Но вслух попросила:
— Лео, ты подбросишь ее до дома? — чертики! Ее дом был там, где был Алекс. А где он сейчас?
— Я о ней позабочусь! — Леонардо словно вернулся из воспоминаний. — Что-нибудь придумаем.
Рядом с крошечным «Фиатом», его черный «Рендж- Ровер» выглядел великаном, примерно таким же, каким была и моя надежда на то, что мы больше никогда не разлучимся.
Лео открыл дверцу машины, и Эмма запрыгнула на переднее сиденье. Пока девушка все осматривала внутри, он приблизился ко мне и нежно обнял за талию. Чертики! Как двадцать лет назад!
От неверия в свое счастье я зачем-то смущенно полезла в сумочку. Вытащила из нее дневник и протянула ему:
— Жаль, что я слишком поздно твой адрес нашла. Прости, что пришлось порыться в его вещах.
Забирая записную книжку, он задержал свою ладонь на моей руке. Мы снова встретились взглядами и еще долго рассматривали друг друга, все еще не веря в новую встречу. Чертики! Даже не верилось! Казалось нереальным, что он сейчас стоит здесь, передо мной, спустя двадцать лет! Вовсе не лысый, не обрюзгший, с той же улыбкой, от которой я не понимаю, где я и что со мной происходит. Если честно, он мне нравится намного больше. Надеюсь, я тоже его не разочаровала. Чертики! Но почему же теперь, как целомудренная перезревшая невеста из кишлака, я боюсь спросить, появился ли он, чтобы остаться со мной?
Лео убрал дневник в карман пиджака, погладил меня по щеке, поправил прядь выбившихся волос:
— Вот ты какая теперь, Ассоль!
Мое сердце застучало попавшей в сачок бабочкой: по крайней мере, он помнил мое имя! Хотя его вряд ли можно бы было забыть, раз каждые пятьдесят метров по городу развешаны плакаты с моей физиономией, фамилией-именем и приглашением отпраздновать День влюбленных в кондитерской.
— Я правда, очень рад был тебя видеть., — он сдержанно улыбнулся.
И все? А что я ожидала? Что он бросится ко мне и будет кружить там, где только что умер его дед? Да еще и после того, как я вышла замуж за его друга, который ему вовсе не друг.
— Я тоже… — но в сумочке, как назло, зазвонил телефон. — Только отвечу на звонок! — это был Рильке. Он сообщил, что дал мой номер клиенту и завтра во второй половине дня он тот будет у меня в кондитерской.
Я убрала телефон с глупой улыбкой, пряча свое нетерпение. Поскорее бы узнать, что с ним было все это годы. Как же о многом мне хотелось ему рассказать! Вместо этого я с нажимом произнесла:
— Даже не думала, что мы с тобой снова встретимся!
— Еще и при таких обстоятельствах!
— Завтра весь день в кондитерской. Нужно дождаться покупателя.
— Я думал, что у тебя другие планы на День святого Валентина.
Неужели, ему тоже интересно, связана ли я еще семейными узами? Я решила сохранить интригу:
— Если будешь проходить мимо кондитерской, угощу тебя лучшим в городе кофем.
— Да, завтра, как раз, хотел зайти к тебе. Нужно будет кое-что прояснить.
Но тут мой душевный порыв охладила одна глупая мысль: а вдруг ему тоже интересна картина? И я спросила о том, что меня интересовало больше всего:
— Хочешь рассказать, почему ты так неожиданно исчез в день моего рождения?
Он вначале промолчал, повернулся в сторону машины, из которой раздавалось возбужденное мычание Эммы, но вдруг остановился:
— Разочарую тебя. Я испугался! Просто испугался.
Я нервно потерла локоть рукой:
— Ты все эти годы был моим героем. Я ждала тебя. И не только для того, чтобы ты отвез меня в фиолетовую лагуну.
Он приблизился и поцеловал меня, потом с горечью сказал:
— И все-таки однажды я вернулся и постучался к тебе! Но твоя бабушка сказала, что отныне ты жена Массакры!
Я отошла на шаг от него. Вот так дела! А я думала, что он с того дня забыл обо мне вовсе!
— А я до сих пор храню твою записку: “Твои желто-серые глаза сводят меня с ума!” — нежно сказала я, дотрагиваясь до его лица.
— Зато сейчас они у тебя васильковые, — я чувствовала, что и он не хотел меня оставлять. Лео и робко притянул к себе. — Я тоже тебя не забыл. Некоторое время назад мне позвонил Риччи и попросил к нему заехать. Мы все это время искали деда. Проходил мимо кондитерской. Ты стояла за прилавком такая нежная и уставшая. Но я увидел, что ты ждала ребенка от него..… и не посмел войти. Тогда зашел в магазин напротив и купил пинетки.
— Вот, оказывается, кто это был! — изумилась я. — И ты оставил их на пороге кондитерской.
— Да. И письмо деда тоже я бросил в твой ящик…. Кто бы лучше него о любви смог сказать?
— Знаю, что он был очень влюблен в бабулю.
— Хотя она отвергла его, — он опустил голову и с укором посмотрел на меня.
— Но она бросила ради него семью! — одухотворенно сказала я. — А потом, она была больна. Когда Алекс вышел из тюрьмы, больше ее не застал.
Он прищурился, выслушав меня, потом обнял меня за талию и притянул к себе:
— Главное, что мы все-таки встретились именно сейчас. Не думаю, что мы остались бы с тобой вместе и надолго. У меня ведь тоже было ого-го сколько сверчков в голове!
Он посмотрел на Эмму, которая пробовала открыть дверцу:
— Нужно идти, иначе Эмма разгромит мою машину. А давай я заеду за тобой позже и мы где-нибудь поужинаем?
Я заколебалась. Мне нужно было понять, что сейчас произошло в моей жизни. Я так долго этого ждала, что еще до сих пор не осознавала, что Лео больше не мои мечты, а нечто настоящее.
Отбросив сомнения, я с нажимом спросила:
— Только не сейчас, не сегодня. Мне нужно время. Я даже тебя не спросила, если ты приехал ли ты один.
Вместо ответа он приблизил ко мне лицо. Его горячее дыхание у шеи перешло в я несколько коротких поцелуев. Я закрыла глаза. Его губы сомкнулись с моими, и несколько минут мы стояли так, не отрывались друг от друга.
Все еще обнявшись, мы уставились друг на друга. Не знаю, что он думает сейчас, ведь еще пять минут назад в его голосе звучало отчуждение, но мне ужасно не хочется его оставлять больше ни на минуту! И все же я отгоняла от себя мысль, что он мог быть не свободен. Для долгожданной встречи спустя двадцать лет это было бы слишком большим разочарованием.
Глава 30. Новое счастье для хозяйки кондитерской
Дома я приняла душ, переоделась, сварила себе кофе, наложила на веки нарезанные дольки свежих огурцов. От усталости у меня появились черные круги под глазами. Не могла же я предстать перед любовью всей моей жизни в таком виде! Вспомнив, что, перед тем как войти в клинику, я отключила звук на мобильном, обнаружила, что мне звонила Энн — целых шесть раз! Они с Умберто только что вернулись из Женевы. Когда я набрала номер Энн, меня чуть не снес нетерпеливый напор в ее голосе: