– Лючи, как твои ножки? Не замёрзли?
– Нет, – девочка помотала головой.
– Постарайся не наступать в сугробы, чтобы не промочить туфельки, – попросила я и добавила: – Сейчас найдём кэб и поедем домой.
– А нельзя подождать папу? Он обещал за нами приехать.
– К сожалению, нельзя, милая, нам нужно спешить.
Малявка не стала капризничать, и я готова была возблагодарить богов за столь послушного ребёнка.
Кэб удалось найти быстро.
– В поместье Милфордов, – сообщила я кэбмену, – это в…
– В лесу, я знаю, – перебил меня возница, нахально улыбаясь.
Нет, не может быть. Вот за что мне это?
– Значит, всё ещё возите клиентов? – я смотрела на него неприязненно.
– А вы, значит, всё ещё ездите в лес по ночам, – хмыкнул этот нахал. – Садитесь, довезу с ветерком. А то замёрзнете.
В его словах была доля истины. К тому же других кэбов в зоне видимости не наблюдалось. Будь я одна, ещё бы задумалась, но рисковать здоровьем Лючи не собиралась. И так вытащила ребёнка на мороз в лёгких туфельках.
– Никакой тройной оплаты, – строго предупредила я.
– Договорились, – хмыкнул кэбмен и открыл для нас дверь.
Похоже, слухи о том, что страшный чёрный колдун не такой уж и страшный, разносятся быстро. Ещё несколько месяцев назад этого наглеца пришлось упрашивать.
Мы с Лючи забрались внутрь. Я сняла обувь девочки и растёрла ей ноги. К счастью, они были тёплыми. Так что простудиться малявка не должна.
– Почему мы убежали? – спросила она шёпотом, когда городские улицы сменились тёмными деревьями, освещёнными толстеньким серпиком луны.
Мне не хотелось пугать девочку, поэтому я солгала.
– У меня разболелась голова.
Но, судя по скептическому взгляду Лючи, она мне не поверила. Надулась и отвернулась к окну, придерживая рукой колышущуюся от встречного ветра занавеску.
Возница высадил нас у ворот и тут же умчался. Слухи слухами, а долго оставаться возле темнеющего за оградой поместья кэбмен явно не решался.
Я хмыкнула, думая о трусости некоторых и подверженности чужому мнению. Потом назвала ключ-слово и потянула открывшуюся калитку. Она заскрипела зловеще в тихом морозном воздухе. По коже пробежали мурашки.
Лючи испуганно вздрогнула и вложила свою ладошку в мою руку. Я сжала её холодные пальчики.
– Всё хорошо, малявка, здесь мы в безопасности, – а про себя добавила: «Надеюсь».
Расфокусировав зрение, я осмотрела ограду. Защитное заклинание было на месте. Мы действительно находились в безопасности.
Тем не менее я осмотрелась по сторонам и прислушалось. Кругом было тихо и темно.
– Идём в дом, – устало произнесла я. Переживания и страх совершенно меня вымотали.
Мсье Милфорда не было дома. Я представила, как он приедет за нами, будет ждать и волноваться, что мы не выходим. Но никакой весточки передать ему не могла.
Малявку уложила спать. Она всё ещё на меня дулась, поэтому сразу отвернулась на другой бок и засопела.
– Спокойной ночи, милая, – я поцеловала её в затылок и вышла из комнаты.
Разумеется, сама бы я уснуть не смогла. Поэтому, даже не заходя в свою комнату, опустилась на диван в гостиной, сняла манто, закуталась в лежавшую подлокотнике шаль и приготовилась ждать мсье Милфорда, обдумывая, что скажу, когда он вернётся. Но усидеть на одном месте было сложно. Я то и дело вскакивала, бродила по комнате, бездумно трогала ёлочные игрушки и выглядывала в окно.
Меня переполняли тревога и беспокойство.
Наконец во дворе зарычал мотор. Я снова подбежала к окну и увидела Зверя. Наконец-то.
Я бросилась к двери. Мсье Милфорд возился возле мехомобиля, осматривая колёса и стуча по ним носком сапога.
– Анна? Что вы здесь делаете? Что-то случилось с Лючиной? – увидев меня, он напрягся.
И только тогда я поняла, что снова выскочила на улицу в вечернем платье и обуви. Просто не подумала сменить одежду. И всё же облегчение, что Найджел наконец-то приехал, было очень велико.
Казалось, стоит только рассказать мсье Милфорду о приезде дяди в Греной, и всё сразу образуется. Он придумает, что мне делать. Как спастись от опекуна.
– С Лючи всё в порядке, она спит, – под его пытливым взглядом стало зябко, и я плотнее запахнула шаль. Но всё же добавила: – Мне нужно с вами поговорить.
– Кажется, я знаю, о чём вы хотите поговорить, – пристально глядя на меня, произнёс мсье Милфорд.
Теперь уже напряглась я, потому что вид у него при этом был слишком хмурый.
– В доме мэра Ламана, откуда вы сбежали, так и не дождавшись меня, принимают гостей из столицы, – начал мсье Милфорд, не отрывая взгляда от моего лица. – Некий Уберт Найом ищет сбежавшую племянницу Анну Веспер, опекуном которой он является. Эта Анна – единственная дочь графа Мидлендского и наследница миллионного состояния.
С каждым его словом меня всё сильнее сотрясала дрожь. Да, всё так, но при этом совсем не так.
– Но это ведь не о вас, не правда ли, Анна Крунс из семьи небогатых дворян из Ельсбурга, что на той стороне перевала?
Он так смотрел на меня… в его взгляде было столько разочарования и боли.
– Простите, что солгала вам, – и вроде бы мне нечего было стыдиться. Эту историю мы с Овсянкой сочинили специально для моей защиты. Чтобы меня было сложнее обнаружить. И когда я рассказывала её мсье Милфорду, то ещё не была с ним знакома и не думала, что ему можно доверять.
А оно вон как повернулось…
– В чём ещё вы солгали? – строго спросил он.
И я тут же призналась:
– Я не училась на курсах гувернанток, это был пансион для аристократок. И мадам Овсянка моя сокурсница. Больше ни в чём, клянусь.
– Значит, принцесса, – тихо и грустно, словно бы для себя, произнёс мсье Милфорд, тут же добавив резким тоном: – Идёмте в дом, вы совсем замёрзли.
Он отвернулся и двинулся вперёд. А мне ничего не оставалось, как последовать за ним.
Найджел сказал совсем не то, что я ожидала. Этими словами он будто оттолкнул меня в тот момент, когда я нуждалась в его поддержке. Мне было холодно. И очень одиноко.
Мсье Милфорд направился в кухню, и я последовала за ним.
– Садитесь, – велел он. Я послушно опустилась на стул, наблюдая, как Найджел ставит чайник на плиту и колдует с травами.
Пока длился процесс приготовления чая, мы оба молчали. Мсье Милфорд постоянно хмурился, а я следила за его мимикой, гадая, что же он решит. Что ни говори, а от этого зависела моя жизнь.
Если Найджел сейчас скажет, что вернёт меня дяде Уберту…