Блондинка, нацепившая, наверное, сразу все свои
украшения и разодевшись так, словно это она была королевой бала, пылала
негодованием и едва себя сдерживала. Возле нее шествовала важная Горгона. Гавр,
мрачнее грозовой тучи, отмеривал метровые шаги и сверкал глазами. Они
остановились возле крыльца с видом полицейских, ворвавшихся в бандитское
логово. Всем своим видом они словно говорили: "Ну, и что тут происходит в
наше отсутствие?"
Подобная наглость вдруг меня разозлила. И это
после того, что мне пришлось пережить? Тут голос у меня и прорезался. Глядя на
них свысока, я произнесла как можно более надменным, металлическим тоном:
--Вы разве были приглашены сегодня?
В толпе послышалось удивленное гудение.
Василису тут же прорвало:
--Ах ты, наглая мерзавка! Ты еще смеешь
приглашать или не приглашать нас?!! Да знаешь ли ты, что наместники Лютого
Князя могут являться куда угодно без всякого приглашения!--возопила она гневно,
и лицо ее стало одного цвета с шикарным алым нарядом.
--Я не знаю,--продолжала я свою мысль еще более
ледяным тоном,- кто здесь наместники, а кто не наместники. Я знаю только то,
что у меня сила, власть и скипетр, которые я получила в честной борьбе. А вы -
проиграли в ней! Впрочем, вы можете остаться на моем празднике, если пожелаете.
Сегодня я добрая.
Гавр угрюмо молчал, а Василиса просто не нашла,
что ответить, хотя видно было, что очень хотела. Но тут она заметила стоявшего
справа от меня лейб-медика:
--А этот тут откуда?
--Здравствуй, Василиса,--поздоровался Ю-Ю с
иронией в голосе.--Никак узнала старого знакомого. Давненько не виделись.
К моему удивлению гордая красавица промолчала и
даже опустила очи долу. За хозяйку заговорила Горгона:
--А что это за мохнатая шавка рядом с новой
наместницей? Неужели тоже пес-дух? Ха-ха.
Они с Цербером злобно расхохотались.
--Если кто-то тут и шавка, --вдруг неожиданно
повзрослевшим голосом сказала Троя,-- то, уж конечно, не я. И если хозяйка
прикажет, я разорву здесь любого.
Горгона сразу вздыбилась и оскалилась, Цербер
зарычал, а моя собака даже не шелохнулась, демонстрируя свою гордость и
бесстрашие.
--Ну и дела,-- тихо проговорила Матушка
Заварзуза.--Бывшие соперники объединились против тебя.
--Это плохо? Что они могут мне
сделать?--спросила я.
--Полагаю, что ничего...
--Ну, так и пошли они к дьяволу!
Преисполненная невесть откуда взявшейся
уверенностью, я стала спускаться вниз по лестнице, поигрывая скипетром. За
мной, задрав морду, шествовал мой отважный телохранитель. Подойдя к
наместникам, я зачем-то решила в упор взглянуть на Гавра и тут же поняла свою
ошибку. Мне вдруг стало страшно, и немедленно захотелось отвести взгляд. Но это
значило бы потерпеть хоть маленькое, но поражение. Нужно было держаться до
конца. Гавр нахально смотрел мне прямо в глаза, а я пыталась сохранить
хладнокровие и придать взору безразличие. Он не сомневался, что я сдамся первой
и, действительно, выдержать его пристальный мужской взгляд было невероятно трудно.
Никогда я еще не встречала таких глаз и такой бездонной темноты в них. Меня
охватывал какой-то новый, странный, почти мистический трепет. И все вокруг
переставало существовать, исчезали звуки, голоса, лица. Я будто тонула в
дьявольской бездне.
Но тут я услышала громкий рык и с радостью
повернула голову на это звук, не обратив внимания на усмешку Гавра. Рядом с
нами разыгрывалась другая драма. Горгона злобно скалилась на Трою и откровенно
готовилась напасть на нее. Я тут же полностью переключилась на эту ситуацию.
--Я разорву тебя сейчас, нахальная
дворняжка!--шипела Горгона.
За ее спиной насторожился Цербер и мог в любой
момент напасть на мою собаку. Назревал неравный бой, и я не могла этого
допустить. Хотя Троя и не обнаруживала страха, готовясь мужественно отразить
нападение, она была всего лишь щенком. Я понимала, что с Горгоной ей ни за что
не справиться.
--Ты что же, хладнокровно набросишься на
собственную дочь?--спросила я у обозленной фурии.
Она не сразу поняла, о чем это я толкую, но
потом до нее дошло, и она даже присела. Василиса же, наблюдавшая за этой сценой
словно в забытьи, вдруг очнулась и воскликнула:
--Что?! Какая дочь? Разве ты не выбросила ее в
реку?!
Морда Горгоны преобразилась. Впервые, наверное,
за многие века, она стала смехотворно растерянной, что никак не вязалось с ее
свирепой внешностью. То ли у пса-духа вдруг проснулось материнское чувство, то
ли она пыталась сообразить, как вести себя с новообретенным детенышем, только,
пока она пребывала в трансе, на сцену выступил ее сородич:
--Так вот что это за тварь! Отродье обычной
деревенской дворняги! И оно смеет задирать здесь свой собачий нос?--зарявкал
Цербер, пытаясь разозлить Трою и спровоцировать ее на нападение.--Сейчас эта
дворняга сбежит, поджав хвост!
Моя собака стала терять терпение и вот-вот
кинулась бы на врага, но я вмешалась:
--Послушай-ка, безмозглая ты груда мускулов,
она наполовину принадлежит моему миру, и мы с ней одной крови. Если ты
оскорбляешь Трою, это касается и меня!
--Что?!!--взвизгнул Цербер.--Троя!!!
Он захохотал отрывисто и резко, словно камни
разбрасывал. Оглядываясь по сторонам, он заходился от смеха и приглашал всех
посмеяться вместе с ним. В толпе послышались робкие смешки, которые сразу
стихли, как только я сурово оглядела дремучих. Гавр спокойно наблюдал за всем,
скрестив руки на груди. Василиса вообще куда-то скрылась. Матушка Заварзуза
смотрела на меня в ожидании моих дальнейших действий.
Повисла неопределенная тишина, и через
мгновенье Цербер, перестав хохотать, вдруг сделал резкий выпад в сторону Трои.
Я инстинктивно вскинула руку, в которой держала скипетр, в напрасной попытке
защитить ей свою собаку. В тот же миг я ощутила, как по руке пробежал ток, и
яркий огненный луч, выбившись из алмазного конуса, вонзился прямо в грудь
нападавшего. Цербер взвизгнул, отлетел в сторону и брякнулся об землю, как
недожаренный бифштекс.
Я опешила от неожиданности, но лишь на
мгновенье, тут же состроив грозную мину. Нельзя было допустить, чтобы дремучие
заметили мою растерянность. Пес-дух, от которого несло горелым мясом, храпя,
отползал подальше. Толпа заколыхалась и зашушукалась, а Троя тихо произнесла:
--Спасибо, хозяйка. Но я и сама бы справилась.
Я присела к ней.
--Можешь не верить мне, но у меня это вышло не
нарочно. Я и не знала, что могу такое.
--Теперь ты знаешь и будь осторожна,--
предупредила меня мудрая псина.
--Да ты умна не по годам,--удивилась я и
потрепала ее лохматый загривок.