Печать грязных искусств - читать онлайн книгу. Автор: Анна Кондакова cтр.№ 65

— Зачем ты пришёл, господин? Чего ещё ты хочешь от морий?

Я внимательно оглядел зал, стены, потолки и ниши.

— Где выход на поверхность, королева? Твои подданные ведь выходят, когда им надо. Ты клялась показать мне, как покинуть пещеры, если я попрошу.

Королева с готовностью кивнула, но в её огромных выпуклых глазах блеснули слёзы скорби.

— Я сама провожу тебя, господин. Выход не здесь. Он дальше.

Она развернулась и направилась через зал к дальнему коридору — именно там обитали пещерные черви, и именно оттуда когда-то мы пришли.

Мимо рядов мёртвых морий я последовал за королевой. Хинниган и Дарт не отставали.

Как только мы покинули зал и скрылись в коридоре, позади снова раздался вой. Твари продолжили свой безутешный траур по погибшим.

Высокая фигура королевы маячила впереди.

Я старался не упустить её из виду — шла она быстро, а вот мы были слишком измотаны, чтобы поспевать за ней шаг в шаг.

Выйдя из коридора в более широкий проход, мать морий остановилась, и в этот самый момент я догадался, где этот грёбанный выход. Чёрт возьми! Парни сдохнут от смеха.

— Следуйте по этому коридору, господин, и вы найдёте выход. Сдвиньте в потолке последней пещеры ветки и бересту. Вы увидите небо. Оно прекрасно. Я часто любуюсь им по вечерам. Коридор свободы мы пробили сами, и это единственный выход из Змеиных пещер.

Я кивнул и ответил:

— Твои дети сражались достойно, королева. Их смерть не была напрасной.

Мать морий ещё раз поклонилась мне.

— Прощай, грозный Князь. Пусть будет великим твой путь и легендарны твои победы.

Она развернулась и скрылась во мраке коридора. Мы же остались стоять, глядя ей вслед.

Через пару минут Хинниган узнал это место. Он побледнел и хлопнул себя по ляжкам.

— Рэй, так это же та самая развилка…

— Точно! — подхватил Дарт. — Мы тут стояли и выбирали, в какой коридор пойти, налево или направо. И ты сказал — налево. Та-ак… погодите… значит, если бы мы пошли направо, то…

Он смолк, медленно моргнув.

Мы трое переглянулись, после чего заржали, как идиоты. Надо было видеть наши рожи и слышать наш истеричный смех.

Хорошо, что никто не видел и не слышал.

* * *

Добравшись по коридору до последней пещеры, тесной и невысокой, мы нашли в потолке узкий лаз, заваленный сухими ветками с поверхности.

— Господи, неужели… — выдохнул Хинниган.

— Вот ты первым и полезешь, — сказал я. — Ты из нас самый лёгкий.

Дарт подсадил Хиннигана себе на плечи. Тот дотянулся до потолка и, кряхтя, вскарабкался внутрь тёмного лаза.

Изнутри послышался глухой голос.

— Чёрт… кучу веток навалили эти мории… сейчас-сейчас… ох, матерь божья… ох, господи… парни-и-и-и… парни-и-и…

Меня мгновенно охватила паника.

— Что случилось? Клиф! Что там?!

В ответ — зловещее молчание.

— Эй! Кли-и-иф! — рявкнул в потолок Дарт.

Наконец Хинниган снова заговорил, всхлипывая и чуть задыхаясь.

— Парни, господи… это так прекрасно… я вижу небо… и звёзды… знаете, я оказывается, так люблю звёзды… охренеть как люблю звёзды…

Дарт вздохнул, покачав головой.

— Вот напугал, придурок.

Вторым за Хинниганом полез я, потом кое-как вытянул на поверхность Дарта. Втроём мы завалились на россыпь прохладной гальки и уставились в небо.

Минут пять молчали.

Вокруг стояла ночь. Свежий ветер порывами окатывал лицо, горячее и мокрое, где-то в чаще посвистывала птица, шелестела листва ближайших кустов, и шумела трава, росшая среди камней.

— Что дальше делать будем? — Первым подал голос Дарт. Он сел на камнях и огляделся. — Чёрт пойми, где мы вылезли.

Я тоже сел и внимательно окинул взглядом округу.

— Мы должны быть недалеко от главного входа в пещеры. Ещё ведь в гонг надо ударить, только после этого ритуал будет считаться пройденным.

— А сколько времени прошло, интересно? — сам у себя спросил Хинниган. И сам же себе ответил, уставившись на небо: — Судя по фазе луны, прошло больше суток. Я засёк лунный цикл, когда мы уходили.

— Значит, успели, — кивнул Дарт.

— Знаешь что, Рэй. — Хинниган толкнул меня кулаком. — Ты ведь единственный из наследников, кто прошёл первый ритуал искушения. У Георга погиб помощник. У Матиаса — тоже. К тому же, у тебя есть все три трофея. Осталось пройти оставшиеся ритуалы, и всё. Сделаешь Рингов.

Я потёр ладонью потное лицо. Не очень хотелось обсуждать то, что может в любой момент перевернуться с ног на голову.

— Ладно. Пойдёмте. Надо добраться до гонга. Слышите голоса вдалеке? Туда и двинем.

Зашумев рассыпчатой галькой, мы спустились с возвышенности в низину, потом опять поднялись на один из каменистых пригорков. Так, склон за склоном, спускаясь и поднимаясь, мы преодолели приличное расстояние.

Дарт зевал на ходу. Хинниган частенько смотрел на небо и напоминал, как сильно он любит звёзды.

— А в чём искушение-то было? Я вообще не понял, может, кто объяснит? — поинтересовался Дарт.

— Всё очевидно же, — ответил Хинниган и ещё раз посмотрел на небо. — Искушение ведь это что? Соблазн. А если говорить о пещерах и искушении тела… Ну вот ты идёшь в темноте, истощён, силы у тебя заканчиваются уже настолько, что сдохнуть хочется. Лечь и сдохнуть, закрыть глаза и уснуть, чтобы ничего не чувствовать. Это ведь легче всего. Сдаться. Легче всего ведь, правда? А ты идёшь, тащишь себя вперёд. И не только себя, но и тех, кто рядом. Их тоже тащишь. Тебе больно, руки, ноги переломаны, ты истекаешь кровью, но всё равно идёшь, потому что тебе ясна твоя цель. И ты никогда не узнаешь, на что способен и сколько в тебе сил, если дашь искушению себя победить.

Дарт ничего на это не ответил, но его лицо стало серьёзным и задумчивым. На ходу я хлопнул Хиннигана по костлявому плечу, улыбнулся и тоже промолчал.

Добавить тут было нечего.

* * *

Прошло ещё около получаса, прежде чем с одного из скалистых пригорков мы заметили свет горящих факелов.

Я ускорил шаг.

Внизу стояла толпа. Народу было заметно меньше, чем в день начала ритуала, но всё же любопытных хватало.

Часть из них ждали у той самой ковровой дорожки, по которой я шёл к пещерам. Часть разбрелись, кто-то болтал и смеялся, сбившись в группы, кто-то парочками бродил по округе, кто-то пил пиво, привезённое с собой, кто-то в одиночестве курил сигары.