—О нет, ни в коем случае,— поспешно заверила мать.— После того как ты получила место, я больше не вмешивалась. Я просто хотела подтолкнуть тебя на старте, мне казалось, ты очень рвалась работать. А кругом так много молодых людей, подготовленных не хуже тебя… Мне хотелось помочь.
Бетси потерла пальцами виски, пытаясь разобраться с обрушившимися на нее открытиями.
—И он помнил тебя, хотя прошло столько лет?— пробормотала она недоверчиво.— Он не мой…— тут она запнулась, не в силах выговорить вслух то, что ее мучило.
—Отец?— Тереза горько расхохоталась.— Нет, он не твой отец! Но вполне мог бы им быть, сложись все по-другому. Фрэнк был очень целеустремленным мужчиной. Он решил, что в тот период жена и дети помешали бы его карьере. Я предъявила ему ультиматум.— Голос женщины дрогнул.— Наивная и самоуверенная дурочка, я думала, что он выберет меня.
Горькая улыбка Терезы говорила красноречивее всяких слов. У Бетси возникло ощущение, что в эту минуту они с матерью стали близки как никогда. Сердце ее защемило от сострадания,
—Я вышла за твоего отца, потом появилась ты… а потом Фрэнк вернулся. Мы начали с того места, где остановились.
Несколько недель назад это могло бы потрясти Бетси, но сейчас она даже не слишком удивилась.
—Отец знал?
—Еще бы. Фрэнк об этом позаботился. Иногда он бывал совершенно безжалостным. Он хотел, чтобы я бросила мужа и тебя и ушла к нему. Но я не смогла.— Тереза смахнула слезы и, достав кружевной платочек, тихонько высморкалась.— Мы крупно поссорились, и больше я его не видела. Мы с твоим отцом попытались склеить то, что осталось от нашего брака, но он так и не смог до конца простить меня. Мы расстались. Так что, как видишь, Фрэнк попытался загладить вину перед тобой единственным известным ему способом.
—Я думала, что папа ушел из-за меня.— Слезы мешали Бетси говорить.
—Понимаю, с моей стороны было чистейшим эгоизмом позволить тебе так думать. Но я боялась, что ты меня осудишь, если узнаешь правду.
Если бы Бетси знала об этом раньше! Насколько бы легче было ей в те годы, когда ее мучило чувство вины и одиночества. Но сейчас уже поздно гадать, как все могло бы сложиться, и слишком поздно, чтобы знакомиться с отцом,— тот умер три года назад.
—За все эти годы я ни разу не встречалась с Фрэнком и ни о чем его не просила, пока ты не стала искать работу… Клянусь тебе!
Чтобы расслышать последние слова, Бетси пришлось опуститься на ковер рядом с креслом матери. Она протянула руки, и Тереза после минутного колебания привлекла дочь к себе. Они обнялись, и неизвестно, кто из них кого утешал.
Прошлое теперь виделось Бетси в совершенно ином свете. Она начинала понимать, что не все в ее жизни было однозначно черным или белым, как казалось. Оказывается, отец вовсе не бросил их просто так безо всяких причин, а мать, которую Бетси всегда считала самой легкомысленной особой из всех, кого знала, на самом деле многие годы пыталась в объятиях других мужчин забыть свою несчастную любовь.
В этот день женщины рассказали друг другу больше, чем за всю предшествующую жизнь, но по молчаливому согласию ни одна не упомянула о мужчинах в своей жизни.
Кора была единственным человеком в агентстве, кто знал о будущем ребенке. Милая, тактичная, заботливая Кора. Бетси теперь мало с кем встречалась. У нее был уже большой срок беременности, временный контракт закончился, и ей не хватало оживления, которое привносила в ее жизнь работа. А потому всякий раз с нетерпением ожидала вечеров, проводимых в обществе Коры и ее мужа. Иногда их дети-подростки тоже оставались дома — если у них не было своих планов на вечер. Приятно было наблюдать за жизнью большой семьи со смешанным чувством удивления и зависти. По контрасту с их громогласными спорами и веселыми шутками собственное детство казалось одиноким и унылым… Бетси взглянула на часы. Кора запаздывала, должно быть, ей пришлось задержаться на работе. Женщины договорились встретиться в подземном гараже, принадлежавшем агентству. Можно представить, какие разговоры пошли бы в офисе, вздумай она там появиться! Округлившийся живот не скрывали уже ни просторная блуза, ни кардиган. А если весть о ее интересном положении достигнет ушей Джеффа… Интересно, признал бы он, что имеет какое-то отношение к еще неродившемуся ребенку? На лице Бетси отразилась холодная решимость: этого она не знает и знать не желает! То будет ее ребенок и больше ничей. Джефф ведь когда-то заявил, что она по природе не способна стать хорошей матерью, вот пусть и пребывает в неведении.
—О, кого я вижу!
Бетси подскочила на месте как ужаленная.
—Дон!
Она быстро огляделась по сторонам, и сердце ее упало. Коры все еще не видно.
—Пришла проситься на старую работу? Еще до того, как Дон подошел ближе, Бетси поняла, что он пьян.
—Я кое-кого жду,— бросила она, не вдаваясь в подробности.
—Надо полагать, Великого и Непогрешимого Кэлвина?— пробормотал он заплетающимся языком.
При мысли о том, что Джефф находится поблизости, Бетси охватила такая паника, что она не обратила внимания, каким плотоядным взглядом обшаривает Дон ее тело. Вдруг он уронил ключи от машины, которые, громко зазвенев, упали на каменный пол; нагнулся за ними и чуть не упал, потом с трудом выпрямился. До Бетси донесся сильный запах спиртного, вернув ее к реальности.
—Надеюсь, ты не собираешься вести машину в таком состоянии?
—«Ты не собираешься вести машину»,— передразнил Дон.— Я буду делать то, что захочу!
Он сделал резкое движение и схватил ее за волосы. От испуга и неожиданности Бетси завизжала. Дон рванул ее на себя, и та отлетела, больно стукнувшись об автомобиль Коры. Пьяный навалился на нее всей своей тушей, распространяя тошнотворный запах. Стараясь не дышать перегаром, она прошипела:
—Отпусти меня! Отпусти сейчас же!
Бетси понимала, что ни в коем случае нельзя показывать свой страх, такие типы от этого только еще больше звереют. Дон прижал ее к дверце автомобиле. Взывать о помощи было бесполезно — в гараже никого не видно. Но она должна спасти своего ребенка!
—Говоришь, слишком хороша для меня? Ладно, теперь я решаю.
Дон намотал ее волосы на руку и прижался горячим мокрым ртом к ее губам. Повинуясь скорее инстинкту, чем разуму, Бетси укусила его. Тот, чертыхаясь, стал ощупывать рану. Увидев кровь, он совсем рассвирепел и, широко размахнувшись, ударил Бетси наотмашь по липу. Пьянчуга опять замахнулся и нанес бы удар снова, но неожиданно кто-то схватил его и приподнял над землей.
Обессилевшая, трясущаяся Бетси кулем осела наземь. Откуда-то появилась Кора, из-за соседнего автомобиля доносился шум потасовки.
—Со мной что-то не так. Ребенок…— превозмогая себя, прошептала Бетси.
Словно из-под земли перед растерявшейся Корой вырос Джефф.
—Как она?— Он был мрачнее тучи и потирал костяшки пальцев правой руки.