Северная сторона сердца - читать онлайн книгу. Автор: Долорес Редондо cтр.№ 135

— Твоя очередь, — сказала она, выходя из ванной и уступая ее Шарбу.

Тот вошел в ванную и оставил дверь приоткрытой, чтобы было светло.

Широко распахнув окно и устроившись на кровати, она слышала, как Шарбу плещется в воде. Представила себе, как он вдыхает душистый аромат мыла. Теплый ветерок приносил издалека звуки саксофона. Это заставило ее улыбнуться. Кто-то репетировал соло. Амайя встала, подошла к окну и прислушалась. «Есть два вида существ, — думала она, — которые никогда не покинут Новый Орлеан: музыканты и призраки».

Повернувшись, увидела Шарбу, отразившегося в зеркале. Обнаженное тело, влажное от мыла и воды. Он был силен и красив, как античная статуя. Билл тоже рассматривал ее в отражении. Неподвижный, безмятежный, очень серьезный. Амайя подхватила край футболки, рывком стянула ее через голову и осталась обнаженной. И, не сводя глаз с зеркала, шагнула к нему.

* * *

Она давно ей не снилась, не поджидала ее во сне. Амайя чувствовала ее присутствие рядом с кроватью; она наблюдала за Амайей, очарованная и озадаченная силой маленькой девочки, которая лежала спиной к двери и словно всем своим видом говорила: «Я тебя не боюсь». Хотя обе знали, что боится. Кто-то невидимый склонился над Амайей и приоткрыл рот, позволяя ей почувствовать его дыхание на своей коже.

«Почему я не съела тебя однажды ночью? Ты думаешь, я сумасшедшая?»

Амайя очнулась в темноте, словно почувствовав рядом какое-то движение. Открыв глаза, она уставилась в черноту и выругала себя за то, что не оставила включенным фонарик в ванной. Порывшись в тумбочке, нащупала его и включила, прижав к матрасу, чтобы не разбудить Шарбу.

Он крепко спал. Амайя наблюдала за ним несколько секунд, прежде чем снова краем глаза заметила в окне разбудившее ее движение. Она выключила фонарик и встала с кровати. Толстые шторы в окне дома напротив были раздвинуты. Золотой свет, льющийся изнутри, позволял видеть богато убранную комнату. Старик в халате читал, освещенный восьмирогим канделябром. За ним в мерцании зажженных свечей золотились корешки книг. Книжный стеллаж тянулся вверх и терялся в сумерках под потолком. Амайя наблюдала за ним, очарованная ощущением нереальности и красоты.

— Саласар, — позвал ее Шарбу. — Возвращайся в мою постель.

— «Твою» постель? — воскликнула она.

— Конечно; в ней лежу я, а не ты. Так что это моя постель. Иди сюда.

— Только если ты перестанешь называть меня Саласар, а то у меня такое чувство, что я разговариваю с полицейским.

— А кто я?

— Любовник, — ответила Амайя, — а что, разве нет?

— Иди ко мне в постель — и увидишь.

Новый Орлеан, штат Луизиана

Пятница, 2 сентября 2005 года

Когда рассвело, было чуть больше половины шестого, а воздух уже прогрелся до двадцати девяти градусов. Пока Амайя одевалась, Шарбу, наблюдавший за ней с кровати, заметил мешочек из козьей кожи, который видел у Дюпри.

— Ты, должно быть, много для него значишь, раз он подарил тебе амулет, который спас ему жизнь.

Амайя сжала мешочек между пальцами, ощущая сквозь мягкую кожу хрустящее содержимое.

— Что, по-твоему, у него внутри? — спросила она.

— Семена, кофейные зерна, ладан, могильная земля, молотые человеческие кости, — ответил он, улыбаясь. — Это типично для Луизианы — такие талисманы обычно делают люди, которые тебя любят. Все зависит от цели.

— Цели?

— Защитить или навредить. Но, думаю, насчет второго ты можешь быть спокойна: он уже доказал свою силу как отличный защитник.

— Если он защитил сердце Дюпри, что будет, если тот перестанет его носить?

— В том-то и дело. — Шарбу пожал плечами.

Амайя посмотрела на мешочек и сунула его под рубашку.

— Я не верю в амулеты.

— Тогда зачем носишь?

— Затем же, зачем и дракончика, подаренного Джейкобом: я верю в веру, в силу убеждений других. Благодаря вере создавались и разрушались империи. В некотором смысле парень, которого мы преследуем, — человек с твердыми убеждениями. Его убеждения безумны, но от этого не менее тверды.

Шарбу посмотрел на нее задумчиво:

— Ты очень умна, заместитель инспектора Саласар.

— Значит, я снова заместитель инспектора Саласар? Я считала, что похвалы моему интеллекту были частью «метода Шарбу».

Он приложил руку к сердцу, притворяясь обиженным.

— Метод Шарбу? Это то, чем я, по-твоему, здесь занимаюсь?

— Хозяйка гостиницы в первый же день вывела тебя на чистую воду. Она назвала тебя «любвеобильным парнем».

— Возможно, раньше так и было, но теперь я думаю, что правы сестры Джейкоба. Я слышал, что они тебе говорили. — Билл обнял ее за талию, любуясь тем, как красиво сочетаются их тела. — Ты не думаешь, что мы хорошая пара?

Амайя не ответила.

— Я честен: говорю тебе только то, что думаю. Но это тебе, должно быть, и так известно: ты наделена загадочной силой, помогающей угадывать мысли и намерения других людей.

— Это не сила. — Амайя улыбнулась, вспоминая слова Дюпри о том, что отличает ее от других.

— Тогда откуда ты знаешь, что наш человек все еще в Ноле? Откуда тебе известно, что он еще не ушел?

Она села на кровать и задумалась.

— Потому что терпеливое ожидание для него так же важно, как и действие. С тех пор как он узнал, что у жены будет еще один ребенок, он ждал восемь месяцев. Какое-то время надеялся, что будет выкидыш, что что-то не заладится, что последует некий удар судьбы, что Бог его пощадит. Он отрабатывал свое преступление, убивая другие семьи, которые, как и его собственная, заслуживали спасения. Но он не будет спешить — для него важно, чтобы все предписания были выполнены, все правила соблюдены. В противном случае это будет обычным убийством.

— Значит, то, что он совершает, — не убийства?

— Нет, он же психопат; для него семья — это лабораторный эксперимент, который пошел наперекосяк; он выбросит его в раковину и начнет все с чистого листа. Обычный хрестоматийный психопат, но у него есть вера, и это делает его фанатиком. Вот почему нельзя недооценивать силу того, во что верят другие. Скорее всего, Ленкс все еще здесь: этот город — шведский стол для серийного убийцы, со множеством домов и множеством семей, пострадавших от урагана. Здесь несложно найти семью, которая соответствует его пожеланиям, чтобы продолжать свою отработку. Время подходит к концу, приближается момент истины; я думаю, что по какой-то причине его нервирует собственная семья. Он терпеливо дожидается конца, потому что не хочет быть там, когда родится ребенок. Он вернется, чтобы его прикончить. Следуя ритуалу. Для собственного дома ему не понадобится ни торнадо, ни ураган; он сам все устроит так, чтобы от этого святилища камня на камне не осталось.