Три цветка и две ели. Первый том - читать онлайн книгу. Автор: Рина Оре cтр.№ 107

– Точна, Ваш Светлость: охренеть, – подтвердил здоровяк, почесывая ручищей свой низкий лоб.

– А еще охренеть, Сиурт, что ты башмаки свои к Миране придвигаешь, – строго произнес Рагнер.

– Ээ… Не нада еейнае имю и енту брань вместе лооожить, – обиженно протянул парень, тоже переставая улыбаться.

– Не тебе меня учить! – вновь нахмурился Рагнер. – Забыл про нее! Это приказ. Прибью на хрен.

Сиурт ничего не ответил, но поник головой, а Рагнер грубовато натянул на нее капюшон.

– Чего ты там про Мирану и Эгонна-пустогона болтал?

Сиурт издал из-под капюшона довольный смешок.

– Он к ею, Ваш Светлость, башмаков придвигал аще в Брослосе, на поминках вашанских. И ей былась по нраву с им плясать…

Рагнер выругался.

– Сиурт, может, ты ошибаешься? С каких пор ты такой знаток в любви стал? Я вот ничего не замечал. Ни у Эорика, ни у Лорко, ни у Мираны!

– Я ж гаварю: таланта майнай! – вздыхая, горько ответил Сиурт, словно признавался в непосильной ноше. – Я не абшибаюсь!

Рагнер снова выругался и потом спросил:

– Так, говори, таланта, да не ври, чего Роннак наболтал о кузнеце.

– Немногава… Пра сёстру ягайнаю. Ча красива, юба коротка, а ножки…

– Сиурт, не беси меня! – разозлился Рагнер. – Про сестру, ее юбку и ноги не надо, только про кузнеца. Вчера, что усатая пьянь болтала?

– Вчара мы не видалися. Сягодню тожа.

– Позавчера?

– Позавчара… Позавчара тожа не видавались.

– Ну ладно… – немного успокоился Рагнер. – Точно больше нечего сказать?

– Нууу… – замялся Сиурт, а Рагнеру нестерпимо захотелось треснуть ему кулаком по голове. – Та, ча кузнец влюбвлён в баронессу… И ента не тока я ясняю. Ойюшки, – душераздирающе простонал здоровяк, – сердца-та как сягодню рвалася: я ядва не плааакал, када яга слууухал. Как он ее ищааал… – вытягивал слова здоровяк. – Про лодка и про галерааа… Я дажа поверувал, ча он безвиннай. Но я неумен, – повесил голову Сиурт. – А така гаварил! «Можнае и умирать – тока б ты счастивая была, ходи к эшафоте – на тебя буду лишь глазеть…» Я поверувал… Но я…

– Да понял я, что мы думаем о тебе одинаково! – прервал его Рагнер. – Еще бы ты после костей заревел там у меня! Чё за сопли тут развел?

– Ента тока с вида я страшнай, а душою – я тонкай и романчаскай! – гордо заявил Сиурт своим сипловатым голоском. – Как белай лебядь!

Рагнер не сдержался и хохотнул.

– Извини… – толкнул он обидевшегося парня в плечо. – Не хотел смеяться, но не смог… – скалился Рагнер, мерцая серебряными зубами.

– Ча со мнаю будет, Ваш Светлость.

– Повезло тебе – рассмешил меня. Так, в кости вы с Рернотом вместе играли, значит: заслужили одинаковое наказание. Будет твой белый лебедь вычищать выгребную яму в Вардоце.

– Мне не впервою! – обрадовался Сиурт.

– Чему рад, дурень? Завтра на тебя посмотрю! Раз всё подмечаешь, то завтра ты в Нюёдлкос со мной полетишь… Будешь главную маску носить. Завтра еще поговорим, Сиурт. А сегодня – вардоцский помойник! Это тебе не Нужная башня! Ты просто не представляешь, какой он там огромный и вонючий! И как редко его чистят! – радостно выпустил Рагнер дымок изо рта в холодный воздух. – Дерьмо, поди, всё застыло… Скалывать придется киркой, и дерьмо лететь в тебя будет, а под ногами таять… И вонииища! – потрепал счастливый герцог Раннор Магнгро по шее. – В третий раз меня ослушаешься, – стал он серьезен, – посмеешь нарушить мой приказ и подвести меня, Сиурт, я тебя выгоню уже без разговоров. А будешь болтать о том, что сегодня услышал от кузнеца – утоплю в той вонючей вардоцской яме. Чисти помойник и думай об этом.

Рагнер с довольством глянул на брезгливо скривившийся рот Сиурта и чуть пришпорил своего большого, черного в рыжих подпалинах коня.

________________

Рагнер возвращался к замку в сгущавшихся синих сумерках. Настроение его снова испортилось. Ниля Петтхога выпустили из тюрьмы, но тот будто был этому не рад. «Как же мне жити нынчо, опосля такого наговору?» – спросил мастер. Рагнер не выдержал и наорал на него: дескать, все вокруг только о себе и думают, никто не ценит его непомерных забот, его адова труда и его ангельской доброты, он же, герцог Раннор, сдержал слово и освободил Ниля, а тот всё ноет… Но почему-то теперь Рагнера мучила совесть за ту вспышку гнева. И главное, ему ничуть не полегчало, напротив: стало тяжелее на душе.

Проехав деревню, он увидел Рернота под Нужной башней и удовлетворенно отметил, что тот бойко работает лопатой. Далее, взглянув на донжон, Рагнер заметил слабое свечение в окне детских покоев. Внезапная идея заставила его спешиться. Аварт и Румольт, первый конюший и здоровяк-охранитель, молчали, ничему не удивляясь.

– Аварт, – обратился Рагнер к конюшему. – Ждите пока здесь. Где-то минут через девять переходите мост, после – Магнгро в конюшню, сами – в караульную. И давай-ка поменяемся с тобой плащами.

Рагнер надел длинный овчинный кафтан и надвинул его капюшон себе на глаза. Свой соболий плащ он набросил невозмутимому Аварту на плечи, а сам в его личине миновал мост и надвратную башню. Стражи мигом спустились встречать гостя, чем порадовали герцога. Еще больше его обрадовал чистый от снега передний двор и дорожка к тамбуру безо льда. Хмыкнув, Рагнер зашел в замок, стремительно миновал караульную, махнув дозорным, которые приняли его за Аварта, и, бесшумно ступая, поднялся в обеденную. В светлице, безлюдной и тихой, только потрескивала в углу изразцовая печь. Немного постояв там, Рагнер направился к детским покоям и осторожно отворил тяжелую дубовую дверь, после чего оказался в игровой – проходной темной комнате без окон, но с камином и тремя дверьми.

«Пожалуйста, – взмолился он. – Только бы это не оказалась забытая тобой свеча… Да со времени, когда ты смотрела на кузнеца».

Он приоткрыл дверь и через узкую щель заглянул в «опочивальню принцессы», а затем, притаившись в темноте, с нежностью разглядывал свою женщину: красавицу, готовившуюся стать мамой. В каждой из двух детских спален было по оконной нише – широкой, с тремя боковыми ступенями и встроенным столом. На таком столике сейчас стоял медный подсвечник и лежала раскрытая книга, но Маргарита ее не читала: она задумчиво сидела перед окошком, глядела на темнеющий передний двор и медленно поглаживала рукой свой выступающий живот, словно ласкала кошку или собачку. Она ждала возвращения своего мужчины. Рагнер мог бы еще долго так стоять, любуясь ею и гордясь. Однако огонек свечи задрожал от сквозняка. Маргарита обернулась – и увидела лишь приоткрытую дверь. Движимая необъяснимым чувством, она взяла подсвечник и вышла в проходную комнатку с камином.

– Рагнер? – удивленно и робко позвала она в пустой игровой.

– Рагнер! – позвала она громче и злее. А Рагнер, уже спускавшийся в обеденную, слышал это и улыбался.