Охотница закусила губу.
– Значит, надо сказать остальным, – продолжал Гилиам.
– Погоди, – она схватила его за рукав рубахи, не позволяя встать. – Это была не я. Почти не я. После приезда сюда мне иногда снится будто я хожу по поместью, прикасаюсь к вещам, вижу всё со стороны. Вчера мне приснился свиток, который был зарыт в снегу на втором этаже. Мне показалось это бредом, пока я не нашла тот зал…Я видела сон этой ночью, мне было жарко и плохо, будто лихорадило. Мне очень хотелось пить… Но я не выходила из комнаты.
– Что со свитком? Где он? – напрягся воин.
– Его больше нет. Может, хоть ты расскажешь, что случилось в том зале?
– Не помню, – виновато улыбнулся он.
Лилиит молчала. Сон больше не тянул ей в свои пучины, она завороженно смотрела на стекающие с поцарапанной щеки капельки крови и ждала пока он что-нибудь скажет.
Гилиам зевнул.
– Так значит, сны видишь? Влияешь на реальный мир? Это упоминала твоя Первородная?
– Нет.
– И ты никому не хочешь об этом говорить.
Он и сам знал ответ, потому девушка смолчала.
– Почему?
Лилиит подтянула колени к груди:
– Они так отреагировали на мою правду…Откуда у тебя синяк на лице?
– Споткнулся в темноте, пока шёл к твоей комнате.
– Не лги, – она уже откинула одеяло и спустила босые ступни к полу. – Мартон? Он теряет контроль! Я должна с ним поговорить!
Теперь наступил черёд воина удерживать её на месте:
– Давай, приди к нему посреди ночи и скажи, что быть обманутым не так уж и плохо.
– У тебя кровь не останавливается. Сосредоточься, – перевела разговор на другую тему Лил, – ты ведь уже давно получил вторую ступень.
Он рассмеялся:
– От тебя ничего не скроешь, охотница.
Она кисло улыбнулась и кивнула головой на его щёку с тонкой царапиной.
Мужчина прикрыл глаза и мысленно остановил кровь, соединил ткани.
– Впечатляет, – она прикоснулась ледяными пальцами к еле заметному в пламени свечи бледно-розовому рубцу, затем стушевалась и отдёрнула руку. – А синяк?
– Мартон не поймёт, пусть будет.
Она кивнула головой:
– Ты не скажешь им про мои сны?
– Пока тебя это не начнёт пугать…
– Уже. Но это не впервой. Знаешь, когда мне Сэлис вернула память во мне жило две сущности, они спорили, ругались, я никак не могла на них повлиять. До поры. Потом всё наладилось. Я надеюсь, что и это пройдёт.
– Главное, меня извещай, чтобы я не переживал.
– А ты переживаешь? – она заглянула ему в глаза.
Гилиам только улыбнулся её в ответ.
Повисло неловкое молчание, изредка нарушаемое потрескиванием древесины в камине. Завыл ветер, ударился в окно, завешенное неплотной шторой из серой органзы. Лилиит поёжилась, чувствуя, как замерзают пальцы на ногах.
Она уже не ждала ответа, когда он заговорил:
– Переживаю. Ты представить себе не можешь, как съедало меня изнутри знание того, что я собственноручно убил тебя.
– Ну да, – охотница покачала головой, – у тебя ведь были грандиозные планы на ту, у кого проснулась утерянная сила истинного.
– Раз ты доверила мне свою тайну, я доверю тебе свою, – он уже жалел, что завёл этот разговор. – Ты важна мне не только как охотник. Теперь делай с этим знанием что хочешь.
Девушка подняла на него удивлённый взгляд, будто ждала подвоха. Но воин не отступил от своих слов и не рассмеялся. Сердце бешено билось, она не знала сколько прошло времени после того, как прозвучали слова, ломающие абсолютно всё.
– Выйди и закрой дверь. Я не хочу ни с кем сближаться. Они обязательно всё погибают. А список тех, за кого я мщу и так велик.
Глава 23: В поместье. Часть 3
– Ну же, Мартон, сосредоточься!
Мужчина зарычал, глядя на то, как из раны на руке течёт кровь. Лёгкое головокружение, из носа тоже пошла кровь, зрачки из белого стали чёрным. Он откинул копьё и зажал царапину на левом предплечье правой рукой.
– Использовать сразу несколько умений не так просто, – вступился на него Томас, опуская меч.
Стояла непроглядная ночная тьма, невдалеке ухала хищная птица. Лилиит кинула все силы на её поиск, взглянула на мир жёлтыми глазами и приказала опуститься на землю. Сова ухнула и спланировала вниз, пролетела под низкими ветвями граба и вцепилась острыми когтями в выставленную женскую руку. Девушка почухала пушистое пузо, щёлкнула птицу по клюву и молча кивнула на неё головой.
Осванд сделал шаг вперёд:
– Давай я, только не мешай.
Охотница кивнула головой.
Последнее время они не только тренировали умения, а и пытались мешать друг другу. Подчинить животное или птицу было не так просто, если это делали сразу два охотника. Обычно ни у одного ничего не получалось, а создание улепётывало на всех порах подальше от того места, где кто-то пытался прорваться в её сознание.
Сова повернула голову в сторону Осванда, ухнула и переступила лапами по руке Лилиит в его сторону. Потом расправила крылья и спланировала на плечо рыжего охотника.
– Хорошо, а теперь попробуй её удержать.
Лилиит послала мысленный импульс птице, приказывая той укусить человека за руку. Сове уже открыла клюв, когда Осванд щёлкнул ей по нему и покачал головой. Птица ухнула и напыжилась, прикрывая лапы нижним пухом.
Охотница скривилась от головной боли и отозвала свой приказ.
– Проси её, а не указывай, тогда она охотнее будет тебя слушать.
Невдалеке завыл волк. Ветер зашевелил голые вершины деревьев.
– На сегодня хватит или ещё догонялки? – Драдер стоял на небольшом холмике и всматривался в даль, глаза его горели белым пламенем.
– Устали?
– Нет, – Лилиит захватила из оружия только кинжал с белым лезвием и сейчас крутила его в руках.
– Кто участвует?
Мартон, который, наконец, справился с раной, отрицательно покачал головой. Томас поднял руки в сдающимся жесте. Осванд не слушал их, сосредоточившись на сове, которая отзывалась практически моментально на все его команды.
– Ты держишь её дольше тридцати ударов сердца, – удивлённо заметил Леоф.
– Что? – рыжеволосый перевёл взгляд на парня, а птица, ухнув, сорвалась в небо.
– Уже нет, – рассмеялся Дехасти. – Я в деле.
– И я, – Драдер передал своё копьё Томасу.
Гилиам кивнул головой, засовывая нож за голенище сапога.