Три цветка и две ели. Первый том - читать онлайн книгу. Автор: Рина Оре cтр.№ 39

________________

Рыжеволосая пара скрылась в тройном проходе, а на галерею вышла Мирана. Спустя минуту там появился синеокий граф Эгонн Гельдор.

– Прочти это послание, – сказал он ей, доставая маленький конверт. – О большем не прошу. Я сам сложил стих… Но и он не выразит всех чувств, что я испытываю…

Эгонн поклонился Миране, словно Прекрасной Даме – припав на левое колено и с правой рукой у сердца. Другой рукой он протягивал послание. Подумав мгновение, Мирана взяла сложенную маленьким конвертом бумагу.

Эгонн сразу ушел, не сказав более ничего. Оставшись в одиночестве, Мирана открыла конвертик и нашла там согнутую книжечкой картонку. Обложка «книжечки» была в изысканном узоре, а внутри девушка увидела рукописный текст с вензелями и завитками.

Напрасные, но сладкие мечты

Меня терзают, если Вас не слышу.

И в каждой деве замечаю я черты

Любимого лица – и всех их ненавижу:

За то, что походить хотят на ту,

Что создана весной и нежной дымкой моря.

Ваши небесно-недоступные глаза —

Два символа моих отчаянья и горя.

А я ценю свою печаль,

Я пью, как воду, соль.

Вы говорите: «Мне так жаль»

И «Не увидимся мы вновь».

Но верю я, что уже завтра, опустив глаза,

Вы сжалитесь и молвите мне тихо слово «да».

Напрасные, но сладкие мечты

Меня терзают, причиняют раны.

И даже огонек свечи нашептывает мне из темноты

Прекраснейшее всех иных имен – «моя Мирана»…

Девушка убрала послание в конверт, но тут же снова достала картонку и прочитала ее несколько раз подряд, поглаживая витиеватые буквы. Вдруг раздался одновременно тонковатый и сиплый голос:

– Эй, Мирана…

Вздрогнув, девушка обернулась – к ней бесшумно приближался здоровяк-Сиурт – темноволосый парень девятнадцати лет. Камзол едва сходился на его мощной груди и натягивался некрасивыми складками на широченных плечах. Сиурт по-детски радостно улыбался «во весь рот», отчего его голова с низким лбом и массивной челюстью напоминала грушу.

– Привет… Я с Ларгосу. Помятаашь меня? Младшай брат Эорику и Кётране.

– Здравствуйте, Сиурт Ормног. Несомненно, я вас узнала.

– А я ужа думал, ча забыла, – еще шире и глупее заулыбался Сиурт. – Я здеся, в Брослосу, двоё днёв ужа…

– Вы заблудились, наверно? Могу я вам помочь?

– Почта́ ты со мною на «вы»? – продолжал лыбиться здоровяк. – Я жа Сиурт. Мы жа игрывали вместя – по льду каталися, помятаашь?

– Но, когда это было-то?.. – развела руками недоумевающая девушка. – В детстве еще… Мы уже давно не дети… Так, чем я могу помочь? Уборная наверху. Нужно вернуться в проходную…

– Да нее… Я увидал, ча ентот щяголёк за тобою шел. Порешил тожа глянуть… А та…

– Не смейте более за мной следить! – возмутилась Мирана и быстро зашла в дом.

– Ты плясашь так красиво… – негромко сказал ей вслед Сиурту и в замешательстве почесал низкий лоб, соображая, что же он не то и не так сказал.

________________

В обеденной зале Лорко наклонился над Герратой и тихо процедил сквозь зубы:

– Ты ента дча лезяшь не в своейные делы, а?

– Да я жо для Эорика! А ты-то не назажрался? Со двумя сразу, а у ёго не о́дной! Так незя, Лорко! Совестей у тобя нету! Вот я и подмоглася: и тобе, и Эорику…

– Сама с Эориком, в концу конецав, повяжшшися, – прошипел Лорко. – Дча ты к ему прикипела-то?

– Я с Гёре! Я тобе не б…ь! А это, – наставительно пояснила она, – меридьянская подмочь ближнюму. Милсердие, дорогой! Вот смотри: одну дурёху от обману спасла, другой жониха, тобя то бишь, воротила. Тобе я совестя насохраняла, а Эорику – сыщала, пущай и рыжою, но невесту! И тобе жонитися-то пора уж, – заговорщически зашептала она, – а то дурак вовсе. Не ту ты избрал, надобно былось рыжою брать, а эту – Эорику…

Лорко ее не дослушал и ушел, Геррата же перебралась к Эорику.

– Почто сиживашь, дурак? Рыжоя щас тамо у саду рыдает. Дуй к ею, наобнимай и наутешай. Лодэтскою речь ты-то знашь! Да смелее, – подбодрила она сомневающегося мужчину. – Парень ты цзолотой! И при деньге щас. Любая с тобою повяжется! Дажо я б пошла, коль бы не Гёре… Цзолотой ты парень, но сходь к цорюльнёку всё жо… – по-матерински ласково поправила она отросшие волосы Эорика. – Бабы любвят, коды у мужику всё в порядку, обсобливо башка: внутрях башки ведь то жо самое, что и снаружах. Нет, ну быват, конечно, чо дом страшон внутрях, но пригож снаружах. А чоб дом был страшон в снаружах, но в порядку внутрях, – экого не быват. Хорошую жону в страшонной дом не заманяшь. Башка – ото как дом…

И Эорик ее не дослушал – пошел искать Ингё. Но в саду и парке ее уж не было, а охранители у ворот сказали, что рыжая красавица покинула Рюдгксгафц вместе с кронпринцем пару минут назад. Проклиная свою планиду, Эорик вернулся в обеденную и выпил вместе со столь же удрученным братом, вздыхавшим по Миране. А Мирана, в свою очередь, нежно поглядывала на графа Эгонна Гельдора.

________________

Король и его семья покинули Рюдгксгафц в начале часа Трезвения, королева Маргрэта вместе с Мираной удалилась в свои покои. Тогда-то и началось в обеденной зале дикое веселье с дикими танцами: красотки, задорно кружась среди головорезов, махали юбками и выкидывали ноги. Диана Монаро и Енриити тут же покинули стол, цокая и округляя глаза, а Рагнер и Маргарита задержались. Приобняв свою любимую, он положил ее голову себе на плечо.

– В Ларгосе всё будет так же, – прошептал Рагнер. – Ну, может, чуть скромнее и тише, но так же…

– Быстрее бы там очутиться, – закрывая глаза, мечтательно ответила она. – Там нет ни твоей бабули, ни кронпринца… Ни королевы Хлодии…

– Поругалась с Хлодией? – удивился Рагнер. – Когда успела?

– Нет, не поругалась… После приветствий она мне слова больше не сказала… Даже с Енриити попрощалась, сказав, что как-нибудь увидятся в Лодольце, а мне просто кивнула, прощаясь… Она такая холодная! И так на меня не похожа!

– И мне это нравится.

– Но ведь ты ее любил. Сильно любил. Почему теперь я?

– Вы что с Лорко сговорились? – строго смотрел на нее Рагнер.

– Я тоже пойду, – вздохнула Маргарита. – Здесь так шумно – голова болит… Тоже хочу немного отдохнуть в тишине.

– Подожди… Во-первых, Хлодия была тогда другой, нежной и слабой, но… – улыбнулся он. – Слабой, но сильной, – совсем как ты. А во-вторых: сейчас она изменилась. Зачерствела, что ли… Не знаю почему, но она сильно переменилась. И такой я ее уже не люблю. Честно. Никто не любит черствую лепешку.