Резкость ее тона, казалось, вернула Алистера из глубин его отчаяния, и впервые с начала их разговора Пердита увидела, как его мозг заработал.
«Пердита, я действительно верю, что ты права», - сказал он, и в его голосе зазвучала надежда. «Если бы это был Кит, он бы замел свои следы гораздо тщательнее». Облегчение захлестнуло Пердиту. «Нам нужно расставить ловушку», - сказал он, и его тон снова стал обычным решительным. «Это единственный способ, которым мы сможем доказать, кто подставил Кита — Изабель или кто-то другой».
«Вы говорите, Аша уволилась с работы у Коннорса?» сказала Пердита.
«Да, она в ужасе от того, что он может ее найти, поэтому мы устроили ее на конспиративной квартире в Дании. Нет никакого способа отследить ее.»
«В таком случае нам нужно проложить ложный след, который, по-видимому, приведет к Аше, и убедиться, что Изабель — единственный человек, имеющий доступ к этим деталям. Хотя она этого не будет знать — она подумает, что Кит — единственный человек, которому мы рассказали, и если Коннорс пошлет кого-нибудь по этому адресу, чтобы найти Ашу, тогда мы будем точно знать, что это Изабель».
«Просто, но эффективно», - сказал он, улыбаясь. «Оставь это мне. Пердита, возможно, нам пока следует оставить это между нами.»
Но она покачала головой. «Нет, ради его собственной безопасности мы должны рассказать Киту. Если это Изабель, то она, возможно, подставляет его и для других дел. Ему нужна дополнительная охрана, пока мы не решим этот вопрос».
Алистер мгновение смотрел на нее, затем взял за руку, его глаза наполнились слезами. «Спасибо тебе, Пердита», - сказал он.
«Зачем?»
«За веру в моего сына».
«Я люблю его, Алистер. Я знал, что это не мог быть он.»
ГЛАВА ВТОРАЯ
Разговор с Китом и его отцом был одним из самых трудных, которые Пердита когда-либо переживала.
«Ради твоей же безопасности мы должны были тебе сказать», - сказала она Киту, держа его за руку, когда его лицо побледнело. На его лице было такое мрачное выражение, что на мгновение Пердита вздрогнула, когда он стал почти неузнаваемым.
«Ты думал, я предам тебя?» — прошипел он Алистеру, который от стыда опустил голову.
«Нет, но я не видел способа обойти это. Кит, сможешь ли ты когда-нибудь простить меня? Именно Пердита поняла, что тебя подставили.»
Они долго разговаривали, вырабатывая план действий, и, когда двое мужчин успокоились, Пердита оставила их, чтобы разрешить невысказанный гнев, резонирующий между ними.
Два часа спустя Кит постучал в ее дверь, измученный, но выглядящий более чем обычно.
«Спасибо тебе», - сказал он. «Ты спас больше, чем мою репутацию; ты предотвратил огромный раскол, возникший в нашей семье».
Пердита посмотрела в его темно-синие глаза. «Я люблю тебя, Кит. Я знал, что ты никогда никого не предашь. Это не в твоем характере.»
Захваченный врасплох, он уставился на нее, и Пердита задалась вопросом, не слишком ли рано она раскрыла свои истинные чувства.
«Я тоже тебя люблю», - наконец ответил он, и на его губах заиграла усмешка. «Вы не представляете, как долго я ждал, чтобы сказать это, и как часто я планировал эту сцену, но я всегда был тем, кто говорил это первым».
Она смеялась, но следующие несколько дней Кит казался хрупким, и она знала, что потребуется время, чтобы трещина между ним и Алистером затянулась. Тем временем все они должны были вести себя так, как будто ничего не изменилось, чтобы не вызвать ничьих подозрений.
Пердита настояла на том, чтобы Пайпер все рассказала, и повела свою сестру на прогулку по тропинке вдоль скалы, чтобы они могли поговорить, не опасаясь, что их подслушают.
«Я сделаю все возможное, чтобы сохранять спокойствие рядом с Изабель, но ничего не могу обещать», - сказала Пайпер. «Крови Джереми на ее руках так много, как если бы она сама нажала на курок. Она также ответственна за смерть бабушки. Нам нужно быстро разобраться с этой ситуацией. Должны ли мы передать эту информацию Стивену Хаберфилду?»
«Мне пришло в голову, что мы должны», - согласилась Пердита.
«Я сделаю это», - сказала Пайпер. «С тебя хватит. Затем я собираюсь почистить эти картины, чтобы посмотреть, есть ли на них какие-либо подсказки. Я связался с Вивьен Дороти, с которой раньше работал в Tate Modern; она эксперт по спектральным изображениям.»
«Что?»
«Это особая форма фотографии с использованием специальных камер, которые используют 16 различных длин волн света для получения изображений, которые часто невидимы человеческому глазу. Я подумал, что попрошу ее проверить изображения, которые мы нашли в гроте, и портрет Пенелопы.»
«Что бы ты ни считал лучшим — ты эксперт».
«Когда у меня будут результаты, нам нужно объединить все наши источники информации и решить это, Пердс — никто больше не должен умереть из-за нас».
Той ночью, не в силах уснуть, Пердита продолжила чтение дневников. Когда она погрузилась в новую историю, начала формироваться гипотеза, заставившая ее рано встать с постели утром, оставив Кит спящей, когда она выскользнула на улицу в водянистом свете рассвета.
Сумрачная тишина раннего утра в исследовательском центре была подобна бальзаму. Она обнаружила, что работа была для нее лучшим способом справиться с бесконечным водоворотом эмоций, охвативших Маркиз Хаус. Впервые с тех пор, как она переехала в древнее поместье, она жаждала одиночества и была полна решимости обрести его, чтобы погрузиться в свои исследования. Эта необходимость усугублялась тем фактом, что оставалось всего несколько дней до прибытия Олафа и Мэгги, чтобы начать раскопки. Пердита согласилась провести пару дней на наземном объекте и день с Олафом на месте крушения. Хотя она была рада снова быть со своими старыми друзьями, она чувствовала, что ее настоящее исследование ускользает, и каждый день без ответов был еще одним днем, когда те, кого она любила, были в опасности.
Через несколько минут после прибытия Пердита отправила электронное письмо с инструкцией, чтобы ее не беспокоил никто, кроме Пайпер или Кита, и закрылась в своем кабинете, опустив жалюзи на огромных окнах, выходящих в коридоры. Накануне Дженни доставила два экземпляра «Русалки Ллин Кел» и других местных легенд» в кабинет Пердиты, которые она теперь достала из сейфа и поставила на пенопластовые клинья на своем столе, ее руки в хлопчатобумажных перчатках относились к книгам с нежным почтением.
Положив пенопластовый клин перед собой, она открыла обложку книги. Во время ее предыдущей встречи с этим документом она сосредоточилась на легенде о русалке, просматривая другие истории, но не читая их должным образом, но теперь она хотела проверить одно из названий, чтобы увидеть, соответствует ли оно новой гипотезе, которую она формировала. Если она была права, возможно, в тексте были другие подсказки, ссылки, которые год назад не имели смысла, но теперь могли указать ей на связь.