Сыграй на цитре - читать онлайн книгу. Автор: Джоан Хэ cтр.№ 58

– Отпусти его, Лотос.

Я, спотыкаясь, отхожу, а Жэнь подходит к Ворону.

– Ты ранен?

– Нет, Леди Синь.

– Твоя рука… – Кровь, имеет в виду Жэнь.

– Это моя вина, – уверяет ее Ворон, пряча ее в рукав.

Жэнь по-прежнему настроена недоверчиво. Она бросает на меня укоризненный взгляд; я опускаю голову, смущенная и возмущенная. По крайней мере, я его не высекла.

– Что привело тебя в Западные земли? – спрашивает она Ворона, и я сгораю от нетерпения и потребности знать эту причину.

Ворон кланяется. Он делает это не торопясь, и мое предвкушение растет по мере того, как он остается полусогнутым. Даже если его ответ – ложь, это поможет мне выяснить, что, черт возьми, замышляет Миазма, раз она послала своего стратега сюда, как жертвенного кабана…

– Ваш стратег. – Мои губы приоткрываются, когда Ворон снова говорит, опустив голову к земле: – Я здесь, чтобы выразить соболезнования по поводу ухода вашего стратега.

* * *

Лжец. Обманщик. Какая же наглость с его стороны использовать меня в качестве оправдания. Кипя от злости, я наблюдаю из-за баньянового дерева, как Ворон входит в мой склеп. Снаружи на страже стоит Турмалин по приказу Жэнь; очевидно, наша леди не ждет, что я проявлю ту же сдержанность дважды.

Через несколько минут Ворон выходит. Я тайно следую за ним, когда Турмалин выводит его из лагеря на восточную окраину. Там похожая на желоб тропа, едва достаточная для повозки с мулом, прорезает скалы, которые в противном случае оказались бы слишком крутыми, чтобы их пересечь.

– Иди прямо отсюда, – приказывает Турмалин, снимая повязку с глаз Ворона. – Повернешься, и мы не останемся такими гостеприимными.

– Я понял. Пожалуйста, передайте мою благодарность вашей леди.

– Вырази ее когда-нибудь, когда это будет иметь значение. – Турмалин вытягивает руку, приглашая Ворона идти вперед. Ее ястребиные глаза следят за ним над первым утесом. Как только он выходит за его пределы, она разворачивается. Я прячусь за куском осадочной породы, когда она проходит мимо, и жду, пока ее шаги стихнут. Затем я сама протискиваюсь по тропинке.

Мне не требуется много времени, чтобы добраться до Ворона. Я останавливаюсь позади него, когда он идет дальше. Мой рот открывается – затем закрывается. Мой разум рассеян, а гнев растерян, как семена одуванчика в порыве ветра.

Ну, скажи что-нибудь, думает Росинка.

Например, что?

Признайся в своих чувствах.

Мне некому признаться.

Упрямая. По крайней мере, скажи ему, чтобы он остановился.

Мне не следует.

Тогда почему ты здесь?

Чтобы противостоять ему. Чтобы заставить его признаться. Я бы сказала, хватит притворяться. Как ты вообще можешь быть здесь ради меня? За исключением того, что нет смысла говорить что-либо из этого. Нет, пока я – Лотос.

Смотри, он почти скрылся из виду, думает Росинка. Говори, Зефир. Это твой последний…

– Остановись!

Я не знаю, предназначается ли это Росинке или Ворону. Я по-настоящему осознаю, что играю с огнем, когда Ворон действительно останавливается. Все еще стоя ко мне спиной, он говорит:

– Я как раз ухожу.

Я знаю. Если бы я действительно была Лотос, я сказала бы ему, чтобы он убирался с моих глаз, иначе я сдеру с него шкуру. А не спрашивала надтреснутым шепотом:

– Почему ты здесь?

Ворон не отвечает.

– Повернись. – Я отдаю приказ, который прямо противоречит приказу Турмалин. Я хочу, чтобы он увидел меня.

И он действительно оборачивается, но видит не меня.

Он рассматривает воина, которым я являюсь, а я разглядываю его. Его плащ кажется более объемным, чем когда-либо, а фигура более изможденная, глаза темнее. Мне это не показалось; он действительно выглядит менее здоровым. Как будто что-то умерло внутри его.

Или кто-то.

– Я задала тебе вопрос. – Жаль, что я не могу спросить больше. – Почему ты… почему ты на самом деле здесь?

Я хочу, на одну дикую, дикую секунду, чтобы он сказал из-за тебя.

Но независимо от того, в какой я форме, я все равно стратег, как и Ворон.

– Я уже объяснил это вашей леди. – Его голос ровный. Это не голос того, кто вторгся на вражескую территорию только для того, чтобы сжечь благовония за соперника, и прямо перед тем, как он оборачивается, я ловлю вспышку чего-то большего в его взгляде.

Он уходит, и я отпускаю его. Мне приходится. Он переваливает через холм и проходит мимо кустарников, пока туман на утесах не сгущается и я больше не вижу его. Но потом все, что остается у меня перед глазами, – это он. Его губы, его нос, его глаза. Выражение раскаяния, которое он не сумел скрыть.

Я иду обратно по тропинке, через баньяны. Ворон прошел через все царство ради меня. Ради меня. Нет, думаю я. Он солгал тебе. Он сказал правду Миазме: я никогда ей не доверял. Но он мог бы уважать меня достаточно, чтобы оплакивать. Нет, должна быть настоящая причина, по которой он пришел. Я вхожу в склеп, ни Зефир, ни Лотос, просто слишком любопытная девушка.

Нет ничего, что Ворон мог бы почерпнуть из этого места.

Тогда что он делал, находясь здесь?

Ответ лежит на подушке перед алтарем. Веер, которого раньше не было, переливается в свете свечей. Я поднимаю его за бамбуковую ручку, глажу шелковистые павлиньи перья. Я прижимаю его к груди. Склеп давит на меня, как будто рушится. Молчание Росинки такое громкое. Я почти слышу ее голос в своей голове. Или, может быть, это голос моего сожаления.

Ты должна была признаться ему в своих чувствах.

Позади меня раздается звук. Медленно, словно выныривая из сна, я поворачиваюсь и обнаруживаю Облако.

Она переступает порог.

– Ты знаешь, кто это был? – Вопрос звучит риторически.

Я все равно отвечаю.

– Стратег Миазмы?

– Еще.

– Еще?

Облако жестом подзывает меня к себе. Я встаю, все еще держа веер в руке, в то время как она лезет под нагрудник и достает листок бумаги. Он потрескивает, когда она его разворачивает.

О нет, думает Росинка, еще до того, как я увидела слова. Затем я вижу их. Склеп погружается в тишину.

Это…

Мое.

Письмо.

Ворону.

Небеса, должно быть, ненавидят меня. Из коробки, полной предметов, взятых с тела Цилинь, Облако приняла решение забрать именно его. Я тянусь за ним, и лицо Облако темнеет. Слишком поздно я понимаю, что Лотос, возможно, не умела читать. Большая часть населения не умеет. Нет никакого способа подтвердить догадку; я беру бумагу и, прищуриваясь, смотрю на иероглифы.