Уплыть за закат. Жизнь и любови Морин Джонсон. Мемуары одной беспутной леди - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Хайнлайн cтр.№ 19

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Уплыть за закат. Жизнь и любови Морин Джонсон. Мемуары одной беспутной леди | Автор книги - Роберт Хайнлайн

Cтраница 19
читать онлайн книги бесплатно

Тем временем я старалась сделать из Морин настолько желанную самочку, насколько это возможно, и внимательно прислушивалась к советам отца. (Я знала, что мне нужен мужчина, похожий на него, – но лет на двадцать пять помоложе. Или на двадцать… Ладно, пусть на пятнадцать. Но я была готова довольствоваться самой близкой имитацией, какую смогу найти.)

С того дня, как мы с Чаком залезли в судейскую ложу, до конца 1897 года оставалось еще двести дней. То есть 200×24×60 = 288 000 минут. Из них около сорока пяти я занималась сексом – остается 199 дней, 23 часа, 15 минут. Отсюда следует, что мне хватало времени и на другие дела.

То лето было одним из самых лучших в моей жизни. Хоть я и не слишком часто, и не слишком эффективно занималась сексом, ложилась и вставала я с мыслью о нем. Это заставляло сиять мои глаза и освещало мои дни. Я испускала женские феромоны, словно самка мотылька, и улыбка не сходила с моих губ. Пикники, купальные вечеринки в Осейдже (вы не поверите, что мы при этом на себя надевали), загородные танцульки (на последние косо смотрели методистская и баптистская церкви, зато их поощряли мормоны – ради привлечения возможных новообращенных; мать наложила на них вето, но отец его не подтвердил, и я посещала эти танцы и выучила все повороты и диагонали), конкурсы на лучший арбуз и любой повод уйти от надзора и собраться компанией.

Я выкинула из головы мечты об Университете Миссури в Колумбии. Ведя книги отца, я поняла, что содержать меня четыре года в колледже у него просто нет возможности. И потом, я не слишком стремилась стать сестрой милосердия или школьной учительницей – так зачем же мне формальное (и дорогостоящее) высшее образование. Книгочеем я останусь на всю жизнь, но диплом для этого иметь необязательно.

Поэтому я решила стать образцовой домашней хозяйкой и для начала научиться готовить.

Я дежурила на кухне по очереди с сестрами с того дня, как мне исполнилось двенадцать, и к пятнадцати годам хорошо умела готовить простые блюда.

Но я задумала сделаться искусной поварихой.

Мать заметила мой возросший интерес к кулинарии, и я сказала ей почти что правду:

– Chère mama, я надеюсь когда-нибудь выйти замуж. По-моему, лучший свадебный подарок, который я могу сделать своему будущему мужу, – это умение хорошо готовить. Может, у меня и не хватит таланта, чтобы стать шеф-поваром. Но я могу попытаться.

– Морин, ты можешь быть кем захочешь. Никогда не забывай об этом, – сказала мама.

И она помогала мне, учила меня, выписывала из Нового Орлеана французские поваренные книги, которые мы вместе штудировали. Потом отправила меня на три недели к тете Кароль, которая обучила меня креольской кухне. Тетя Кароль была южанка французского происхождения, после гражданской войны вышедшая – о ужас! – за проклятого янки, за старшего брата отца дядю Эвинга, ныне покойного. Дядя Эвинг участвовал в оккупации Нового Орлеана и однажды дал в зубы сержанту, спася тем от беды девицу-южанку. За этим последовало разжалование из капралов в рядовые – и женитьба.

В доме тетушки Кароль о войне никогда не говорили.

Нечасто говорили о ней и у нас дома – ведь мы, Джонсоны, были родом не из Миссури, а из Миннесоты и, как люди пришлые, по примеру отца не затрагивали тем, которые могли огорчить наших соседей.

В Миссури симпатии переплетались – штат был и пограничный, и рабовладельческий, и в нем проживали ветераны с обеих сторон. В нашей части Миссури действовали местные законы: в иных городах никогда не держали рабов, а теперь не допускали к себе цветных жителей. К таким относились и Фивы. Кроме того, наш городок был таким маленьким и незначительным, что союзные войска обошли его стороной, когда наступали здесь в шестьдесят пятом году, грабя и поджигая. Батлер сожгли до основания, он так и не оправился потом полностью, но Фивы не тронули.

Джонсоны, хотя и приехали с Севера, саквояжниками [38] не были – Миссури не входил в Конфедерацию, и Реконструкция его не коснулась. Дядя Джайлс, отцовский кузен отца, живший в Канзас-Сити, объяснил причину переезда так: «Дрались мы, значит, в Дикси четыре года, а потом вернулись домой… только чтобы вещички собрать и сняться. В Миссури не такая жара, как в Дикси, но и таких холодов не бывает, чтобы тени примерзали к земле, а коровы давали мороженое».

Тетя Кароль наводила лоск на мое кулинарное мастерство, и я постоянно торчала у нее на кухне, пока не вышла замуж. Именно в те три недели и случилась история с лимонной меренгой, – кажется, я о ней уже упоминала.

Я испекла их четыре штуки. Та, о которой речь, не слишком удалась – корочка подгорела, однако три остальные получились хорошо, – не так-то легко добиться нужной температуры, имея дровяную плиту.

И как только мой кузен Нельсон ухитрился незаметно притащить ту меренгу в церковь и подсунуть ее под меня, а я и не заметила?

Он так меня взбесил, что я тут же убежала домой (то есть к тете Кароль), а когда Нельсон явился с извинениями, расплакалась и легла с ним в постель. Тут и случился один из трех фейерверков. Мы поддались внезапному порыву, забыв об осторожности, но это сошло нам с рук.

Потом я время от времени допускала к себе Нельсона, если представлялся случай, – до самой своей свадьбы. Да и свадьбой дело не кончилось, потому что Нельсон через несколько лет переехал в Канзас-Сити.

Мне не следовало так вести себя с Нельсоном – ему ведь было всего четырнадцать.

Однако для своих лет он был шустрый мальчик. Знал, что надо предохраняться, что за него замуж я ни за что не пойду, что я могу забеременеть и что ребенок будет катастрофой для нас обоих. В то воскресное утро он послушно дал мне надеть на него «французский мешочек», ухмыльнулся и сказал: «Мо, ты просто молодец». Потом с неостывшим энтузиазмом набросился на меня и в рекордный срок довел до оргазма.

В последующие два года я продолжала снабжать Нельсона «веселыми вдовами». Пеклась я не о себе – у меня всегда были при себе свои, – а о его гареме. После того как я приобщила его к этому виду спорта, он занялся им с жаром и врожденным талантом и ни разу не влип. Шустрый мальчик.


Помимо занятий кулинарией я пыталась взыскать задолженность с пациентов для отца, но с меньшим успехом. Посоветовавшись с ним, я разослала тем, кого это касалось, вежливые напоминания об уплате долга. Вам не приходилось писать от руки сто писем подряд? Я поняла, почему мистер Клеменс при первой же возможности сменил перо на пишущую машинку, подав пример всем другим писателям.

Дорогой мистер Наглоу.

Проверяя книги доктора Джонсона, я обнаружила, что за Вами числятся до фига и больше долларов, причем Вы не платили по счету с марта 1896 года. Возможно, это просто недоразумение. Можем ли мы ожидать, что Вы уплатите указанную сумму до первого числа следующего месяца?

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию