– Проклятье. Это… – Я переминаюсь с ноги на ногу.
– Уж слишком? – заканчивает он.
– Да. То есть я прекрасно знаю о камерах в школе и коридорах, но это уже новый уровень шпионажа. Как все это работает?
– Я могу показать, но только если ты позволишь мне сейчас передать ключи тебе и Одри.
Ошеломляющее чувство ответственности!
– В смысле?
– Мы уезжаем, Айви, никого не останется. Вы буквально единственные, кому я могу передать все это.
– Дай-ка мне сформулировать: ты хочешь, чтобы я и Одри взяли все в свои руки и были частью «Общества сороки»? Официального, а не того, в которое мы вступили до этого…
– Да, потому что нас тут не будет. Может быть, тогда у вас появится крошечный шанс остановить то, что надвигается.
– Но что мы можем сделать?
Он останавливает мои дальнейшие расспросы.
– Я не знаю. Честно. Но это единственное, что я могу придумать. Поддерживать века хорошей работы.
– Ладно, – уверенно отвечаю я.
– Ладно что?
– Я это сделаю… Мы это сделаем. – Улыбаюсь ему.
– Дедушка будет в восторге. Давай покажу, как логиниться.
Мы садимся за стол, и он перечисляет пароли и горячие клавиши, позволяющие очень быстро переключать школьные камеры.
– Вау. А у тебя есть звук?
– Да! Можно слушать разговоры, если нужно.
– Конечно же это незаконно? – осторожно спрашиваю я.
– Это все незаконно, Айви. Ты это и так знаешь. – Он смеется. – Это о том, чтобы делать все, лишь бы школа жила.
– Эд… как ты можешь быть уверен, что мне можно доверить все это?
– Потому что со всеми вашими расследованиями я знал, что вы вот-вот и сами все это обнаружите.
– А у тебя есть доступ к архивам? Можно посмотреть записи за определенную дату, например.
Он несколько раз щелкает мышью и открывает тысячи папок с сего дня и на месяцы назад.
– Хранятся лишь последние сто двадцать восемь дней, после идет перезапись на существующие файлы.
– Значит, ничего о ночи смерти Лолы. Можешь проверить ночь вечеринки в честь Самайна? Где-то с девяти до десяти вечера.
– Зачем?
– Кловер.
Эд хмурится.
– Можно проверить…
Мы сидим и проверяем несколько камер, а потом замечаем это. Камеру, показывающую часть подъездной дорожки у боковых ворот.
– Погоди… это она там! Можешь приблизить?
Эд увеличивает видео, и становится видно, что это точно Кловер. Она говорит с мистером Уиллисом. Темно, но свет на дорожке идеально освещает их лица, и нет никаких сомнений.
– Тут есть звук? – спрашиваю я. Мне необходимо точно знать, о чем они говорят. Что могла Кловер сказать мистеру Уиллису?
– Нет, к сожалению, нет. Эту камеру сложней переустановить так, чтобы это не выглядело подозрительно, так что она старая.
– Проклятье.
Мы сидим и смотрим, как подходит к концу их разговор. Кловер бурно жестикулирует, и в какой-то момент выглядит так, будто мистер Уиллис сейчас замахнется на нее. Но затем он выходит из зоны видимости, и к Кловер подъезжает машина. Я записываю номера. Она садится в машину, и та увозит ее через боковые ворота.
– Что за черт? – Мозги у меня крутятся на пределе. Это должен был быть Патрик. Но неужели, прежде чем убежать, Кловер поругалась с мистером Уиллисом? Выглядит именно так.
– Разговор довольно напряженный… – Эд поднимает на меня взгляд, пока я, не веря, пялюсь в экран. – По крайней мере, не похоже, что ее увезли против ее воли. Бедная девочка. Она не заслужила того, что с ней случилось. Она была как вы с Одри. Просто пыталась узнать правду.
Я вскидываю бровь.
– Не знала, что вы были знакомы.
– Кловер вечно околачивалась поблизости, задавала вопросы… особенно после смерти Лолы. Для этого своего подкаста. Знаешь, ее невозможно было не полюбить. Ей хотелось помочь. Она пришла ко мне с несколькими вопросами… Думаю, она подозревала, что я имею отношение к «Обществу сороки», но так и не спросила прямо. Она была умная.
– Ну, это интересные кадры. Мистер Уиллис должен быть подозреваемым номер один в убийстве Лолы.
– Не уверен…
– Ты шутишь? Все прямо перед тобой. Я должна показать это полиции. Жизненно важно, чтобы они увидели это, Эд. Знаешь, реально стоило показать им это раньше.
– Я, знаешь ли, был немного занят. У меня не было времени просматривать все камеры. Делай что хочешь. Теперь ты у руля. Просто имей в виду, что это – камера, к которой у миссис Эббот и школьной службы безопасности доступа нет… так что подумай, как рассказать об этом Биллу.
В этом есть смысл. Но важно поместить мистера Уиллиса за решетку, где ему самое место. Жуткий тип. Может быть, я по-тихому смогу отправить это инспектору Шинг. Она, кажется, была готова слушать.
– Можешь показать, как отправить это мне на почту?
– Конечно.
Эд демонстрирует, как послать видео на мой адрес, и мы закрываем приложение. Когда мы выключаем свет и уже готовы отправиться обратно в коттедж, у меня к нему остается лишь один вопрос.
– Какая-нибудь камера отслеживает площадь за территорией и в лесу?
Он странно смотрит на меня.
– Нет, сигнал никогда туда не дойдет…
– Ладно, – говорю я, улыбаюсь ему в ответ и следую за ним в туннель. Мы выныриваем среди моря коробок, и он вручает мне связку ключей. Я смотрю на них с благоговением.
– Так куда вы с мистером Ти поедете? Будет странно, что совсем скоро вас тут не будет.
– Сначала недалеко. Какое-то время, пока я не разошлю резюме в другие большие школы и сельские поместья, чтобы найти работу садовника, мы останемся в заливе Уинферн.
– Хорошо. Мне кажется, у нас с Одри будет еще много вопросов обо всем этом.
– Айви, ты уверена, что можешь доверять Одри?
– Откуда такой вопрос?
– Ну, разве не странно, что она хочет присоединиться к тебе в «Обществе сороки», учитывая то, что она – часть группы, пытающейся закрыть школу? Выглядит как двойная игра.
Я хмурюсь.
– Понятия не имею, о чем ты.
– Да? Компания, ответственная за реконструкцию. Она принадлежит отцу Одри.
25
Одри
На поезде обратно в Уинферн я думаю лишь о встрече с мамой Айви. Она привела меня в ужас, и я ничего не понимаю. Не могу понять. Айви годами не жила дома? Но она сказала, что возвращается туда каждое лето. А как насчет Рождества? Куда она уезжала?