– Надеюсь, вы извините мою поспешность. У меня назначена встреча. До свидания.
Доктор Грейстил слегка удивился подобной поспешности и про себя полюбопытствовал, что это за встреча. Человек способен вести себя неподобающим образом в любой точке мира; однако доктору Грейстилу казалось, что Венеция предоставляет больше поводов для неблаговидных поступков. Ни один другой город мира не представляет столь богатых возможностей для разного рода шалостей; а доктор Грейстил имел особые основания заботиться о безупречной репутации своего знакомого. Он как можно небрежнее поинтересовался, не с лордом ли Байроном предстоит встреча.
– Нет-нет. Говоря по правде, – Стрендж слегка прищурился и перешел на доверительный тон, – я, кажется, нашел того, кто сможет мне помочь.
– Ваш эльф?
– Нет. Человек. Я возлагаю на это сотрудничество большие надежды, однако пока не знаю, как примут мое предложение, а потому не хочу опаздывать.
– Разумеется! – воскликнул доктор Грейстил. – Идите, идите!
Стрендж вышел из кафе и скоро превратился в одну из многочисленных черных фигур, шагающих по площади. В лунном свете фигуры казались совершенно безликими и неразличимыми. Сама луна так удивительно расположилась среди монументальных облаков и освещала их таким волшебным сиянием, что казалось, в небе вырос еще один город, способный своим великолепием соперничать с Венецией. Его прекрасные дворцы и башни рушились на глазах, словно некий ироничный дух изобразил в небе пародию на медленное умирание Венеции.
Тем временем тетушка Грейстил и мисс Грейстил воспользовались отсутствием доктора, чтобы еще раз посетить ужасную комнатушку в гетто. Они пришли тайно, зная, что мистер Грейстил, да, возможно, и мистер Стрендж попытались бы их отговорить или хотя бы вызвались сопровождать, а брать с собой мужчин им не хотелось.
– Они обязательно начнут все обсуждать, – заявила тетушка Грейстил. – Начнут гадать, как она дошла до столь плачевного состояния. А что пользы в этих разговорах? Чем они помогут бедной старушке?
Мисс Грейстил взяла с собой несколько свечей и подсвечник. Она зажгла свечу, чтобы видеть, что происходит. Из корзинок дамы вынули весьма привлекательное, аппетитного вида блюдо с телячьим фрикасе, тут же наполнившее затхлую, убогую комнатку очень вкусным запахом, несколько свежих белых булочек, штук пять яблок и теплую шаль. Тетушка Грейстил поставила фрикасе перед миссис Дельгадо, но оказалось, что и пальцы, и ногти старушки скрючены, словно когти, и не разгибаются, так что она не может держать нож и вилку.
– Послушай, милая, – наконец заключила тетушка Грейстил, – она проявляет к блюду большой интерес; не сомневаюсь, что оно принесет ей немалую пользу. Но думаю, что пусть она лучше съест его таким способом, как удобнее ей самой.
Они спустились по лестнице и вышли на улицу. Едва оказавшись на воздухе, тетушка Грейстил воскликнула:
– О Флора! Ты видела? Она уже приготовила себе ужин. Там стояло маленькое фарфоровое блюдечко, похожее на мой чайный сервиз с розовыми бутонами и незабудками, и на него она положила мышку – мертвую серую мышку!
Мисс Грейстил задумалась.
– Мне кажется, что головка цикория – вареная и с соусом, как ее обычно подают, – выглядит почти как мышь.
– О милая! Но ты же знаешь, что это было совсем иное…
Дамы шагали по Гетто Веккьо в сторону канала Каннареджо. Внезапно мисс Грейстил отступила в тень и скрылась из виду.
– Флора! В чем дело? – воскликнула тетушка Грейстил. – Что ты такое увидела? Не медли, моя дорогая. Среди этих высоких домов так темно! Дорогая! Флора!
Так же стремительно, как исчезла, мисс Грейстил снова появилась в полосе света.
– Ничего особенного, тетушка. Не пугайтесь. Мне просто показалось, что кто-то позвал меня по имени, вот я и отошла посмотреть, в чем дело. Может быть, кто-то знакомый? Но там никого не оказалось.
Гондола ждала их на Фондаменто. Гондольер помог дамам сесть и точными, медленными движениями весла направил лодку в нужную сторону. Тетушка Грейстил уютно устроилась под навесом в средней части гондолы. По навесу застучал дождь.
– Возможно, когда мы вернемся, то дома увидим и мистера Стренджа, – предположила она.
– Может быть, – согласилась мисс Грейстил.
– А может, он опять отправился играть в бильярд с лордом Байроном, – продолжила свои догадки тетушка Грейстил. – Как странно, что они подружились. Эти два джентльмена кажутся такими разными.
– О да! Хотя мистер Стрендж как-то говорил, что в Швейцарии, при первом знакомстве, лорд Байрон понравился ему куда меньше. Его милость водил компанию с каким-то другим поэтом и никого больше не замечал.
– Как жаль. Впрочем, ничего удивительного. Ты бы не побоялась на него взглянуть, милая? Я имею в виду, на лорда Байрона. Мне иногда кажется, я бы испугалась – немножко.
– Нет, мне не было бы страшно.
– Это оттого, моя дорогая, что ты куда отважней и тверже во взглядах, чем другие. Я даже не знаю, чего бы ты могла испугаться.
– О, не думаю, чтобы дело бы в моем особенном мужестве. Что касается добродетели – не знаю. В моей жизни еще не случалось сильных искушений. Просто лорду Байрону не удалось бы повлиять на мои поступки и мысли – тут я в полной безопасности. Однако не могу утверждать, что в мире нет такого человека – и я даже не скажу, что уже его встретила, – которого я порой немного не боялась бы. Я боялась бы даже смотреть на него: вдруг он печален, или потерян, или слишком задумчив, или – хуже всего – размышляет о своих сокровенных горестях или обидах, так что ему дела нет, смотрю ли я на него.
В комнатке на чердаке высокого дома в гетто оставленные мисс Грейстил свечи замигали и погасли. В комнатушку заглянула луна, и старая дама из Каннареджо принялась пожирать оставленное дамами телячье фрикасе.
Она уже собиралась проглотить последний кусочек, как вдруг зазвучала английская речь. Мужской голос произнес:
– К сожалению, мои друзья не задержались, чтобы представить нас друг другу. Всегда так неловко, мадам, когда двум незнакомым людям приходится знакомиться самим. Так вот, мое имя Стрендж. А вас, насколько я знаю, зовут миссис Дельгадо. Очень приятно.
Стрендж стоял, опершись спиной на подоконник, скрестив на груди руки и в упор разглядывая ту, к кому адресовался.
Она же, напротив, обратила на него так же мало внимания, как и на мисс Грейстил, тетушку Грейстил да и вообще на всех, кто приходил в эти последние дни. Старуха его почти не заметила – как кошка не замечает то, что ее не интересует.
– Во-первых, разрешите вас заверить, – продолжал Стрендж, – что я не таков, как докучливые визитеры, которые сами не знают, зачем пришли. У меня к вам предложение, миссис Дельгадо. Нам очень повезло, мадам, встретиться именно в это время. Я могу исполнить ваше самое сокровенное желание, а за это вы выполните мое.