселитесь как
обычно.
Я отошла в сторону и присела на камень,
приготовившись наблюдать за тем, что будет происходить тут.
Вскоре стемнело, загорелось множество костров.
При помощи каких-то заклинаний, произносимых хором, дремучие начали вызывать
духов. Сначала их нестройные голоса звучали неуверенно, а затем все громче и
громче. В конце концов, я готова уже была зажимать уши от их ора. Мне стало
смешно. Никаких духов я не увидела, и вообще сомневалась, что таковые
существовали, но все стали твердить, что глупые духи проснулись и теперь витают
среди нас.
Меня разбирал смех. Я решила подняться со
своего места и заглянуть в дупло, чтоб в шутку убедиться, что духи
действительно вылезли оттуда. Вокруг меня уже начинались танцы под веселую
ритмичную музыку - усердствовали дремучие музыканты. Из кустов выкатывались
огромные дубовые бочки с вином. Я подошла к дереву, встала на цыпочки и
заглянула в дупло. Там было темно и пахло сыростью. Я снова рассмеялась: какие
духи там могли обитать?
--Беатриче первой заглянула в дупло!--услышала
я вдруг рядом пронзительный детский голос. Лелио!
--И что?--поинтересовалась я весело.
--Тебе первой приветствовать пьяного духа!
--Что?!
Ко мне тут же приблизилась одна из виллис, неся
в руках просто гигантский кубок, наполненный вином. Я остолбенела и поняла, что
не смогу отказаться. Назвался груздем - полезай в кузов. Я приняла серебряный
бокал и увидела, как в темно-красной ароматной глади отразился месяц. Не трудно
было понять, что если выпить это до дна, то на ногах устоять будет уже
невозможно.
--Приветствую тебя, пьяный дух,--сказала я
шутливым тоном и принялась пить маленькими глотками сладкое до приторности
вино.
Дремучие замолчали, даже музыка перестала
играть. Все ждали, когда я допью до дна. Наконец, я из последних сил проглотила
последние капли и с облегчением выдохнула, опустив кубок. Меня тут же повело в
сторону, и голова затуманилась. Раздался радостный вопль, и снова заиграли
барабаны и дудки. Ночь духов началась.
Надо ли говорить, что с тех пор как я узнала о
Дремучем Мире, мне стали сниться необычайно яркие сны. Вот и сейчас мне
показалось, что я нахожусь во сне. Все вокруг меня завертелось в искрящемся
неистовом танце. С каждым моим качающимся шагом очертания окружающих
становились все менее отчетливыми, а здравый смысл все дальше уплывал. Мне
стало еще веселей и захотелось совершить какой-нибудь подвиг, но ко мне
подскочила Троя.
--Присядь-ка, хозяйка,--услышала я.--Что-то ты
совсем... не в себе.
--Я что сюда пришла, чтоб сидеть?
Но тут я очень остро ощутила необыкновенное
притяжение земли и поняла, что сесть все же придется. Едва не повалившись в
траву, я приземлилась на камень. Рядом с собой я сразу узрела сына Ладо.
--Что тебе нужно от меня?!!
Лелио оскалился и присел рядом.
--Королева, где же твой король?--спросил он
иронично.
--Что ты мелешь?!
Он рассмеялся заливисто и пояснил сквозь смех:
--Здесь сегодня каждый имеет пару, а ты почему
одна?
--Как ты смеешь спрашивать меня об этом? Я
наместница! Мне не нужен никакой король! А о парах, наверное, ты позаботился?
Лелио снова расхохотался, а вслед за ним и я,
сама не зная чему.
--Тут в лесу болтают, будто ты считаешь, что
это я помог тебе с Гавром,--все так же весело сказал сорванец.
--А ты, конечно, не причем?
--Совсем не причем. С титаном мне тягаться не
по плечу. А вот с тем мальчиком, ну, ты помнишь, это моих рук дело.
Я поняла, что он говорит о Муромском, хотя
сознание мое и было затуманено. Оно позволило мне даже изумиться.
--Так это ты?!!
--Я!--осклабился сукин сын и резво отскочил от
меня, потому что я сделал вид, что собираюсь отвесить ему подзатыльник.
Он остановился неподалеку, дразня меня. Мне,
царственной наместнице, следовало бы сдержать свои эмоции, но ведь вокруг
витали три глупых духа. И тот, что отвечал за озорство, видимо подстегнул меня.
К тому же мне страшно захотелось поколотить вредного мальчишку, из-за которого
мне пришлось пережить столько неприятных минут в моей прошлой жизни. Я
бросилась за ним вслед, размахивая попавшейся под руку ольховой веткой.
Координация моих движений не отличалась безупречностью, но несколько раз я все
же сумела достать чертенка.
Путь мне преградил вертящийся хоровод, и я
потеряла Лелио из виду. Пролетавшая мимо меня Мша ухватила меня за руку,
приглашая в круг. Я поддалась. Необыкновенно легкое, беззаботное и пьяное
веселье захватило и меня. Потом заиграла другая, еще более ритмичная музыка и
начался танец, который я однажды разучивала с кикиморой. Его можно было сравнить
с менуэтом, только в бесовском варианте, или с каким-нибудь средневековым
крестьянским танцем. Дремучие остановились друг напротив друга так, как застали
их музыканты. Я хотела было уйти из круга, но тут увидела, что напротив меня
оказался Бобровник. В ночь духов даже он не чурался общего пьяного веселья.
Меня снова разобрал смех, когда я представила себе, как его грузная туша будет
лихо скакать под музыку, и мы пустились в пляс.
Леший оказался необычайно подвижным. И как
только у него это получалось? Он ловко проделывал все па, причем отлично
попадал в ритм. Я же сама, после приветствия пьяного духа, едва ли могла
похвастаться столь же безупречным исполнением, но все же не могла удержаться от
хохота, лицезрея как с каждым прыжком из его бороды и волос выпархивали и
разлетались в разные стороны ночные мотыльки. Когда же бабочки закончились, моя
собственная неуклюжесть стала давать повод для веселья и мне и Бобровнику.