В тот же миг что-то сильно ударило в деревянный
борт. Он тут же треснул и разлетелся в щепки. Потом еще удар и еще. Телега
сотрясалась, трещала и подпрыгивала, но на мое счастье не переворачивалась. Что
бы не вывалиться, я схватилась за уцелевший передний бортик. То, что я увидела
за ним, заставило меня вскрикнуть. Мимо телеги, задевая и налетая на нее,
катились и скрежетали громадины, отдаленно напоминающие те же кипы, только
теперь они были отнюдь не из сена, а из железных прутьев с торчащими острыми
шипами, вгрызающимися в скошенную траву и вырывающими из нее клочья вместе с
землей.
В тот же момент адская железяка со всей силы
врезалась в днище ветхой телеги, и я, подскочив, свалилась на землю. Теперь
меня уже ничто не могло спасти. В один миг я представила, как моя окровавленная
плоть разлетается в разные стороны, растерзанная острыми шипами. И тут же я
едва успела убрать голову из-под пронесшейся мимо скрежещущей махины. На меня
сразу же посыпался град земли и травы. Я рванулась к уже совсем разбитой телеге
и сжалась у колеса. Хоть какая-то, ненадолго, но защита. Я уже простилась с
жизнью, но все же надеялась продлить ее хотя бы на несколько секунд. Уже ничего
нельзя было предпринять, негде спрятаться, некуда убежать. Я крепко сомкнула
веки и стала считать: одна, две, три секунды... Сколько еще?
И вдруг все стихло.
Тишина наступила так резко, что я вздрогнула и
открыла глаза. В сером предутреннем сумраке стелился густой то ли туман, то ли
дым. Он окружал меня со всех сторон, и даже остатки телеги, возле которой я
находилась, терялись в нем.
Вдруг в совершенной тишине послышались звуки
шагов. Десятки или даже сотни ног неотвратимо приближались ко мне. Я не смогла
уже даже ужаснуться, потому что все существо мое было сейчас один единый
всепоглощающий ужас.
Шаги приближались ото всюду, со всех сторон. В
тумане вокруг меня стали возникать очертания, которые надвигались и постепенно
прояснялись. Я увидела такие мерзкие и страшные рожи, каких не было, наверное,
и в самых страшных фильмах ужасов. Вокруг меня стояли чудища: клыкастые,
обросшие клочковатой шерстью со сморщенными коричневыми или мертвецки бледными
физиономиями. Казалось, они не знали, как со мной поступить или ждали команды.
Я замерла, понимая, что настал мой последний
срок. И вот позади, где-то в тумане, раздался боевой клич, и я обернулась на
этот звук. Обернулась!!!
В то же мгновенье твари, храпя и рыча, стали
тянуть ко мне свои когтистые и лохматые лапы. Кто-то из них ухватил меня за
ногу и резко потянул. Развернувшись на живот, я упала, но успела изо всех сил
уцепиться за колесо телеги. Тут же меня схватили за обе руки, за волосы и за
ноги и стали тянуть в разные стороны, стараясь, наверное, разорвать на куски. Я
все еще цеплялась за телегу, борясь за жизнь так же одержимо, как еще несколько
часов назад стремилась с ней расстаться. Но удержаться я не смогла. Побелевшие
пальцы соскользнули с гладкой шины, и наступил мой конец. Кто-то запрыгнул ко
мне на спину и, резко дернув, развернул к себе лицом. Но тут из-под майки выпал
цветок, и твари, увидев его, сразу отскочили в сторону. Так вот чего вы
боитесь!
Времени на раздумья не было. Я схватила хрупкий
стебелек и ринулась в толпу монстров, нанося им удары рукой, в которой он был
зажат. Уроды верещали и отпрыгивали, запахло паленой шерстью и серой.
Но их было слишком много. Один из них
набросился на меня сзади, и я грохнулась на колени, продолжая отбиваться. Твари
орали, получая ожоги, но не отступали. Один скользкий мерзавец, изловчившись,
дернул меня за волосы, и я упала лицом в траву. В тот же миг, победно взревев,
сотни гадко воняющих тел придавили меня к земле.
Я приняла самую ужасную и мучительную смерть,
которую не сравнить было с теми способами самоубийства, которые я выбирала для
себя. Я была заживо раздавлена и разорвана целой оравой кошмарных монстров...
Была БЫ. Если бы в тот же момент, перекрывая
чудовищный вопль, в воздухе не раздался бодрый, жизнедарующий крик первого
петуха.
Все исчадия ада вдруг испарились, словно их и
не было. Я провалилась в темноту.
Глава 9
Трудно сказать, сколько я пролежала в сыром
лугу, только открыла глаза я, когда солнце поднялось уже довольно высоко, хотя
и не успело еще высушить росу. Я сразу вспомнила тот кошмар, который мне
пришлось пережить ночью. Очнись я сейчас в своей постели, то решила бы,
наверное, что все это было лишь жутким сном. Но мое пробуждение в дали от дома
на росистой траве не оставляло никаких сомнений: я пережила все наяву.
Я села и, прежде всего, осмотрела себя. Ладони,
сжатые в кулаки, невозможно было распрямить: спекшаяся кровь не давала мне
сделать это безболезненно. Щиколотка почернела и распухла, а ступня едва
умещалась в кроссовке. Из-под грязных, рваных лохмотьев, некогда бывших вполне
приличной одеждой, были видны жирные красные царапины, следы самых настоящих
когтей.
А где же цветок? Неужели то, из-за чего я чуть
было не лишилась жизни, все-таки досталось чертовым выродкам? Я огляделась и
прямо на том месте, где лежала, увидела странный предмет, похожий на жезл или
скипетр. Внешне он напоминал сорванный мной цветок, только был уже гораздо
больших размеров. Я осторожно взяла его двумя кулаками и как следует
рассмотрела.
Растение, или то, во что оно превратилось, было
уже совершенно твердым и прозрачным. Стебель - словно из какого-то зеленого
камня, а сам цветок представлял собой шестигранный и чистый, как слеза, алмаз
совершенно гигантских для алмаза размеров. Однако в внутри его горело что-то,
словно там жил маленький светлячок.
Но мне пора было возвращаться домой. Я еле-еле
поднялась на одну ногу и увидела, во что превратился мирный покос за одну ночь.
Если бы я не знала, что тут было, то подумала бы, наверное, что смерч пронесся
над этим местом. Повсюду валялись клочья сена, все, что осталось от кип-убийц.
Весь луг был изодран, повсюду виднелись проплешины земли, как после бомбежки.
Неподалеку стояла напрочь разбитая телега с остатками соломы.
Я взглянула на лес и речку. Там все уже было
спокойно. Мост опять стал гнилушкой, а река - мирным ручейком.
Подняв с луга оторванную доску и опершись на
нее, как на костыль, я заковыляла к дому.
Еще недавно я думала, что со мной никогда
ничего не произойдет. А теперь? Что мне было думать и чего ждать? Что еще более
невероятного могло бы случиться в моей жизни? Лучше уж и вовсе не ломать голову
над тем, что никак не вписывается в мои привычные представления о мире и
принять его таким, каким мне дано его было увидеть прошлой ночью. Несомненно,
для меня наступила новая жизнь, в которую на правах реальности вошло чудо.
Мне повезло: по дороге к дому я не встретила
никого из людей. Я благополучно миновала усады и подошла к нашему огороду.
Теперь моей главной задачей было, не попасться на глаза бабушке в таком виде.