Женские убеждения - читать онлайн книгу. Автор: Мег Вулицер cтр.№ 49

Двоюродные братья просидели в спальне много часов – они забаррикадировались и не реагировали на стук в дверь и голоса родственников: «Ягненка на стол подали! Воскресного ягненка!», а потом: «Ягненок стынет!» и наконец: «Кори, мама очень хочет домой».

Когда он спустился вниз, небо успело потемнеть, мелкие двоюродные братишки-сестренки уснули, отцы на руках отнесли их в машины, а мама его дремала в том же шезлонге, куда ее поместили утром. Тетя Мария выбрасывала кости ягненка в помойное ведро и ставила тарелки в посудомоечную машину, дядя Джо уже лег спать.

– Вы чего там наверху делали? Ужин пропустили, – сказала тетя Мария, окинув их подозрительным взглядом. – Пили, что ли? – осведомилась она.

– Прости, мам, – сказал Саб, хотя, понятное дело, спиртным от них обоих не пахло.

– Выпивка до добра не доведет. Дураком станешь.

– Знаю. Я больше не буду.

Выйдя на улицу, в свет уличного фонаря, Кори помог маме сесть в машину. Каким-то чудом, двигаясь по обочине со скоростью сорок километров в час и волевым усилием принуждая себя не спать и следить за дорогой, он благополучно добрался до дому, хотя времени на это ушла пропасть.

На следующий день Кори проснулся днем, проспав тринадцать часов – голову ломило так, будто он пережил мозговое кровоизлияние, но потом он вспомнил бурый порошок, который кузен накрошил на зеркальце и дал ему. Он в жизни еще не нюхал героина – могло кончиться и хуже, чем просто головной болью. От Саба пришла эсэмэска: «Повидаться хочешь? Еще закинемся». Можно подумать, они теперь друзья и им ничего не стоит вернуться в детские годы в Фолл-Ривер, позабыв о длительном разрыве. На эсэмэску Кори не ответил. Потом позвонила Грир – и он на свою беду снял трубку.

В тот день она с особой четкостью выражала свои мысли – такое в последнее время случалось нередко, когда она звонила из Нью-Йорка. Начинала она разговор с расспросов о том, как у него дела, переходя на негромкий безрадостный тон, каким говорят с людьми, понесшими тяжкую утрату. Но Кори больше не хотелось говорить про утрату, в последнее время у него появились новые заботы, а именно – ухаживать за мамой, вести хозяйство, а еще делать уборку у Элейн Ньюмен. И относиться ко всему этому с той же ответственностью, с которой он относился к делам своих клиентов по ходу недолгой карьеры в «Армитейдж и Рист».

А потом, когда Кори начинал отвечать совсем уж односложно, Грир принималась рассказывать о себе, о своей жизни – вот и сейчас она прибегла к той же уловке, как будто в их отношениях все было совершенно нормально.

– Фейт прочитала специальную проповедь в Церкви Всех Душ. Ну знаешь, унитарианская церковь в Аппер-Ист-Сайд, – рассказывала она. – Про сексизм в быту. Она в состоянии говорить о чем угодно и перед любой аудиторией. Была репортер из «Нью-Йорк таймс» – напишет большую статью. Фейт сказала, сейчас для такого материала самое подходящее время. «Фем-фаталь», все эти новые сайты и Опус по-прежнему на виду, а теперь появились еще и мы, «Локи». «Площадка, где женщины могут объединяться и обсуждать животрепещущие вопросы» – так она выразилась. Не знаю, соответствует ли это действительности, но нам теперь придется сделать, чтобы соответствовало.

– Угу.

– И все?

– Я не знаю, чего ты от меня ждешь, Грир.

– У тебя голос странный: все в порядке?

– Устал.

– Я, представь себе, тоже. Очень устала. Много работы, – продолжала она. – Первая конференция прошла, теперь все сначала – готовим вторую. Слушай, – добавила она, помолчав, – есть одна новость. – Не услышав ответа, она добавила: – Говорить или нет?

– Говори, конечно, – ответил он, а про себя подумал: «А стоит ли говорить?» Он понял: что сама мысль, что придется слушать, отнимает последние силы. Слова еще не прозвучали, а он уже обессилел.

– Помнишь, мы готовим мультимедийный проект?

– Нет.

– Про безопасную школьную среду для девочек во всем мире.

– Ну.

Ничего он не помнил, но тут ему вдруг представились девочки в чадрах, сари, килтах и обносках – помахивают папочками, едут на тряских хрупких велосипедах, шагают по знойным проселкам к низкому зданию школы вдалеке. Картинка оказалась такой отчетливой, что Кори даже подивился: наверное, это выкрутасы припозднившихся нейронов, которые все еще испытывали на себе воздействие наркоты.

– Нам понадобится нанять консультанта, – сказала Грир. – Я знаю, что ты в этом разбираешься, так что, если хочешь, расскажу подробнее. – Оба помолчали, он – осмысляя, а она – давая ему время осмыслить. Он ничего не ответил, тогда она тихо произнесла: – И что думаешь?

– Нет. Спасибо, но – не буду.

– Точно? Ты очень быстро ответил.

– Прости. Я просто не смогу таким заниматься.

– Но почему? Кори, ты почти два месяца просидел дома. Не пора ли строить жизнь заново? Хоть потихоньку. Что в этом плохого? Маме ты этим не навредишь.

– Это моя жизнь.

– Согласна. Ее временный вариант.

– Я не провожу разграничений, – ответил Кори натянуто. – Разумеется, временный. Да и нет ничего постоянного. Грир, у меня брат погиб, отец сбежал, мать не в себе. Вот такие обстоятельства. Уж поверь, мир как-нибудь обойдется без моих профессиональных услуг.

– Откуда ты знаешь?

– Полно людей, которые способны заменить меня в «Армитейдж» и делать мою работу не хуже, а может и гораздо, гораздо лучше. Этот тип в костюмчике при галстуке, там, в Азии, – это был ненастоящий я. Легко взять глупого выпускника и сказать ему: «Давай, будешь консультантом» – и я уверен, в этом есть положительные стороны. Но рано или поздно этому выпускнику придется разобраться, как устроен мир, что в нем есть помимо его работы. Помимо корпоративной этики. Разобраться, как живут люди. Не все в этом мире сладко.

– Этим ты и занимаешься, сидя день и ночь в материнском доме, все время, свободное от готовки и долгих часов в комнате Альби? Разбираешься, как устроен мир и что в нем несладко?

– Да, – ответил он. – Именно этим.

– А мне казалось, мы собирались разбираться в устройстве мира вместе.

– Безусловно, – ответил он. – И так еще будет. Мы обязательно этим займемся вместе, – добавил он поспешно.

Разговор завершился взаимным неудовольствием, Кори, сделав над собой усилие, встал, покормил маму, потом покормил Тиха. Посадил черепашку на ковер Альби, та наконец открыла глаза и дважды моргнула – точно пациент, лежащий в коме, который пытается сообщить миру: я все еще жив.

Как оно так получается – эта мысль постоянно крутилась у Кори в голове – что человек, умерев, исчезает совсем? Обыщи хоть весь белый свет – не отыщешь. Тело перестало функционировать, его положили на каталку и увезли – это одно; дух человека растаял в воздухе – это другое. Материальный и несомненный дух, столь же сильный и столь же неуловимый, как газ. Кори открыл тетрадку брата на чистой странице и начал писать: