Арчибальд - читать онлайн книгу. Автор: Герр Фарамант cтр.№ 5

Немели в ответ на это смерила мальчика сочувствующим взглядом, подбежала к нему, села рядом, взяв за руку.

— И тебе не больно? — спросила она взволнованно.

— Это приятно, — прошептал Арчи, смотря на неё из-под полуприкрытых глаз. — К тому же, — продолжил он, — смотри ещё.

Сказав так, он снова зажмурился, стиснул руки в кулаки — только что созданный порез затянулся, как ни бывало.

— Видишь? — выдохнул после. — Я могу делать так, когда хочу. И тут же…

Договорить ему не дали.

Цепко вцепившись в плечи, Немели обхватила его ноги своими, навалилась на него всем весом, крепко прижалась к нему, смыкая губы поцелуем, сковывая в объятьях.

Растворяясь в тепле её рук, в горьких касаниях языка и жара тела, источающего ароматы яблок и малины, Арчи умолк, отдавшись во власть подруги.

Лишь спустя несколько долгих мгновений Немели отпустила его. Внимательно посмотрев на всё ещё ошеломлённого парня перед ней, она сжала его скулы — и отвесила хлёсткую пощёчину. В глазах девушки стояли слёзы.

— Не вздумай себе вредить, — прошептала она, всё так же нависая над новым другом. — Даже не думай об этом. Я знаю, как это приятно. И знаю, к чему это приводит. Приведи себя в порядок, ну. Твоё тело мне нравилось целым, настоящим, живым, а не этот скелет, который ты тут, простите, разложил.

В ответ на это Арчи грустно вздохнул и закутался в одеяло, закрыл глаза. Мгновение — и бледность плоти обрела живой розовый оттенок, порезы на теле затянулись, ни оставив и следа, и лишь ссадины на плечах и лице остались нетронутыми, настоящими следами неприятных воспоминаний.

Всё ещё находясь в коконе своей милой сердцу боли, он вздрогнул, ощутив, как Немели прикоснулась к его плечу и потянулся к ней, стоило девочке коснуться щеки мальчика тыльной стороной ладони, пытался поймать её пальцы краями губ — и та убрала руку, покачала головой.

Дети пребывали в молчании. Арчи всё ещё думал о своих призрачных шрамах и о том, почему Немели они не нравятся, если в остальном — видно же — ей приятно, что он такой слабый и хрупкий, а она — она пила сок и смотрела на глупого маленького мальчика, который просто не знал, чего желает от жизни.

Тишина нарушилась скрипящими нотами оркестра. Бойкие фанфары отбивали марш, и мальчик вытянулся, садясь на подушку, поджав колени.

Девочка щёлкнула пальцами, и в её руке появился второй бокал, который она протянула гостю.

Тот принял напиток из её рук и сделал аккуратный глоток: «Кола», самая настоящая холодная «Кола» — то, что нужно для тёплой ночи.

Немели украдкой покосилась на друга: у неё-то алый гранатовый сок.

— Напиток из моего мира, — объяснил, отхлебнув. — Хочешь?

Та осторожно взяла бокал из его рук, прикоснулась.

Пригубила с опаской. Попробовала языком, обмакнула им же губы — и только потом глотнула. И ещё.

— А ты не верила.

Та кивнула, видя улыбку своего нового друга, и их бокалы с гулким звоном сошлись.

Голоса людей давно забытых времён воспевали величие подвигов своих погибших друзей, и дети слушали их, предаваясь воспоминаниям об эпохах, в которых никогда не жили. Мальчик повёл плечами, ощущая тяжесть солдатской формы, которой никогда не носил, коснулся холодных погон, которых никогда не заслуживал, а девочка смотрела на него и лишь тихо вздыхала, качая головой.

Они стояли у окна, смотрели на яркие огни фейерверков, и слушали весёлый гром, следующий за цветастыми, красными, жёлтыми и зелёными вспышками, что рассыпались на фоне безоблачной гряды небес.

В форме уберштурмфюрерра СС, которая теперь ему была даже по размеру, с именным кортиком на поясе, Арчибальд пил из своего бокала и смотрел на ясную и прекрасную ночь. Хоть где-то ему можно вздохнуть спокойно и с гордостью за дела предков.

Облачённая в свободное зелёное платье, с лиловыми прядями, убранными в косу и подвязанными сизым бантом, с открытым и счастливым лицом, Немели смотрела на своего друга, не скрывая своего умиления. «Уж лучше такой, чем несчастный, — думала она, потягивая «Колу», немного понурив взгляд».

Торжественная нота — мальчик изящно взмахнул рукой, и ставни с шумом распахнулись, впуская ветер, развеяв дым.

— Пройдём? — пригласил он Немели под звуки оркестра, создавая перед подругой лестницу в небо, разбавляя музыкальную партию треском льда, что отбивал лазурные блики ночных светил.

Девочка гордо вскинула голову. Выгнувшись и расправив плечи, она вытянула ладонь, смотря на своего спутника.

— Да, — выдохнула она, одарив друга высокомерной улыбкой графини, которую приглашают на бал.

Ступая вровень, они шли в озарённую светом ночь, и огни города, который никогда не знает сна, сияли далеко внизу, словно встречая новых детей.

Подняв голову вверх, Немели раскинула руки в стороны, и из-под подолов её платья вихрем заструились стаи сияющих железных птиц, что освещали дорогу путникам и пели на забытых языках.

— Ты и так умеешь! — удивился Арчи.

— Дома — это не только крыши и стены, — кивнула Немели, — это и то, что внутри. Я бы не стала мастерицей, не умей я их наполнять, правда?

У мальчика не нашлось ответа, и он молча кивнул, про себя восхищаясь своей новой подругой.

— Закрой глаза, — вдруг сказала девочка. — Я хочу сводить тебя в одно место, но ты его не знаешь, и если будем идти вместе — это слишком долго. А так — пара шагов — и пришли.

— Веди, — кивнул ребёнок, отдаваясь в её власть.

Спустя несколько мгновений Немели разрешила открыть глаза, и Арчи вновь вскинул руку, давая ступеням команду спуститься. Громкий треск — и их лестница пришла в движение, плавно отводя детей вниз, в тёмный переулок, лишённый всяких фонарей. Ноты оркестра тонули в темноте, и мир погружался в тишину.

На углу улицы стояло небольшое здание без каких либо вывесок или опознавательных знаков. Деревянное, с треугольной крышей и широкой амбарной дверью, оно походило на какой-нибудь старый сарай.

Ничего не говоря, Немели подошла к воротам и постучала трижды. Скрип — и небольшая дощечка на входе отъехала, в ней показалась пара ярких янтарных глаз. Спустя ещё мгновение, врата открылись, и детей обдало волной тёплого воздуха, разбавленного ароматами карамели, смешанной с ковылём и терпким, тяжёлым табаком.

Когда туман рассеялся, дети увидели просторный зал, укрытый пеленой тусклого жёлтого света множества свеч, что висели под потолком, разбавленного лёгкими нотами джаза и неровным строем клавишных струн.

С кипами сена вдоль стен и стойкой в отдалении, остальную часть зала составляли наскоро сбитые деревянные столики и едва ли ни разваливающиеся табуреты.

В помещении были дети, человек пять-шесть, все — на высоких стульях у бара.